Память душ - Дженн Лайонс
Терин подошел к бару. Рабочими, занятыми ремонтом, руководила молодая женщина, одетая в мужскую одежду. Он узнал ее: это была Таунна Миллигрест, приемная дочь Дока.
Таунна обратилась к мастерам:
– Размеры стекла должны быть точными. Мы не можем…
– Прошу прощения, – сказал Терин. – Прошу прощения, что прерываю, но я должен поговорить с Доком.
Таунна оглянулась на него.
– А где ты был, раз не знаешь, что Док не появлялся много лет?
Терин удивленно выпрямился. Он, конечно, не видел Дока какое-то время, но он просто предполагал… Казалось невозможным, что Док исчез.
– А он не появлялся? Но я… – Он запнулся и попытался начать сначала. – Ты не знаешь, где я могу его найти?
– Нет, не знаю, – ответила Таунна. – Так ты что-нибудь заказываешь? В противном случае тебе лучше уйти.
Официант, подошедший к Таунне, сказал:
– У нас закончился белый перечный лист. Пойду принесу еще одну банку из подвала.
Таунна вытерла руки о тряпку, висевшую за поясом.
– Нет, не надо. Я сама об этом позабочусь.
– О, мне не сложно!
– Это не обсуждается, – отрезала Таунна. – Присматривай за своими столами. Де Моны все еще ждут напитков.
Терин замер.
Он передвинулся так, чтобы капюшон отбрасывал тень на лицо, и медленно оглянулся по сторонам. И в глубине помещения Терин заметил его.
Своего внука Галена Де Мона. Он сидел за столом, заваленным раскрытыми книгами. Стул Галена был придвинут к соседнему, так что получалось место, на котором он мог сидеть вместе со своей женой Шелоран. Они сидели спина к спине, глядя в разные стороны. Терин мог бы подумать, что они поссорились и решили не разговаривать, но все выглядело так, словно они соприкасались, как будто каждый был стеной, которую можно было использовать для поддержки.
Шелоран выглядела почти так же, как всегда, – сплошные чувственные изгибы, затянутые в голубой шелк, расшитый сапфирами. Она была занята серьезным разговором со своей ровесницей, одетой по-хорвешски. Терину потребовалось мгновение, чтобы понять, что ее собеседница – Эледора Миллигрест, младшая дочь главнокомандующего. Нет, не так. После смерти Джарита – единственный ребенок главнокомандующего, поправил он себя[119].
Эледора положила ладонь на руку Шелоран, заставляя ее расслабиться, как будто до этого Шелоран держала воображаемый меч. Женщины улыбнулись друг другу и рассмеялись.
Гален тоже был занят разговором, но с молодым черноволосым мужчиной, одетым в синие цвета Дома Де Монов. Их оживленная дискуссия, казалось, касалась открытых книг на столе. Если бы Терина спросили, он бы предположил, что Гален наконец-то начал получать уроки магии, которые Дарзин должен был дать ему много лет назад.
Гален выглядел счастливым, настолько, что Терин не был уверен, видел ли он его таким раньше. Казалось, само солнце выглянуло из-за грозовых туч.
Терин вздохнул и отвернулся.
Его потрясло отсутствие Дока. Пусть это и не было его настоящим именем. Терин впервые встретил Дока под именем знаменитого мечника Никали Миллигреста. Но даже после того, как Никали инсценировал свою смерть и спрятался, оставаясь у всех на виду, он ни разу не покинул «Бойню». Единственный раз, когда он проявил хоть какой-то интерес к чему-то, кроме арены, был…
– О, – сказал Терин вслух. – Должно быть, он отправился на поиски Валатеи.
Таунна обернулась:
– Что ты только что сказал?
Терин вздохнул:
– Просто думаю о том, куда мог пойти Док. Ты сказала, что не знаешь.
Она махнула рабочим:
– Подождите здесь.
Таунна легко пересекла разделявшее их пространство, схватила Терина за мантию и притянула к себе, так что они оказались лицом к лицу.
– Валатея. Откуда ты знаешь это имя? – прошипела она.
– Мы с Доком старые друзья, – ответил Терин.
– Тогда как его настоящее имя?
– Никали, – прошептал Терин.
– Его настоящее имя…
Он замялся:
– Не знаю. Но я знаю, что он ванэ.
Она отпустила его и окинула внимательным взором:
– У тебя голубые глаза.
– Огенра тоже могут быть жрецами, – ответил Терин.
Губы Таунны скривились.
– И я бы сказала, что тут есть довольно сильное семейное сходство. Ладно. Следуй за мной. – она подозвала все того же официанта. – Если кто-то спросит, я в подвале. – Не оборачиваясь, чтобы посмотреть, следует ли за ней Терин, она направилась к боковой двери, которая, к счастью, не вела мимо стола Галена.
Ошеломленный Терин последовал за ней. Если Док здесь, почему она солгала?
Таунна повела его вниз по лестнице в подвал, наполненный резким уксусным запахом вин и алкоголя, десятилетиями хранящихся в прохладном, темном месте. Порывшись на полках, он взяла небольшой бочонок и закинула его на плечо. А затем сняла с крючка связку ключей и бросила ее Терину:
– Он в винном погребе в глубине.
Терин поймал ключи.
– Что? Почему ты держишь своего отца взаперти в подвале?
– Это была его идея. – Таунна остановилась в дверях. – Он вернулся сразу после Адского Марша. Пару раз в день я бросаю туда немного еды, но он почти ничего не ест.
Терин скрестил руки на груди:
– Это не объясняет, почему он заперт.
– Тогда он не убивает наших клиентов, – сказала Таунна, как будто это было совершенно очевидно. – Сейчас находиться рядом с ним небезопасно. Я имею в виду, совершенно небезопасно. – И добавила: – Смерть императора Санда сильно на него повлияла. Наверное, они когда-то были близки.
Терин почувствовал, как его желудок налился свинцом. Ох.
– Я не… Точно, были близки…
– Если ты действительно его старый друг, я сочту за великое одолжение, если ты отговоришь его от самоубийства, потому что мне совершенно не интересно на это смотреть. И постарайся, чтоб он тебя не убил. – Она задумчиво посмотрела на него. – Хотя, в принципе, он не должен. У него всегда было правило не убивать родственников.
– Подожди, что ты имеешь в виду?..
Но она уже ушла.
Терин подумывал о том, чтобы догнать ее, но в конце концов решил, что на все вопросы сможет ответить и сам Док. Но, уже повернувшись к двери подвала, он замер.
Это он должен был убедить Дока завязать с алкоголем? Это так глупо. Но если его старый друг пил уже несколько недель, то, скорее всего, Доку грозило серьезное алкогольное отравление, повреждение печени, хроническое недоедание и, возможно, полный отказ организма…
Так что Терин вполне мог с этим разобраться. Он вздохнул и открыл дверь.
По ту сторону двери было темно. Терин мог бы подумать, что комната пуста, но в этот момент на пол упала бутылка, а затем послышалось сдавленное проклятие.
– Эй, придурок, – громко сказал Терин, – что ты сидишь в темноте?
– В темноте? – голос Дока звучал низко, угрожающе и крайне злобно. – О нет,
