Мефистон. Поход к Неумершим - Дариус Хинкс

Менхаз медленно подошел к краю помоста и оглядел тронный зал. Еще больше придворных выступило из тени, неся оружие повелителя и атрибуты его власти.

Ксхартех не знал, чего от него ждут, но фаэрон жестом приказал ему следовать за ним, поэтому гелиомант поспешил к краю возвышения и встал в нескольких шагах позади царя.

Менхаз кивнул одному из слуг, и тот нажал несколько рун на стенках скарабея. Послышалось электромагнитное гудение, и резные плиты на стенах приняли новый облик. Карта Галактики откатилась в сторону, и композиция сфокусировалась на единственной сфере. Ксхартех узнал шахтные башни, усеивающие поверхность Морсуса. Рядом с южным полюсом планеты вспыхнул зеленый анх.

— Нехеб-Сур! — прогремел царь, и его могучий голос разнесся по всему тронному залу.

Вереница чужеродных знаков загорелась почти над всей остальной частью земного шара. Ксхартех не мог прочитать символы, но узнал язык.

— Альдари? — Перед тем как отправиться в путь, он подробно изучил Морсус. В коронном мире таких пришельцев не было: они не ступали на поверхность Морсуса бессчетные тысячелетия, со времен Войны в небесах.

— Ведьмы не достойны такого громкого прозвища, — бросил фаэрон — Называй их лжецами. Или плутами. — Менхаз обернулся посмотреть на Ксхартеха. — Но избавь меня от них, криптек. Зажги оркестрион, чтобы я смог наполнить свое предназначение. Эти вероломные создания думают, что захватили Морсус. Они окружили столицу и уже считают себя победителями. Но ведьмы даже не представляют, что сами попались в ловушку, как мухи на мед, что они в шаге от поражения.

— Я не понимаю, ваше величество, — ответил Ксхартех. — Вы хотите обратить оркестрион против… против вероломных?

Лорд Суфис, стоящий по другую сторону фаэрона, вмешался:

— Позвольте мне объяснить, ваше величество?

Фаэрон уставился на сияющую карту Морсуса, но кивнул в ответ.

— Мы собираемся применить оружие против самой планеты, лорд Ксхартех, — объяснил Суфис и подал знак подчиненному, чтобы тот набрал еще несколько рун на панели. — На карте вспыхнул красный круг, похожий на раненый глаз, и завис над анхом, обозначающим Нехеб-Сур. Руки слуги заплясали по клавишам управления, и багровое око выросло, излучая волны света на всю карту.

— Взрыв оркестриона здесь, на пересечении двух линий разлома, затронет несколько сейсмических зон. Наши криптеки предсказали, что сила детонации спровоцирует глобальную Цепь землетрясений и других катастроф. И это будет только начало. Масштаб разрушений увеличится стократно за счет межмерной природы оркестриона. Мы считаем, что это уничтожит всю систему.

Расчеты вихрем проносились в голове Ксхартеха, пока он пытался осознать безумность озвученного замысла. Впрочем, ему не нужно было представлять себе смерть Морсуса — стенной фриз иллюстрировал ее довольно.

— Уничтожить систему? Разве ваш флот?.. — Гелиомант посмотрел на сотни некронов, собравшихся только в этой одной камере некрополя. — Как вы собираетесь эвакуировать целый коронный мир?

— Эвакуировать? — Фаэрон повернулся к Ксхартеху. — Зачем нам уходить в момент триумфа и упускать то, ради чего мы так упорно трудились? — Он кивнул на груду разлагающего мяса на троне рядом с ним. — Мой брат предрек это событие еще до Великого сна.

Царь посмотрел вверх сквозь облака ароматного дыма на воображаемый рай.

— Морсус умрет, вероломные погибнут, и мы возродимся во второй раз. Мы возвысимся, криптек. — Он постучал себя по металлической груди. — Как только ты отключишь протоколы безопасности оркестриона, мы одолеем нашего древнего врага, отбросим эти грубые временные оболочки и станем существами, наделенными неземной силой. Наша смерть — это дверь в следующую жизнь. Победив этих двуличных чужаков, я заслужу место рядом с Безмолвным Царем. Вместе с ним я и мой брат, — он взглянул на неподвижный труп, сформируем новую триархию. И при поддержке Безмолвного Царя объединим всех некронтир в единый, несокрушимый народ, как и было предсказано.

Давящее чувство отчаяния навалилось на Ксхартеха, едва он понял, насколько сумасшедшим в действительности был фаэрон. Менхаз сделал из своей династии культ самоубийц. Гелиомант взглянул на тронное возвышение и с ужасом отметил, что ни дворян, ни придворных не смутили слова их повелителя. Они внимательно изучали изображение на стене, и, возможно, наиболее разумные среди них даже представляли себе славный апофеоз, который был им обещан. Некроны намеревались использовать самую утонченную военную машину в истории как обычную бомбу. И все ради того, чтобы убить врага, которого даже не существует.

— Так ты справишься, криптек? — спросил фаэрон.

Ксхартех уже собирался умолять его проявить здравый смысл, объяснить истинную мощь оркестриона, сводящую на нет происки варпа, когда понял, что все взгляды обращены к нему. Королевский двор ждал, как он отреагирует. В памяти всплыла фраза: «Казнены за измену». Он взглянул на Хаттусила, до сих пор стоящего на коленях у подножия лестницы, и его варгард едва заметно покачал головой в знак предупреждения. Вместо того чтобы поступить так, как ему хотелось, и заклеймить фаэрона безумцем, Ксхартех спокойно кивнул и снова посмотрел на изображение взрывающейся планеты.

— Конечно, ваше величество, — уверил он, а сам уже прикидывал, как быстро сможет уйти, поскольку совсем не горел желанием сгинуть в огне с остальными.

Гелиомант взял с собой фазосмещающий кристалл, который перенес бы его в соседнюю безопасную систему по нажатию кнопки, — но криптек не мог уйти, не увидев оркестрион хотя бы одним глазком. Быть может, как только аппарат будет активирован, фаэрон образумится.

— Это большая честь для меня, — добавил Ксхартех.

— Наконец-то появился криптек, который меня понимает! — воскликнул фаэрон и развернул Ксхартеха обратно к клетке в форме трона. — А теперь, прежде чем ты приступишь к работе, мы должны сыграть еще одну партию.

— Ваше величество, — позвал один из дворян, выходя из тени. Если позволите, я бы сперва переговорил с криптеком. Это вопрос безопасности. Я должен быть уверен в его намерениях.

Аристократ был крепко сложен и хорошо вооружен, а его череп венчал золотой поперечный гребень, выдающий в нем великого полководца.

Менхаз кивнул:

— Хорошо, немесор Техерон. Но будьте кратки. Чем скорее он начнет, тем лучше. — Фаэрон вернулся на трон и, наклонившись к трупу, продолжил разговаривать шепотом.

— Криптек, — позвал немесор, указывая на путь вниз по ступенькам.

Ксхартех спустился с помоста, и, когда Хаттусил поравнялся с ним, они посмотрели друг на друга. В голосе немесора напрочь отсутствовала доброжелательность фаэрона, он был жестким полным недоверия.

Ксхартех задумался, как хорошо ему удалось скрыть разочарование идеей Менхаза. Если генерал догадается, что на уме у криптека, ему придется уйти раньше, чем