Танец света - Ная Брайс
То, что отца нет во дворце, он не знал. Как и то, что уже несколько дней в катакомбах отец держал в плену принцессу Светлых, а его мать задыхалась от боли.
Внезапный, оглушающий гул заставил маленьких Деасов согнуться, закрывая уши ладонями и пряча голову между колен. Но даже тогда страшный вой пробивался в их мозг, норовя разорвать сосуды.
Очнулся Люцифер, лежа на боку. Во рту ощущался солоноватый привкус, а под носом запеклась корка крови. С трудом поднявшись на четвереньки, он подполз к Айлу. В глазах мелькали черные точки, мешая сфокусировать зрение, а к горлу подкатывала тошнота.
– Эй, ты живой… – не слыша самого себя, прокричал Люцифер и потрепал Айла за плечо. – Айл?
Он не получил ответа.
Небо стремительно темнело, хотя еще недавно было раннее утро. Или он провалялся без сознания весь день?
Взвалив Айла на плечо и еле поднявшись на ноги, Люцифер, запинаясь, побрел в сторону дворца, из ворот которого уже выбегала стража.
Очередной раскат грома заставил Люцифера содрогнуться и ускорить шаг.
– Какого черта? – как в бреду, шептал он. – Что происходит?..
Воздух становился плотнее, а температура ощутимо росла, заставляя тело отдавать больше влаги.
Оставив Айла под контролем обеспокоенных лекарей, Люцифер отправился искать мать. В королевских покоях ее не оказалось, и он замер, прислушиваясь к звукам дворца. Пока сила, которую так ожидал увидеть в нем отец, не проснулась, Люцифер не мог найти родителей, следуя по потокам энергии или уходя в Темное пространство. Поэтому единственное, что он мог, – слушать крики из коридора и звуки быстрого топота чьих-то ног, спускавшихся по каменным лестницам.
– Она закрыла нас! – кричал чей-то голос. – Чертова Светлая!
– Не может быть! – вторил другой. – Король сейчас быстро взломает эту стену, и тогда этой стерве явно не поздоровится.
Люцифер напрягся, пытаясь понять, о какой Светлой идет речь и что за стену должен разрушить его отец. Ведомый чужими голосами, он бросился в сторону ранее незримой, разделявшей миры стены. Каково же было его удивление, когда он увидел ее. Белоснежную. С тысячами разноцветных бликов, расходившихся по поверхности. Завеса трепетала и ощутимо вибрировала.
Рядом с Люцифером остановился Эргон. Он хмуро смотрел на Завесу, держа ладонь на рукояти меча.
– Не нравится мне все это, – сказал он, вытирая капли пота со лба.
– Почему собирается так много Деасов? – спросил Люцифер, оглядываясь по сторонам.
У Завесы толпилось уже около сотни воинов. Они касались ее рукой, кто-то даже пробовал ударить потоком темной энергии, но сияющая стена лишь поглощала направленный в ее сторону выброс.
– Я попробую узнать, что происходит, а ты… – Эргон положил свою огромную ладонь на его худое плечо и легко сжал. – Иди во дворец. Я найду тебя и расскажу все, о чем узнаю.
Конечно, Люцифер не послушал, кивнул и скрылся в толпе остальных Деасов, глазеющих на аномалию. Целью Люцифера была Завеса. Она влекла его, звала приблизиться и прикоснуться. Люцифер пробирался сквозь толпу, все ближе и ближе, пока наконец-то не оказался прямо перед ней.
Когда он заметил рядом отца, сперва не поверил своим глазам.
Сильнейший из Деасов в их мире. Люцифер уважал и боялся его до дрожи в коленях. А желание доказать, что он – достойный сын, было одним из сильнейших в жизни. Никто не знал, сколько Королю было лет и существовали ли Деасы до него. Ему подвластно было время, огонь, прятавшийся в недрах земли, и Тьма. Но сейчас картина, которая предстала перед маленьким Люцифером, выбивалась из тех, что он представлял себе.
Его отец на коленях. Перед Завесой. С опущенной головой, как побежденный воин. Тогда Люцифер еще не понимал, что произошло. Король, пусть и оставался жив физически, в душе был сражен.
Позади стояла мать, прижимая дрожащие руки к груди, и с ненавистью смотрела туда, где пространство Завесы еще оставалось прозрачным.
На той стороне стояла она.
Та, которую Люцифер будет ненавидеть точно так же, как и его мать. И это чувство с каждым годом будет разрастаться в его душе, словно опухоль, поражая своими клетками каждый здоровый участок в его теле.
Девушка по ту сторону Завесы была прекрасна, как солнечный свет. Ее белоснежные волосы слепили, и Люциферу хотелось зажмуриться, чтобы не быть сраженным ее красотой. Белая кожа, тонкая фигурка в рваном, забрызганном кровью платье. Только сейчас Люцифер заметил, какой изможденной она выглядела. На ее лице отразилась счастливая улыбка, когда к ней приблизился мужчина. Такой же Светлый, как и она сама. Он по-хозяйски обвил рукой ее талию, прижимая к себе.
Отец Люцифера зарычал, как хищный зверь, и со всей силы ударил в Завесу. Вложив столько силы, сколько мог. Но ничего не произошло. Стена зарастила.
– Гос-с-сподин… – заблеял подбежавший к Королю советник. По его сморщенному лбу стекала крупная капля пота. Этому Деасу была всего пара сотен лет, но старение уже коснулось его лица и тела. Это могло значить только одно – он чем-то провинился перед Королем. Именно поэтому он так боялся. – Мы выяснили, почему никто из Деасов не может пройти сквозь эту чертову стену.
Он говорил быстро, задыхаясь, словно пробежал без передышки сотню километров. Его голос садился, становясь еще более хриплым. И Люцифер заметил, насколько суше ощущался воздух, а в воздухе начал витать пепел.
– Из тебя клещами вытаскивать или ты наконец-то скажешь, почему никто из нас не может пройти? – из уст Короля фраза прозвучала угрожающе.
Советник побледнел так, что в цвете своей кожи мог посоревноваться со Светлыми.
– Только истинно Светлые могут пересекать Завесу. Мы привели одну из них. – Советник указал пальцем на сжавшуюся белокурую девчонку. – Дочь Светлых, перешедших на нашу сторону для работы на рудниках. Она работала во дворце.
– Пусть пройдет, – дал разрешение Король, и советник, схватив девчонку за плечо, грубо подтолкнул к Завесе.
– Давай, иди же. – Ткнул он ей пальцем между лопаток. – Шевелись.
Девчонка потопталась перед переливающейся стеной и сделала шаг вперед, скрываясь за ней.
Прошло больше десяти минут. Все стояли в ожидании, но она так и не вернулась.
– Скорее всего, эта стена работает на проход только в одну сторону, – приглаживая бороду, произнес старый Деас.
Никто не заметил, как он приблизился к Завесе. Его называли Отшельником. Никто не знал, сколько ему лет и
