Пламен Митрев - Золотая пантера
В полдень вернулся Предводитель свободных, как себя называли жители селения у подножья Башен Безвременья. Это был высокий худой мужчина с красивым, одухотворенным лицом. Но Альтрена поразили его уши — большие и заостренные кверху. Во время странствий по свету Альтрену приходилось встречать много странных людей, но такое он видел впервые.
Обменявшись с Эмбером Шахом несколькими словами, он повернулся к Альтрену и его людям и сказал:
— Меня зовут Ололивел и я — вождь этих людей. Приветствую вас в нашем селении. Когда вы ознакомитесь с нашими обычаями и правилами, думаю, вам у нас понравится. Во всяком случае, что касается отношений между людьми.
— Я вам очень благодарен за ваше радушное гостеприимство, — дипломатично сказал Альтрен. — Нисколько не сомневаюсь, что мои люди с удовольствием будут общаться с вашими людьми. Но у нас есть задача, которая ограничена во времени. Я расскажу вам все, как уже рассказал уважаемому генералу.
Ололивел кивнул в знак согласия.
Он принял из рук Эмбера Шаха бокал с кокосовым напитком и приготовился слушать рассказ Альтрена. Корсар вкратце рассказал о событиях последней недели. О походе против туранского конвоя, о западне, которую им устроили Адраж Хан и Красстан Шейс, о вероломстве сатрапа Бенны…
Через месяц нам непременно нужно вернуться в Бенну и рассказать Шейсу, что мы здесь видели, что обнаружили в Нефритовых джунглях. В противном случае он убьет нашу капитаншу, которую держит в заложницах. После смерти ее отца — моего друга — я являюсь нечто вроде ее попечителем, да и весь экипаж любит ее словно родную дочь. Во что бы то ни стало нужно вырвать ее из лап сатрапа, хотя я убежден, что подлый ксеркс непременно что-нибудь придумает, чтобы задержать ее, несмотря на то, что дал обещание отпустить.
— Я много слышал о коварстве и подлых приемах нынешнего сатрапа Бенны, — вмешался в разговор Эмбер Шах. — Мой друг, первый визирь Тошвел бин Юриди предупреждал меня об этом. И все же мне думается, что он не посмеет тронуть вашу атаманшу, даже если вы не управитесь к сроку. А то, что вы не успеете вовремя, так это более чем очевидно!
— Это действительно так, — покачал головой Ололивел. Вот уже три года мы пытаемся вырваться из этого капкана, но безуспешно. Вчера погиб последний, кто попытался выбраться из этого гибельного места, а надо вам сказать, что он был гений в этом отношении. И если даже ему не удалось… Я хочу поведать вам историю этих проклятых джунглей. Может, сообща мы найдем какое-то решение. Тем более, что нынче неподалеку от заброшенных копей стал лагерем большой отряд.
— Иранистанцы?
— Не думаю, хотя и видел нескольких человек в форме Серебряных Леопардов. Скорее, мне они показались похожи на вашего брата — разбойники или корсар. Я даже сначала подумал, что вы заодно, хотя и знал, что вы идете с разных сторон. У них отличная экипировка. Все приказы исходят от высокого черноволосого мужчины с мрачным, изрезанным шрамами лицом. Он — не ксеркс и не туранец, подобных ему мне еще не доводилось встречать.
— Могу поклясться, что это Конан, Амра-Лев! — лицо Альтрена засияло от радости, в единственном глазу заплясали радостные огоньки. — Твое описание полностью отвечает описанию предводителя Белого Братства, который несколько лет назад таинственно исчез. Если это действительно он, то спасение близко!
— Неужели этот Амра настолько опытен, что может справиться с тем, над чем мы бьемся вот уже несколько лет? — с легкой ревностью в голосе спросил Эмбер Шах.
— Не обижайтесь, генерал! Всем известны ваши бесспорные качества воина и исследователя, но вы никогда не плавали по морю Вилайет. В тех местах имя Амры окутано славой. Нет такого препятствия, с которым не удалось бы справиться Северному Льву. Но вряд ли он является предводителем отряда, который заметил благородный Ололивел. Амра исчез, как сквозь землю провалился более пяти лет назад. И с тех пор никто никогда не слышал о нем. А человек, вроде Амры, просто так не может потеряться… Но расскажите нам поподробнее о Нефритовых джунглях. Может быть, так мы легче найдем какое-то решение.
* * *«Я родился в дальних джунглях, там, где берет свое начало река Заркхеба. Я из рода альбов. Немного нас осталось на этой земле…
Мой предок — великий маг Феанор, сын Манве, первый великий правитель альбов. Именно он создал нашу руническую письменность, но прежде всего его знают как создателя Сильмариллов. Сильмариллы — это три бесценных камня, но каково их происхождение нам не дано узнать до самого конца Бытия, когда Солнце погаснет, а Луна упадет в Первичную бездну. Именно тогда должен вернуться Феанор из Манве к своему народу из Чертога ожидания, чтобы спасти нас от гибели.
Так вот, Сильмариллы были похожи на алмазы, но они были крепче алмазов, и их невозможно было уничтожить. Они были прекрасны, и ничто не могло уничтожить их красоту. А их магическая мощь была просто неописуема. Только Феанор мог распоряжаться ею, но он погиб в Великой битве у озера Митрим.
После гибели Феанора всем альбам вдруг разом захотелось иметь магические камни и распоряжаться ими. Мир тогда был еще молод, людей еще не было и в помине. Альбы делились на несколько родов: нолдоры, откуда и я родом, эль-дары, много веков тому переселившиеся в страну Ферри, телериты и ванияры. Но сейчас не о них речь.
Потом Сильмариллы были разделены. Древняя легенда рассказывает, что различные племена альбов, которым достались камни, забрали с собой и унесли в три конца света. Эльдары унесли свой камень на запад и потому его называют Западным. Ванияры унесли свой камень на север, и потому назвали его Северным. А мое племя, которое возглавлял один из сыновей Феанора — Маглор Сладкоголосый, переместилось на юг. Потому наш камень называют Южным Сильмариллионом. Говорят, что четвертый Сильмариллион — это Солнце. И именно ему поклонялись телерилы.
Я — прямой потомок Феанора Великого. К сожалению, за долгие тысячи лет жизни в джунглях мой народ позабыл всю необъятную мудрость нолдоров. Боясь, что у них отнимут бесценный камень, мой народ прервал всяческие связи с другими альбами.
Меня готовили к поприщу жреца, поклоняющегося Камню. Я изучил все чары и заклинания, известные племени, хотя согласно нашим представлениям я был очень молод — мне еще нет тысячи лет. Может быть, именно молодость и сыграла со мной злую шутку, став причиной моих дальнейших неудач. Однажды мне и моему другу Нерендолину пришла в голову мысль нарушить запрет, наложенный еще нашими предками. Мы покинули родной край и отправились в путешествие на север. Нам хотелось получше узнать мир, да и установить связь с другими родами альбов. Думается, это наше еретическое решение рассердило старейшин, и они послали нам вслед проклятие.