Джулиан Мэй - Враг

– Нет! – с нескрываемым отвращением выкрикнула она, вскочила со стула и спряталась за его спинкой.

Свежий ветерок веял со стороны фантома. Улыбка Марка стала печальной, он медленно опустил руку.

– Это ты? – скорее утверждая, чем спрашивая, произнесла она.

– Как видишь, Великий Магистр.

– Невероятно! Какой замечательный эффект присутствия! Или ты осуществил гиперпространственный переход, используя только силу мысли?

– Церебральный генератор помог мне в создании ипсилон-поля, но я действительно совершил d-переход и обратный переход с помощью собственных ментальных усилий.

– Уж не Фелиция ли тебя надоумила? Кажется, она нанесла тебе серьезный ущерб? – поинтересовалась Элизабет.

– Где она? Даже включив церебральный генератор на полную мощность, я не могу найти следов ее ауры, – требовательно спросил Марк, не ответив на ее вопросы.

Элизабет показала ему место на берегу Рио-Дженил, где находилась могила Фелиции. Дева-оперант была погребена в непроницаемой сферической камере без дверей, скрытой глубоко под оползнем.

– Теперь тебе не достать ее. Придется поискать другого партнера.

– Ты считаешь себя неуязвимой, Великий Магистр?

– Что ж, попробуй проникнуть в комнату и причинить мне зло, – предложила Элизабет, встав с кресла. – За то время, которое прошло с чертова восстания, мы там – в Галактическом Содружестве – тоже кое-чему научились и освоили технику защиты от ваших гнусных психокинетических поползновений. На крайний случай для Великих Магистров всегда найдется надежное убежище. Ты уже познакомился с ним. Если будет нужно, я охотно им воспользуюсь.

– Лучше я останусь здесь, где нахожусь. Ради нашей взаимной безопасности. Церебральный генератор может функционировать только в определенном положении. Переброшенный через гиперпространство, я не опаснее новорожденного ягненка. Тем более что стены вашего дома армированы, и, оказавшись внутри, я могу стать очень опасным гостем.

– Ты имеешь в виду, что генератор способен действовать только по программе и для проникновения внутрь тебе придется заранее вводить поправки? – спросила Элизабет, не в силах отвести взгляд от фантома.

– Да, она создает эту оболочку. И одежду тоже. Так что появиться в доме я могу только полностью обнаженным. Мне бы хотелось пощадить твою чувствительную душу от лицезрения моих шрамов.

– Чего же ты хочешь? – спросила она.

Марк кивнул в сторону спящего ребенка.

– Меня заинтересовала его болезнь. Какой-то необычный, ни на что не похожий случай. Необходимо тщательно изучить его.

– Уверена, что брат Анатолий согласится с твоим мнением.

– Между нами есть какое-то сходство? – рассмеялся он.

– Да. Еще один кандидат в члены клуба Франкенштейна. Конечно, куда мне до вас – теологов, схоластов, агитаторов, бунтарей – в деле переустройства общества на разумных – кажущихся вам разумными! – основах. В этой области я – совершенный дилетант. Нет у меня ни вашей самоуверенности, ни профессиональных качеств, во мне нет задатков главаря, вдохновенного оратора. Возьмем, например, случай с Бренданом. Да, я работаю грубо, топорно, возможно – не дай Бог! – ребенок погибнет, но я уверена, что даже такая помощь лучше полного бездействия. Если я найду способ спасти мальчика и его сверстников, какое будущее ждет их в этой проклятой стране? Здесь не требуется обладать ясновидением Бреды, чтобы понять, что случится, когда ты прибудешь в Европу. Нам не избежать войны за «врата времени».

– Войны не будет, если Эйкен, вместо того, чтобы заигрывать за моей спиной с беглецами, постарается найти со мной общий язык. Ты бы подсказала ему, в чем заключаются его же интересы.

– Ты глуп, если думаешь, что я могу каким-то образом повлиять на него, – с невеселой улыбкой ответила Элизабет. – Эйкен поступает так, как считает нужным. Если он решит помочь детям спастись от тебя, что бы я ни говорила, что бы ни делала – все будет бесполезно.

Мерцающая, висящая в ночной мгле фигура подплыла поближе. Опять пахнуло освежающим ветерком, в комнате запахло озоном. Элизабет поспешно закрыла ребенка.

– Твоему возмущению не хватает убежденности, – тихо произнес Марк. – Может быть, у тебя есть личные мотивы, чтобы поддерживать создание в плиоцене «врат времени»?

– А как насчет твоих личных мотивов? – поинтересовалась Элизабет. – Ты что, действительно боишься, что из Содружества пришлют за тобой людей? Или ты считаешь, – пусть лучше дети умрут, чем вернутся в Галактическое Содружество, куда тебе нет пути?

– Ты несправедлива ко мне, – возразил Марк. – Я их люблю. Все, что я делаю, – только ради них. Ради всех наших детей. Ради «ментального человека», который уже стучится в наши двери.

– Оставь нас в покое, Марк! – воскликнула Элизабет. – Все в прошлом! Все уже было двадцать семь лет назад! Человечество выбрало другой путь. Не тот, на который ты толкаешь наших детей!

Силы почти оставили ее. Мощный защитный экран, который она поставила между собой и неожиданно явившимся недругом, заколебался, истончился. Элизабет так устала, что с трудом удерживала эту уязвимую стену. Однако Марк не стал пользоваться моментом. Он терпеливо ждал.

– Оставь детей в покое, – повторила Элизабет. – Пусть они уйдут в свое время – их там ждут. Вернись в Северную Америку. Обещаю приложить все силы, чтобы «врата времени» со стороны плиоцена после их отбытия были закрыты навсегда. Никто не тронет тебя и твоих сообщников.

– Как ты это выполнишь? – спросил Марк. – Сама вернешься в Галактическое Содружество?

Элизабет отвернулась.

– Оставь нас, Марк. Не пытайся разрушить наш маленький мир.

– Бедный Великий Магистр, ты выбрала очень тяжелую ношу. Всегда одна, всегда и тревоге; впрочем, как и я. – Голос его вдруг зазвучал громче. Она обернулась, вздрогнула – незваный гость стоял на широком подоконнике. Слабое свечение, окружавшее его фигуру, когда он парил снаружи, исчезло. Элизабет, оцепенев, следила, как он спрыгнул на пол, направился к детской кроватке. На паркетном полу появились влажные следы. Холодный воздух больше не исходил от Марка – он материализовался полностью, вышел из той точки пространства, куда доставил его генератор. Подошел, рукой в перчатке взялся за сетку. Все время он не спускал с женщины глаз. Зрачки у него были зеленые, травянистого оттенка, глаза глубоко запали, брови лохматые, с проблесками седины.

– Покажи мне программу, которую ты используешь для лечения ребенка! Быстро! Я могу оставаться в таком положении всего несколько минут.

Элизабет оледенела от страха. Наконец она собралась с духом и прокрутила программу в памяти.