Старые Враги - Глеб Кондратюк
— Я — Смертный Меч Асфеда. Изначально мы шли сюда в поисках реликвий — оружия моих предшественников — украденных у тех, кто сам же их выкрал. Гномы согласились мне в этом помочь и уже по дороге мы обнаружили следы местных… бедствий.
— Наткнулись на зараженных зверей? — лицо Хедрима внезапно вытянулось, а голем выпрямил спину, — Вы же не оставили им прохода наружу? Если эта зараза вырвется, то…
— Успокойся, — одним словом Бролог погасил первые искры готовые дать пожар настоящей паники, — мы не глупцы. Раз наши предки когда-то решили отсечь это место, мы уважили их решение. Проход, через который мы пришли надёжно защищен. А теперь постарайся вспомнить всё, что касается этого источника. Не только Вольный друг Карак-Удана, Асфед дал Хадруту возможность прожить полноценную жизнь, пожертвовав нечто бесценное ради этого. Он тоже наш союзник, единственный кому мы можем доверять по-настоящему. Отбрось свои предрассудки: никто не пытается снова тебя обмануть.
Древний гном переводил взгляд то на Вольного с Резчиком, то на Бролога с Бибитагом. В конце концов доверие к не оскверненным сородичам возобладало над страхом и ненавистью к существам с поверхности, и он начал говорить:
— Я не врал, когда говорил, что не видел его. Мне удалось лишь взглянуть на постамент, где тот лежал. Пару раз я видел, как Йорвус двигал что-то на нем, поэтому, возможно, там не один предмет. После того как большинство големов, вернувших себе рассудок, пали, Йорвус занял Парящий Дворец, — эта деталь на секунду заставила уголки губ Хедрима дрогнуть, — Этот бесхребетный слизняк, наверное, до сих пор мнит себя потомком императора, достойным занять свой трон. Он перевез всё туда: свою мастерскую, и матрицу, и этот источник энергии. Если он действительно является тем, что вы ищите, вы обязательно найдете его там.
— Почему парящий?
Вопрос задал кто-то из молодых гномов-исследователей Бибитага. Хедриму пришлось повернуться, чтобы взглянуть на него. Совсем молодой, ещё не достигший четвертого десятка, по меркам гномов — только-только достигший совершеннолетия юноша. Бывший правитель увидел еще с десяток таких лиц, что живут в новом Карак-Удане, где живет живой ученик Гнура! У их расы ещё есть надежда. Он не мог отказать ему в ответе:
— Манродан зарождался как обычный шахтерский посёлок. Однако залежи руд во второй шахте были такими глубокими, что гномам пришлось копать куда ниже обычного. В один момент шахтеры докопались до скрытого подземного озера из Крови Земли. Тогдашним жрецам удалось утихомирить великого Сына Земли, что оберегал озеро и шахту не затопило. Ну а потом им удалось добиться разрешения взять немного расплавленной породы на пробу — получившийся из нее металл оказался настолько удивительным, что им заинтересовались ремесленники по всей стране, включая Карак-Удан и императорский дворец. Тогда-то Манродан стал расти по-настоящему и через несколько веков один из моих предшественников на посту наместника, решил увековечить величие города, построив громадное здание, висящее на цепях прямо над озером.
— Тогда его было бы логичнее назвать висячим дворцом. — подметил один из ребят.
— Ты же молодой гном. Для вас это должно быть почти ругательство.
Замечание Хедрима вызвало волну смешков в отряде, да и он сам не сумел сдержать улыбки и лишь через пару секунд она сменилась удивлением: древний гном и сам не понял, как после стольких лет в нем ещё может жить что-то связанное с юмором.
Вольный выждал немного, чтобы дать старику насладиться этим ощущением, а потом задал очередной вопрос:
— Как туда попасть? Вряд ли гномы лазали туда по цепям.
Хедрим обратил внимание, что наземник выждал паузу, прежде чем задать очередной вопрос, поэтому с готовностью ответил:
— На том ярусе дорогу у скалы расширили и укрепили. Получилась своеобразная площадь-окружность, где собирались горожане во время праздников или, когда к ним хотел обратиться правитель города. От нее к дворцу вели четыре моста. Сейчас осталось только два. Не думаю, что боги милостивы ко мне настолько, что Йорвус там сгинул. Пусть я его и давно не видел, он точно там, продолжает свои эксперименты. Вам не позволят забрать ваши реликвии. Вы там просто умрете.
— Нам не впервой, — сказал Вольный, — мы уже раскрыли себя. Рано или поздно этот Йорвус узнает, что мы были тут, если уже не узнал. В таком случае он или его хозяин, может решить переместить реликвии. И тогда нам снова придется их искать, а имеющийся у меня способ точным не назовешь. Не говоря уже о том, что сейчас в подземелье хватает пустого места. Если это место скомпрометировано — то всегда можно поискать другой вариант. Думаю, ты можешь представить насколько ухудшиться ситуация в подземелье, если такое случится.
— Нет! Этого нельзя допустить!
Возможность распространения местного проклятия на всё подземелье не на шутку испугала старого гнома и Брологу снова пришлось его успокаивать.
— Тогда нам нужно разработать план. Возможно, сегодняшний день — твой долгожданный шанс поквитаться со старым врагом и тем, кто к нему примкнул. Тебе известно сколько их?
— Я знаю о семерых, — ответил Хедрим, после пары минут копошения в своей дырявой памяти, — но у него есть возможность влиять на уродцев из шлака. Сколько их здесь всего и как много он прячет внутри узнать не получится. И одни боги знают, над чем ещё он там работает. Это слишком рискованный бой для вашего отряда.
Торбар дал собрать на помощь Вольному большую экспедицию, которая точно сможет достаточно уверенно справиться с большинством напастей, что могут встретиться в подземелье. Но нынешняя ситуация давно вышла за рамки ожидаемых тружностей.
— Даже если удастся через бессмертных передать сообщение в Карак-Удан. Армия придет сюда не раньше, чем через месяц. Не думаю, что это будет секретом для Йорвуса, по крайне мере у него останется несколько дней чтобы почуять угрозу и сбежать, — Бролог уже обдумал ситуацию и принял решение, — Но Йорвус сам дал нам хорошую возможность, устроившись прямо над озером лавы. Бессмертным не обязательно возвращаться. Им будет достаточно взять реликвию в руки и спрятать в пространственный карман. В нашу эпоху почти все это умеют, — ответил на
