Крис Уэйнрайт - Королевская охота
Егерь хлестнул коня и тот, взвившись на дыбы, опустился через мгновение на все четыре копыта и потом, ведомый опытной рукой, галопом поскакал к трубачам.
Трубы взвыли, и над полем полетел их напевный и тягучий звон. Собаки, разделенные на несколько свор, понеслись в разных направлениях, вытягиваясь вслед за вожаками каждой стаи в извилистые ленты, мелькавшие среди стеблей уже подсыхающей желтоватой травы. За ними с гиканьем и свистом устремились группы охотников, стремясь не упустить из виду собак и поймать тот момент, когда они начнут гнать вперед дичь, до той поры притаившуюся в кустах и на опушках леса.
Конан, как и было договорено, поскакал вслед за правой от него группой собак, которые взяли с самого начала направление именно в ту сторону, где они собирались встретиться с Альгимантом.
В мгновение ока та часть луга, где только что толпились празднично одетые люди, опустела, и охотники живописными группами рассыпались по всему пространству, окаймленному с трех сторон синеватой стеной леса.
— Скачите вперед! — крикнул Конан сопровождающему его Паллантиду с несколькими гвардейцами.
— Но… — начал было командир Черных Драконов.
— Никаких «но»! — гаркнул варвар, приподнимаясь в стременах. — Ждите меня там, у дуба!
— Он указал вперед, где в пяти сотнях шагов возвышалась громадное дерево. — Я сейчас буду!
Он направил своего коня чуть правее, и скоро уже был в том месте, где они договорились встретиться с Альгимантом.
Тот ждал короля, держа коня за повод.
— Я рад, что ты внял голосу разума, мой король, — приветствовал его молодой офицер. — Вот мой камзол. Давай поменяемся одеждой.
— Ладно, — махнул рукой киммериец, уже второй раз за это утро пропуская мимо ушей уверенный до дерзости тон юноши. — Поноси королевский наряд. Надеюсь, что все наши приготовления окажутся напрасными, но все равно благодарен тебе за заботу, — насмешливо поклонился Конан, влезая в синий камзол Альгиманта. — Надо же, как раз впору. Ну, вперед, герой! Увидимся после охоты, — он махнул рукой и стегнул коня плеткой.
Молодой офицер, в свою очередь, неторопливо натянул на себя королевскую одежду, вставил ногу в стремя и, не спеша, поехал вдоль опушки леса, внимательно осматриваясь вокруг.
«Заговорщики должны каким-то образом проявить себя, — думал он, направляя своего коня так, чтобы деревья не закрывали его, — значит, у меня есть преимущество. Они не знают о том, что мне известны их замыслы. Наверное, пошлют пяток бандитов, с ними я попробую справиться, — юноша положил руку на рукоять своего меча, — пусть рискнут своими головами, не возражаю».
Он не чувствовал страха. После того, как он держал в своих объятиях мертвое тело девушки, которую любил всей душой и с которой обошелся так по-детски жестоко, у Альгиманта внутри что-то надломилось, и он уже не думал о себе. В сущности, ему было все равно, что с ним произойдет, и лишь желание не позволить неизвестным заговорщикам осуществить свои гнусные намерения и тем самым как бы выполнить последнюю волю погибшей Мелиссы придавало ему силы и хоть какое-то желание существовать.
Молодой офицер уже довольно долго ехал так в одиночестве вдоль края леса, далеко впереди слышались крики охотников и хриплый лай собак, но ничего подозрительного не происходило. Альгимант уже начинал думать, что Конан оказался прав и ему просто померещились те слова, которые слетели с губ умирающей Мелиссы. Ничего! Ровным счетом ничего!
Вдруг впереди послышался шорох, и на поляну выбежала лисица. Она метнулась чуть не под ноги его коня и стремительно побежала вдоль опушки.
Пышный хвост рыжего зверька замелькал среди низкорослого вереска, иногда вовсе пропадая за стволами деревьев, но потом вновь появлялся, словно дразня охотника. В юноше взыграл охотничий азарт: он с детских лет с наслаждением участвовал в осеннем гоне. Альгимант гикнул, пришпорил коня и помчался за дичью, нащупывая дротик в седельной сумке. Главное в охоте за лисой было не дать животному достичь чащи леса, где оно могло бы легко укрыться от погони среди зарослей и где конь вряд ли был бы помощником, поэтому молодой офицер сразу же принял правее, стремясь отсечь зверю спасительный путь.
Если бы охотник скакал вслед за сворой собак, то эту задачу выполнили бы они, но теперь он сам не без успеха сумел сделать это. Лисица бежала стремительно, но конь был гораздо быстрее, и вскоре Альгимант уже хорошо видел спину зверька и приподнялся на стременах, изготовив дротик к броску. Вот животное уже почти под ним, каких-то десять-пятнадцать шагов оставалось между охотником и его добычей. Альгимант отвел назад руку, выбирая момент для броска, и в этот миг почувствовал резкую боль в правом плече.
«Стрелы! — мелькнула мысль. — Глупец! Как я не подумал об этом!»
Юноша, осаживая коня, развернулся в том направлении, откуда был произведен выстрел, но тут еще три стрелы, просвистев в воздухе, впились ему в грудь.
Альгимант рухнул из седла, и некоторое время конь еще тащил за ногу его запутавшееся в стремени тело, но потом оно, зацепившись за дерево, замерло на земле, лицом вниз.
— Готов, клянусь Митрой! — раздался голос, и на поляну выбежали несколько человек, среди которых был Тасвел. — Мы сделали это! Теперь в нашем королевстве все будет по-другому, и не варварам править аквилонцами!
Он подошел к лежавшему на земле без признаков жизни человеку и, наклонившись, перевернул его лицом вверх.
То, что он увидел, заставило его вздрогнуть. Тасвел почувствовал, как его тело охватывает мелкий озноб, моментально сковывавший все его члены.
— Нет! — почти нечленораздельно прохрипел он. — Этого не может быть!
Человек в шитом золотом черном королевском камзоле, украшенным вензелями правителя Аквилонии, глядел на него мертвым потускневшим взором, но это был не проклятый варвар, а его недавний соперник по турниру и по благосклонности Мелиссы, сын советника Бреганта, ненавидимый им Альгимант! В другой момент Тасвел несказанно обрадовался бы такому событию, но теперь…
— Проклятье! — Ноги молодого нобиля подкосились, и он рухнул на колени. — Но где же тогда король?!
Он сбросил перчатку и правой рукой потряс тело за плечо, словно можно было ожидать, что Альгимант сможет превратиться в киммерийца. Голова юноши откинулась назад, и рот его слегка приоткрылся, как будто насмехаясь над своим убийцей.
— О-о-о! — застонал Тасвел, обхватив голову руками.
Окружившие его пять человек с недоумением взирали на происходящее, также не веря своим глазам и холодея от страха и досады. Наконец, один из них решился приблизиться к Тасвелу, который словно безумец, продолжал стонать, раскачиваясь из стороны в сторону:
