Как закалялась сталь - 2057. Том 2 - Елизавета Огнелис
Марат выждал мгновение, и не дождавшись ответа, продолжил дальше:
— Не обязательно. Но нужно быть хищником. Хищник — существо незаметное. Он сидит в засаде, сливается с местностью, незаметно подкрадывается, спит днем, охотится ночью. Хищник нападает. Тупая жертва всегда стремится увеличить расстояние между собой и хищником. Так она побеждает — убегая, да подальше. Но только не хищник. Он победит тогда, когда сблизится с противником, когда возьмет его за горло. Жертвы пытаются испугать хищника. Яркой расцветкой и громкими криками. Флагами и массами. Своими размерами и размерами толпы, которую они составляют. Они идут на митинг, чтобы показать — вот мы какие, хотя на самом деле они такие же тупые бараны, как и остальные, просто разделенные на крикливых и молчаливых. Хищники — нет. Митинги хищников проводятся глубоко в лесу, подальше от чужих глаз. Там вырабатываются стратегии и тактики, там они договариваются между собой — кто и чего делает. И штурмовик, а уж тем более революционер, повторю еще раз — это хищник. Чтобы победить — он не отступает. Он сближается с врагом, так близко, как только можно. Его преимущество — не в силе, не в громкости, и не в количестве. Его преимущество — во внезапности, в умении, в контролируемой ярости, в холодной беспощадности и расчетливости. Вот что значит быть штурмовиком. А быть революционером — это значит быть штурмовиком, атакующим и разрушающим началом, которое четко знает свою цель. Это значит быть человеком, который понимает, почему он прожил каждую секунду своей жизни так, а не иначе, и насколько это приблизило его к цели…
Марат понимал, что в принципе и по большому счету он совершает ошибку, сравнивая людей с животными. Большинство его товарищей первичную агитацию начинали с тред-юнионизма, с поиска проблем на работе. Ведь каждый любит поворчать, что его труд оценивается недостаточно. Но Маузер начинал обрабатывать человека именно так, через чисто либеральный посыл, который часто применяли как раз либералы, сравнивая общество с животным миром. Разделяя всех на хищников и жертв, на морлоков и элоев. А нужно было лишь то, чтобы человек попытался разобраться в самом себе. Этот способ он называл «прививка индивидуальной левизны». Ведь самое главное, после того как человек действительно начнет думать, рядом должен быть опытный товарищ. Потому как обычно потенциальный единомышленник, быстро преодолев «хищную» фазу, начинает одолевать себя вопросом: хорошо, какое я животное — понятно. Но что я за человек?
Следом идут другие вопросы. Чего я хочу? Как это сделать? Кто я вообще такой, черт побери? Это здесь, в Испытаниях — хорошо. Пострелял немного — и вот у тебя над головой висит надпись — кто ты такой. Даже с расшифровкой. Но в обычной жизни такого нет.
Вот эти девочки… Марат очень сомневался, что сможет сделать из них валькирий, а уж тем более бойцов революции. Поначалу он вообще сомневался, что в них есть характер. То, во что добавляют самые разнообразные присадки. Сплав, который можно ковать и закалять в сталь. Сейчас, постепенно, он пересматривал свои взгляды. Марат часто наблюдал, как в кризисной ситуации, в том, другом мире, даже сильные на вид мужчины превращаются в микробов, в амеб, безвольных и безучастных почти ко всему, что не касается питания и размножения.
Сейчас же Марат видел, как девочки, нежные, беззащитные, совершенно неприспособленные — в считанные дни становятся бойцами. Хищницами с железным характером. До этого он такого не наблюдал.
— Как у вас все сложно, — покачала в это время головой девица.
— Да ничего сложного, — с сожалением от потерянного времени сказал Марат.
М-да. Кажется, переоценил. Очередная «баранка», баранова жена.
— Просто будь кошкой или собакой, а не свиней или овцой. Приучись рычать когда тебе страшно; отступать для подготовки атаки; говорить когда другие молчат; молчать когда другие кричат от страха. А… ладно, если сложно… то лучше и не начинать. Ай… черт!
Марат буквально поджилками почувствовал, что сзади, где они еще вчера прошли, возникла опасность. Как можно быстрей, на максимальной скорости он увел октокоптер от леса, через четыре минуты темная точка пронеслась по небу над головой, как настоящий стриж. Назад, поднять повыше, и оптика уже через пять минут показал — да, есть контакт. Опять какие-то твари. Много.
— Носилки на землю! — скомандовал он. — Всех выгнать из палатки. В полном вооружении! Дыбенко, рысью скачи к переднему десятку, скажи, чтобы смотрели в оба, у нас, блин, снова заварушка… намечается.
По мере того, как летающая машинка приближалась к угрозе, Марат мог рассмотреть внимательней будущего противника. Увиденное ему крайне не понравилось. Какие-то собакоголовые твари из преисподней царя Анубиса, высоченные, метра четыре каждая. Ноги в коленках выгнуты назад, бегут по следам колонны. И их — много. Как минимум — тысяча.
Подбежала Штанга, увешанная подсумками. Во внимательном взгляде читалось: «командир, показывай, кого мочить».
— Впереди лес, — говорил Марат подоспевшим со Штангой десятникам. — Сзади тысяча тварей, очень опасных. Сейчас — шире шаг, но не бежать, нельзя дыхание сбивать, оно еще потребуется. Как только противник приблизится на расстояние одного километра, собираемся в полумесяц. В лес не входить. Они, может быть, нас специально туда гонят.
— Девочки, быстрее, — послышались возгласы.
— Шевелим жопами активней! — взревела Штанга. — Где, твою мать, твой бронежилет, дура?
— Так жарко же!
— Сейчас тебе будет жарко, кобыла безмозглая…
По расчетам Марата, если собакоголовые будут сохранять темп, то доберутся до них уже через час. За это время лес станет ближе километра на два-три, не более. Октокоптер к тому времени долетел до черной массы, завис над преследователями. Собакоголовые заметили машинку, задрали головы. А потом полетели стрелы. Даже не стрелы — здоровущие такие жерди, метра по полтора каждая. Пришлось поднять летательный аппарат повыше, похоже, что этих лучников лучше не подпускать ближе ста метров.
— Давай-давай, шевелись, — уже кричал Марат. — До них еще километров семь…
— Правда, скачут они куда быстрее нашего, — бурчал он себе уже под нос. И еще черная туча из монолитной колонны разбилась на три отряда, основной шел прямо по следу, два малых отряда, еще больше ускорившись, обхватывали с флангов. Похоже, драки не избежать. И двигаться эти твари умеют очень быстро. И еще и командам подчиняются, причем дисциплина, там, похоже на уровне… Марат похолодел, представив как пара-тройка таких черных гигантов врываются с бердышами
