Девятка - Дарья Михайловна Андриянова
Я не ответил, а только облетел его и замер над трупом. Я уже догадывался, о чем нужно думать в момент вселения.
Тело – это сосуд для души. Она может быть только в человеческом теле, я не могу вселиться, например, в стол. Выходит, там есть какие-то рамки, которые удерживают душу внутри. Вот именно в эти рамки, или что оно там, мне и нужно попасть.
Я влетел в тело. Я принял точную позу, в которой оно лежало. Но моя душа все равно выпирала – она оказалась больше, чем Зиг.
Аод начал похихикивать. Посмотрел бы я на него, когда он будет вселяться!
С другой стороны, в моей власти изменять и размер души. Интересно, а в моей власти убрать мое клеймо со лба? Подумаю об этом в другой раз. А сейчас нужно заканчивать. Я представляю, как мое тело всасывает внутрь. Я представляю, как открываю глаза в физическом теле. Не работает. Тогда я думаю про другое. Думаю о стуке живого, материального сердца. Я хочу его почувствовать, этот стук. Я думаю о том, что не могу вырваться из этого тела. Все это мимо – я все еще мертв.
Тут еще и Зиг начал вмешиваться. Он схватил меня за руку и потянул на себя. Хорошо, что рядом оказался Аод, который вмешался и оттащил душу.
– Быстрее! – сказал он.
Я должен думать о чем-то другом. Кажется, я догадываюсь. О жизни. Я никогда не умирал. Это тело – мое собственное. Я был жив и остаюсь жив.
Сработало. Я открываю глаза и не вижу Аода. Подо мной твердый пол. Давно я его не чувствовал – еще с тех пор, как был в гостях у Вассила. Тело тяжелое. Очень тяжелое! Я не могу пошевелиться. Я должен двигаться с помощью мышц, но тело не слушается. Кажется, я уже начал забывать, что такое жизнь. Только приложив невозможные усилия, я смог оторвать голову от пола. Теперь уже не получится управлять своим состоянием с помощью мыслей. У меня ровно столько сил, сколько дано этому телу. Сколько оно пролежало мертвым? Может, минуты три. Надеюсь, что там ничего не пострадало.
Я осторожно двигаю пальцами – это трудно, как будто к каждому из них привязали по тяжелому грузу. Сгибаю руки, чувствуя себя связанным.
Даже обычное мигание кажется мне нереально сложным. Поэтому мне кажется подвигом тот факт, что я сумел встать на ноги. Перед глазами все пульсировало в такт новому, живому сердцу. Я оперся на стол, чтобы хоть как-то облегчить стояние. Внутри все вибрировало. Думаю, это я чувствовал, как кровь бежит по новым жилам. Пытаясь поймать равновесие, я услышал, как открылась входная дверь.
Садрин.
Глава 18
Тем не менее, никогда не удастся в достаточной мере изумиться тому, что все живут так, как если бы они о смерти «знать не знали».
Альбер Камю – «Миф о Сизифе»
Медленно передвигая ногами, держась за стену, я пошел на кухню. Пока они разуваются, нужно успеть слинять. Тихо закрыв дверь, я налег на нее всем весом. Идти было слишком сложно. Послышались шаги – они здесь, в гостиной. Я не успею. Чтобы вылезти через окно, нужно его сначала открыть, а меня пальцы плохо слушаются.
– Наверное, ему уже лучше, – раздался голос Аарона.
Ну, конечно, намного лучше. Как я надеюсь, что Аод позаботился о душе Зига и не оставил ее в гостиной. Иначе Садрин уже все поняла.
– Проверим другие комнаты, – ответил голос Садрин. – Мне это не нравится.
Мне тоже. Нельзя ей поддаваться. Если она поймет, что это не просто одержимость, а мы с Аодом, думаю, попадет еще и черту. Да и беседовать с архангелами как-то не очень хочется.
Шаги отдаляются. Наверное, решили начать с других комнат. Их здесь не так много. Помимо гостиной еще две спальни, уборная и кухня. Когда шаги растворились, я оторвал спину от двери и прошел к окну. Нужно все-таки как-то его открыть. Пальцы начали возиться со створкой, с задвижками. Я не мог даже за них ухватиться – такие они мелкие. Никогда не живший черт гораздо быстрее свыкся с телом, нежели я. Даже немножко обидно.
Когда шаги вернулись в гостиную, я все же смог совладать с пальцами и открыл окно. Теперь нужно перекинуть ногу. Этот парень, Зиг, оказался совсем не гибким. Мне пришлось изрядно попотеть, чтобы положить пятку на подоконник. Шаги приближались к двери на кухню. Поняв, что больше нет времени мешкать, я подал вес тела вперед и перелетел через окно, упав на спину. Глухой удар отдался в виски. Я лежал под окном, слушая пульсацию в голове и смотря на далекие звезды.
– Все ясно, – сказала Садрин. – Прими мои соболезнования, Аарон. Твой брат погиб.
Все-таки догадалась.
Я лежу неподвижно и почти бездыханно. Не дай Боже, что она услышит меня здесь. Глядишь, еще и убьет, чтобы тело для Зига освободить.
– Может, он просто ушел! Он не может так просто умереть. Не так рано! – противился смерти Аарон.
– Он и не должен был пока умирать. В любом случае, ты тоже в большой опасности. Тебя тоже хотят убить.
– Что это? Какая-то новая шайка бандитов?
– Да. Она состоит из двух человек, а в ее главе черт.
– Тот самый, из-за которого начался бунт?
– Тот, который убил пекаря.
Садрин закрыла окно. Для женщины ее ум огромен. Она восхитительна. Лучше такую иметь в союзниках. Но, к сожалению, реальность сурова – теперь мне придется скрываться.
Стараясь двигаться тихо, я отполз от окна и только потом встал на ноги. Мое положение, которое четко вырисовывалось в голове, мне абсолютно не нравилось. Во-первых, я остался абсолютно один, мне даже не с кем посоветоваться. Есть, конечно, еще и ангел, но все же. Во-вторых, похоже, что я остался без дома. И в-третьих, кажется, мне придется прятаться от этой бабы с яйцами.
Нужно теперь как-то выследить Аарона, чтобы освободить тело для Аода. Интересно, рядом ли он сейчас. Вероятно – нет. Ему бы пришлось затыкать рот душе Зига, чтобы он не выдал меня. Хотя в чем смысл? Садрин все равно уже поняла.
Нужно найти крышу над головой. Есть вариант пойти к черту, но что-то не очень хочется его видеть после того, как он опалил меня своей тьмой. Я же и вправду мог погибнуть.
Хочется спать. Это не мне, а телу. Так что нужно поторопиться. Денег нет, но опускаться до грабежа – не самое высокое занятие.
