Замок Сен-Мар - Александра Торн
Ведьма отломила ветку подлиннее, привязала к ней полотенце и наступила на защитный контур. В окне сторожки заметался огонек; Джен замахала веткой с полотенцем и закричала:
– Переговоры! Давайте поговорим! Я не причиню вам вреда!
Огонек погас. После долгой, томительной паузы дверь приоткрылась, и из сторожки вышел Карлос Анастазия. В одной руке он держал револьвер, над другой покачивался огненный шар.
– Кто здесь?
– Джен Рейден, ведьма.
– О! – восхищенно воскликнул Карлос. – Та самая?
– Та самая. Я пришла для обмена. Отпустите девушку, а я останусь вместо нее.
– Это изумительное предложение, но, боюсь, мы не можем его принять.
Джен задумалась. Она не ожидала, что переговоры зайдут в тупик так быстро.
– Ну, вы подумайте. Таких, как я, больше нет.
– Мы ничуть не сомневаемся в вашей исключительности, – уверил ее Карлос как-его-там, – но нам нужна именно эта девушка, так что мы вынуждены отказаться.
Ведьма коснулась кольца на пальце, чтобы миледи ее нашла, и спросила:
– Вы отказываетесь принять только меня?
– Ну, если вы пришлете к нам юного Шарля Мируэ, сына барона, то обмен состоится немедленно. Уверяю вас, что мисс Уикхем цела и невредима.
– Но если мы предложим вам не Шарля Мируэ, а кого-то такого же ценного?
– Например, кого?
– Ну, скажем, миледи?
– К-кого? – с запинкой повторил Карлос, и через секунду, когда он наконец понял, его глаза расширились от ужаса.
Портал открылся прямо над крышей сторожки, и на пологий скат спрыгнула высокая женщина, окруженная кольцами Цепи, будто спрут – щупальцами. Она соскользнула по скату на землю, словно по сугробу, уклонилась от огненного шара, который метнул в нее Карлос, и первым ударом Цепи сбила его с ног, а вторым – сорвала с дома крышу.
Бартолемиты встретили миледи воплями, полными страха, и нестройным залпом из заклятий и выстрелов. Кольца Цепи сомкнулись, закрыв мисс Шеридан как кокон. А затем, когда залп стих, кокон упал к ногам миледи, свился кольцами – и тут же длинный хвост Цепи выстрелил вперед, нырнул в сторожку через стену и вскоре взмыл ввысь, крепко сжимая мисс Уикхем.
Одновременно второй хвост ударил по стене домика, и она тут же рухнула. Один бартолемит остался лежать, придавленный обломками дерева, но трое других, к их чести, попытались оказать сопротивление. Один открыл стрельбу из револьвера, другой прикрыл остатки сторожки защитным куполом, а третий запустил в мисс Шеридан целый залп мелких шаровых молний.
Миледи опустила Диану Уикхем около ведьмы, выставила между собой и пулями щит и отмахнулась от молний Цепью. Они расцветили прозрачные звенья Цепи золотыми, белыми и бледно-зелеными переливами, но никакого вреда не причинили. Следующим ударом мисс Шеридан проломила защитный купол, сгребла всех трех бартолемитов и стиснула кольцами Цепи, как удав. Послышалось несколько задыхающихся криков, и все трое безвольно повисли в хватке миледи.
Карло Анастазия решил не рисковать единственной жизнью и бросился прочь, прикрываясь щитом, но миледи не собиралась отпускать главную добычу. Кольца Цепи распластались вокруг нее, круша деревья, взбивая в пену болотную жижу и сбрасывая наземь шапки снега.
В этом искусственном снегопаде сверкающие, словно алмазные, звенья Цепи опутали бартолемита по рукам и ногам, проволокли обратно к руинам сторожки и приложили оземь так, что Джен усомнилась в том, довезет ли пленного до замка живым.
– Миледи! – крикнула она.
Мисс Шеридан обернулась к ведьме, сложила бартолемитов на берегу болота и спросила:
– Отчего же вы не освобождаете нашего рекрута, Джен? Она заслуживает наилучшего обращения с нашей стороны за блестяще выполненную миссию!
Глава 8
27 февраля 1866 года
Мы находим идеи бартолемитов вредными и опасными как для общества в целом, так и для отдельных личностей, которые могут увлечься мнимым благородством и простотой этой доктрины. Мы уверены, что ее распространению следует всячески препятствовать, и готовы оказать в этом помощь, даже если это поставит под вопрос традиционную автономию университетов.
Из письма Н. Бреннона, главы Бюро,
Министру просвещения Риады
Риада, замок Редферн
Натан видел, что они взволнованы – все трое. Маргарет во время сильного волнения несколько теряла контроль над душами и телом – ее руки судорожно сжимали и разжимали подлокотники кресла, взгляд то и дело бесцельно метался по комнате или становился рассредоточенным, словно она больше смотрела на Редфернов, чем на реальный мир. Бреннон их понимал: столько времени ждать, идти к цели, которая даже чародею покажется совершенно безумной, – и вот наконец-то получить то, о чем они мечтали так давно.
– Пригласить его? – спросил Натан.
– Энджел говорит, что я в прошлый раз напугала его до полусмерти, – с нервным смешком сказала Маргарет. – Хотя я старалась его успокоить и привлечь к нам. Нельзя терять Истинный Взор. Чем мы хуже бартолемитов, черт возьми?
– Юная леди! – строго одернул экс-комиссар.
– Прости, дядя, это Джеймс. Он хочет сам говорить с Мируэ.
– Ну, так пусть говорит, – пожал плечами Бреннон.
– Да, но мальчик заметит… я не уверена, что вы не запугаете его еще сильнее, чем я! – воскликнула племянница, помолчала и довольно ехидно добавила: – Я верю в ваши благие намерения. Я не очень верю в то, что вам удастся их воплотить. Энджел, вам тем более нельзя!
«Господи», – подумал Натан.
Когда Пегги начинала говорить с ними вслух, это выглядело еще хуже, чем когда из тела девушки вещал какой-нибудь Редферн. Пес, успокаивающе сопя, положил голову Бреннону на колено, и он потрепал бархатистые уши.
– Ладно, хорошо, – недовольно сказала Маргарет. – Попробуйте, только аккуратно. Нам нужно получить от него плоть и кровь, и хотя я могу взять их силой…
У Натана глаза на лоб полезли, но следующий возглас девушки подсказал ему, что эта идея принадлежит не ей:
– Энджел, только попробуйте! Никакой силы! Он должен согласиться сам!
– Я зову мальчика, – твердо сказал Бреннон, у которого уже голова шла кругом.
Он позвонил, и его секретарь впустил в кабинет Шарля Мируэ. В приемной Натан успел заметить массивную фигуру Уикхема. Его сестра все еще была в лазарете. Надо бы зайти к ней, проверить, как она.
– Доброе утро, – сказал правнук Джеймса, настороженно глядя на Бреннона.
Кусач поднялся, встряхнулся и направился к Мируэ, дружелюбно помахивая хвостом. Мальчишка замер, вытаращившись на пса, который обнюхал его ботинки, брюки, ладони и разочарованно фыркнул, не обнаружив нигде никакого лакомства.
– Он не кусается, не бойся, – сказал Натан. – Можешь погладить.
Мируэ несмело провел рукой по густой гриве Кусача.
– А вы кто?
– Я – Натан Бреннон, глава Бюро, дядя этой леди, с которой ты уже познакомился.
Мируэ украдкой взглянул на Маргарет, нахмурился и несмело тронул очки – а потом вдруг сдернул их с носа и отшатнулся.
– Он там! – вырвалось у юноши.
– Здесь твой прадед, – кашлянул Бреннон; ситуация становилась все более дикой. – Джеймс Редферн. Он хочет побеседовать с тобой.
– Но я не хочу!
– Ну здравствуй, правнук, – произнесла Маргарет с весьма характерной интонацией.
– Почему вы – мой прадед? – спросил Шарль таким тоном, что Натан мигом потерял все сомнения в том, кому это тощее чадо приходится родственником.
– Однажды я в Иларе встретил женщину…
– Ох, вот только не нужно всякой чуши, – поморщился юнец. – Великая любовь и все это…
– Я даже не помню, как ее звали, – с усмешкой ответил Джеймс. – Но она была красива и родила мне ребенка, которого потом усыновила бездетная пара… барон и баронесса де Сен-Мар.
– То есть мой дед… – удивленно начал Шарль, замолк и пробормотал: – Так вот почему они не похожи, вот почему я ничего не видел, когда отец приводил меня в склеп! Он говорил, это мои прадед
