Вождь викингов - Александр Владимирович Мазин
Так что мы встали на якорь и замерли в ожидании, соблюдая режим тишины. В конце концов он не вечен, этот туман. Раздует когда-нибудь.
А еще я подумал: может, это Бог защищает Англию? Вон, шторм наслал, а теперь туман… Я мог бы спросить, что думает по этому поводу служитель Христа, но не стал. Есть у меня ощущение, что у Иисуса Христа иные методы воздействия. Молнии, шторм и гром — это по части языческих богов. Хотя я не специалист, могу и ошибаться.
Глава двадцать первая,
в которой герой высаживается на берег и воочию убеждается, насколько здесь им, викингам, не рады
Туман рассеялся только на следующее утро. И мы увидели берег. Очень непривлекательный. И ни одного знакомого паруса на горизонте.
Но были и хорошие новости. На берегу — никого.
Более того: Фирст заявил, что знает это место и севернее имеется довольно длинный пляж, на котором можно запросто высадиться.
Я бы сначала поинтересовался: а стоит ли? Но у меня была команда, которая прибыла сюда не рыбу ловить, так что скажи я так — и не нашел бы поддержки ни у кого, кроме монаха. А вновь эксплуатировать тему о «воле богов» я не рискнул.
Итак, мы двинулись вдоль берега на север, зорко следя за этим самым берегом: не появится ли на нем кто-то недружелюбный?
Англичан, вернее, нортумбрийцев, ибо это был берег Нортумбрии, мы не заметили. Зато увидели останки разбившегося о скалы драккара. Поскольку живых на соседних камнях не наблюдалось, то мы и подходить к ним не стали.
— Я тоже знаю эти места! — заявил Уилл Кошачий Глаз. — Наш тан воевал со здешним таном. Тот поддержал Осберта Эссекского и напал на нас. Но мы отбились. В тот раз. Помнишь, Дикон?
— Еще как помню! — поддержал его Дикон. — Я готов отдать полный кошель серебра, чтобы увидеть короля Осберта в руках Бескостного! Хочешь, хёвдинг, мы проводим тебя до самого Йорка?
— Всю жизнь мечтал, — буркнул я. — Ты меня, случайно, с Иваром не спутал? Давай-ка, Фирст, глянь, сможем ли мы загнать корабль вон в ту щель?
— Дальше — отличный пляж! — воскликнул Рыба. — Там хоть тысяча драккаров может встать!
— Ага! И еще там наверняка шарятся дозоры. Будь у нас тысяча драккаров — другое дело, но у нас всего один. И я не хочу, чтобы местные спустили с нас шкуры.
Свартхёвди тут же сделал знак, отводящий беду. Мол, не накаркай, братишка!
Ну да. Я-то выражался фигурально. Как человек, рожденный в стране, где уже лет триста никого публично не четвертовали. А здесь перспектива быть освежеванным, вдобавок живьем, — очень даже реальна.
— Всё правильно! — поддержал меня Ове. — Фирст, смотри, что по курсу, а вы, бездельники, вращайте весла! Спать дома будете!
В щель мы втиснулись. Филигранная работа. Я даже подумал: а как мы будет отсюда выбираться, но вспомнил, что драккар отлично передвигается задним ходом.
Я молодец! Схоронка — на пять с плюсом. Сверху нависает крутой берег, слева и справа нас прикрывают скалы. Драккар можно увидеть, только если встать прямо на обрыве и глянуть вниз. Или — с моря.
А на море по-прежнему — ни одного паруса. Да уж, разметало нашу армаду неслабо.
Ну к делу.
Нореги быстренько вскарабкались наверх, огляделись и сбросили веревку для таких слабаков, как я.
Через пятнадцать минут мы, восемнадцать славных викингов, гордо озирали не слишком плодородную равнину, поросшую редким кустарником. Восемнадцать, потому что Ове, Фирста и хромого Ренди я оставил на драккаре. Отца Бернара, естественно, тоже. Вчетвером они как-нибудь вытолкают «Северного Змея» в море, если в этом возникнет нужда.
— Куда? — спросил я Дикона.
— Туда! — показал он в сторону темной растительности примерно в километре от нас. — Видишь дым?
Дыма я не видел, но поверил на слово.
— Позже, — возразил я. — Сначала глянем на тот самый длинный пляж, о котором говорил Фирст. Если там есть охрана, я хочу на нее поглядеть.
Поглядели. Охрана была. Примерно человек двадцать при оружии и еще десятка три — без потрошили выброшенный на берег драккар. Корабль лежал довольно далеко от кромки прибоя, что тоже понятно — отлив, и на первый взгляд этому покорителю морей повезло больше, чем первому, разбившемуся вдребезги. Хотя и отсюда было видно: к плаванию он больше не пригоден. Надо полагать, и местные так решили, потому что споро разбирали драккар на запчасти. Видеть это мне было неприятно. Я уже проникся общим ощущением северян, воспринимавших корабль как живое существо. Мне было больно, когда корабль стонал и плакал, терзаемый штормом, и сладко, когда он морским змеем летел по волнам, наслаждаясь этим стремительным полетом. И потому смотреть, как израненное тело «морского дракона» расчленяют мерзкие насекомые, было больно.
Всё же я слишком чувствителен для этого времени. Драккар уже не спасти. Пора о другом подумать. О том, где его команда.
Команда имела место быть. Во всяком случае, ее представители в количестве одиннадцати человек были свалены чуть в стороне. Доспехи и одежду с тел сняли, по трупам нагло расхаживают вороны. Верный знак, что покойники — не местные. С телами своих так неуважительно не обращаются.
— Правильно выбрал Ове, — сказал Медвежонок. — Тот драккар совсем старый был.
Как он узнал на таком расстоянии и в таком состоянии корабль Гримара? Но узнал. А значит, так и есть. И если это драккар Гримара, то на берегу лежит только часть его команды. Вопрос: где остальные? Вопрос я озвучил.
Медвежонок пожал плечами: в чем проблема? Пойдем и спросим. И указал на толпящихся внизу англичан.
И я не стал возражать. Нас меньше, но изрядная часть тех, кто на пляже, больше похожи на рабов, чем на мужчин. А воины… Я вижу кое на ком нормальные доспехи, но готов спорить: раньше их носили те, кто теперь — пища для воронов. Это гнилые понты: расхаживать в железе без необходимости. Опять-таки, вороны. Какое неуважение к покойникам. Ой, кто-то будет строго наказан! И прямо сейчас.
— Заходим со стороны берега, вон из-за того холма, — распорядился я. — Дикон, Уилл, Ржавый, в драку не лезть! Помогаете нам издали, но ваша главная задача: чтоб никто не удрал. Побежали.
Бежать было приятно. После стольких дней — на раскачивающейся палубе. Цепочка холмов удачно прикрыла нас со стороны берега. Годится. Стрелки заняли позиции. И мы двинулись.
Мы не торопились, шли вразброд и вразвалку, потому на нас обратили внимание не сразу. Тем более появились мы со стороны
