Топить в огне бушующем печали. Том 1 - Priest P大
«И ты еще спрашиваешь!» – с усмешкой подумал Сюань Цзи.
Как говорится, если у всех все плохо, а везет только одному, значит, дело тут нечисто.
Сяо Чжэна можно было по праву назвать баловнем судьбы. Он родился единственным сыном в обеспеченной и вдобавок любящей семье (что встречается еще реже, чем полный достаток), где не было никаких внутренних распрей и дележки имущества. С малых лет мальчик купался во всеобщем обожании. Как только родные узнали о его «особых» способностях, никто не отвернулся от него, не назвал «ошибкой природы», наоборот – им от души гордились. В восемнадцать лет Сяо Чжэн уже официально числился служащим Бюро. Он одновременно учился на бакалавриате и проходил подготовку при Службе безопасности. Едва он отучился, как его приняли в один из трех отрядов специального назначения «Лэйтин», и дальше Сяо Чжэн продвигался по карьерной лестнице с такой скоростью, что казалось: ему в спину дует попутный ветер, подгоняя взбираться все выше и выше. Теперь же Сяо Чжэн был одним из высоких начальников в официальной правительственной организации «особенных», то есть был допущен в святая святых, в узкий круг власть имущих…
И как раз на этой высоте картина его мира рухнула.
– Ну же, прославленный воитель Сяо, выше нос! Раз живешь в цзянху – будь готов к нападению. Конечно, раньше ты ни с чем подобным не сталкивался, ну так вот, столкнулся. С твоим-то положением переживать насчет дисциплинарного взыскания и испытательного срока? Что называется, «высоко взлетел, да мягко упал», твое наказание – всего-то формальность, – постарался утешить друга Сюань Цзи. – Что до истории с Зеркальными бабочками… Ты лучше вспомни, что до сих пор о них знать не знал, так что теперь не зацикливайся, не морочь себе голову. Иногда лучше показаться невежественным, чем путаться в этих правдах Шрёдингера. Разве мало нам примера Би Чуньшэн? По-моему, ее урок очень даже наглядный.
Считается, что человеческая жизнь, как и мировая история, относится к хаотической системе второго уровня, где причины и следствия переплетаются. Если бы Би Чуньшэн не грызли сомнения решительно во всем, что касается истории с бабочками, наверняка ее «особая» способность не довела бы бедняжку до полного помешательства. И уж конечно она не стала бы осквернять тело собственного отца, вскрывая ему череп. Вместо этого она бы жила жизнью настоящего героя, танцевала бы, как и все тетушки, на площадях парков, заглядывала бы в Бюро на праздники, чтобы почитать лекции новобранцам. Да, ее муж уже тридцать лет как был всего лишь тенью прежнего себя и его телом управляла Зеркальная бабочка, но, по крайней мере, у Би Чуньшэн остались мать и родной сын. Если мир – всего лишь иллюзия, то какая разница, кто перед тобой: человек или бабочка? Как понять, кто из них более настоящий?
Конечно же, Сяо Чжэн пропустил мимо ушей все пресные утешения друга. Дождавшись, когда Сюань Цзи нарассуждается, он сдавленным голосом спросил:
– Никак не могу понять… зачем вообще ввели это людоедское правило? Я о «красной черте пятнадцати»…
С какой стати «особенные» должны таиться от общества? А если таятся, то с какой стати должны защищать гражданских? Ну а если должны защищать, то с какой стати «особенными» можно пожертвовать в экстремальной ситуации? Чем они хуже других? Неужели их жизни стоят так дешево?
Сюань Цзи не стал прерывать жалобу друга; взгляд его упал на указательный палец правой руки, где прежде было кольцо, а теперь лишь ободок из белого металла. Следом ему на глаза попалась самодельная пепельница, и Сюань Цзи, подобрав ее, стал складывать уголки так, чтобы в итоге получился причудливый цветок, в бутоне которого хранятся окурки. Закончив мастерить поделку, он прикрепил ее к куртке Сяо Чжэна, после чего напомнил:
– Гора Сишань под столицей Юнъань считается природным заповедником.
– Ты это о чем? – не понял Сяо Чжэн.
– На двадцать ли южнее Главного управления Бюро на горе Сишань располагается Центр охраны дикой природы. Чтобы защитить природу, всю территорию Центра обнесли ограждениями. И пока дикие животные ведут себя добропорядочно, живут на огороженной территории, то есть «под защитой», у них всегда вдоволь еды и они «наши братья меньшие». Но стоит им вырваться на волю и побежать куда глаза глядят… Ну тогда прости, братан. Если повезет, поймают в целости, не повезет – пристрелят.
Сюань Цзи слез с кровати, кое-как встал и, пошатываясь, зашагал к двери палаты с неловкостью человека, который не чувствует половину своего тела. По пути он вытащил свой меч из сумки и выдал Сяо Чжэну еще порцию соображений:
– Бюро – считай, Центр охраны дикой природы. «Красная черта пятнадцати» – ограда, которую нельзя пересекать. Эх вы, уважаемый Чжэн, давно ведь уже не ребенок, как сами не догадались? А вот я, кстати, волк, притворяющийся бродячей собакой. Всего-то хотел полакомиться объедками, а не присоединиться к вам.
Сяо Чжэн вскочил с места. На секунду ему показалось, что Сюань Цзи уже навострился бросить работу и куда-то удрать.
– Погоди, ты куда собрался?
– Да тихо ты, тихо, я пока от должности не отказываюсь. Возможно, этот призванный Темным жертвоприношением демон как-то связан с моими предками. Короче говоря, мне нужно съездить домой, навести справки, так что прошу, директор Сяо, неделю отпуска.
Уже снимая барьер и открывая дверь в коридор, Сюань Цзи спохватился и снова обернулся к Сяо Чжэну.
– Ты это… не забудь возместить мне за мобильный. И еще: раз одурачил меня, повышай теперь зарплату.
013
После грозы воздух в ущелье Чиюань пах озоном. Темное жертвоприношение прервалось, и деревья-мутанты, переполошившие всю округу, погибли следом. Просто замерли на месте, словно вся их воля к жизни иссякла. От них остались лишь сухие стволы да ветки. Но сотрудники Бюро пока не спешили расслабляться: ущелье все еще патрулировали оперативные группы. Сюань Цзи хорошо видел их сверху, пока летел над местностью.
За его спиной раскинулись крылья – те самые, что защитили его от молний. Их размах составлял где-то семь-восемь метров – достаточно, чтобы поднять одного человека. Впрочем, несмотря на огромные размеры, тяжелыми они не казались. Каждое перышко – застывший язычок пламени, подрагивающий на ветру. Жар огненных перьев передавался воздуху, и все вокруг Сюань Цзи слегка плыло и подрагивало, как это бывает в знойный день. Паря в мареве, он напоминал изящного призрака или фата-моргану, а может, и багровое облако на закате.
Надо сказать, что самолеты над ущельем Чиюань никогда не летали. Даже Бюро
