АЛЬТЕРнативная жизнь старшеклассника - Александра Завалина
— Ты не понял, — Эйльфия положила руку мне на плечо, и ее глаза будто засветились. — Убей их.
Я взглянул на нее с укором, она ответила мне спокойствием и уверенностью в глубине фиолетовых глаз. Какая простая! Мешает, значит убей? А ничего, что они мои одноклассники, которым Лис запудрил мозги?
— Сам разберусь, — отрезал я. — Главное, передай Дулиру все, о чем я тебя просил. Сегодня ночью я попробую выбраться.
— Ладно, — она махнула рукой. — А теперь иди отсюда. Рядом с тобой опасно.
Она растворилась в зеленых тенях Джунглей, а я отправился домой. Убедившись, что полицейских нет, я пересек бамбуковую Границу и… попался.
— Держи его!
Выстрел — и золотая сеть обмотала меня коконом. Я повалился на землю и больно ударился подбородком. Засада! Подняв глаза, я увидел перед собой прицел смартфона.
— Снято, воротничок!
Смартфон убрался, и я, прищурившись от солнца, увидел Умока. Он сидел возле меня на корточках и ухмылялся самой самодовольной улыбочкой.
— Отойди, сынок.
Чья-то ручища вздернула меня на ноги за воротник рубашки, и я оказался лицом к лицу с папашей Умока. Ясно теперь, в кого пошел Умок со своими жесткими прядями-кинжалами и мерзкой улыбкой.
— Обыскать! — приказал папаша, и руки одного из полицейских зашарили у меня по карманам. Из-за обмотавшей меня сети это было не так-то просто.
Бред! Они правда думают, что найдут у школьника оружие? Вот наивные…
— Есть!
Я вздрогнул, когда у меня из нагрудного кармана что-то вытащили. Что такое? Я ничего туда не клал! Прищурившись, папаша Умока разглядывал находку на свет. Мне показалось, это какая-то склянка, маленькая, едва ли больше фаланги мизинца. Но у меня никогда не было этой штуки!
— Хм-м, а тот пацан не обманул, — промычал папаша. — Мне почти жаль тебя, малец. Тащите его в участок, парни, там со всем разберемся.
Летос
Они шли по пляжу: высокий парень и девчонка с двумя косичками. Сегодня она отчего-то нервничала: мяла край полосато-радужного платья и не решалась заговорить. Он тоже молчал — мысли тянулись тяжело, как резина, и казалось, будто сам воздух стал тугим и плотным. Дышать тяжело — не то, что думать.
«Мой лучший друг — мой враг, — думал Летос. — Поверить не могу, что под маской скрывался Мартин! А ведь я хотел его убить!.. Глазастые… они околдовали его! Как же мне развеять эти дурные чары?!»
— Летос…
Он взглянул на Дию. Она шла и смотрела в песок. Обычно на ее губах играла веселая полуулыбка, а сейчас они были плотно сжаты.
— Что случилось, Дия?
— Я хочу тебе кое-что рассказать, — пробормотала она. Вечернее солнце, словно умелый художник, красило кончики косичек в оранжевый цвет.
Переживания о Мартине отошли на второй план. Дия была сама не своя: ресницы опущены, задорные косички поникли, а подол платья совсем измялся под беспокойными пальцами. Он неуверенно коснулся ее плеча и попросил:
— Говори, я слушаю.
Со всех сторон доносились детские крики и смех. Шумели волны. Они прошли еще немного, прежде чем Дия заговорила:
— Семь лет назад ты, Летос, вытащил нас из Джунглей прямо из лап чудища. Ты помнишь это чудище?
Его сердце екнуло. Неспроста она заговорила о Джунглях, неспроста… Сначала Мартин, теперь — Дия. Таких совпадений не бывает. Лишь бы и она не оказалась на стороне глазастых, только не она!
— Да, я помню, — пробормотал Летос. — Но я думал, ты не любишь об этом вспоминать…
— Не люблю, — подтвердила Дия. — Мои нервы не такие толстые, как у вас, мальчишек. Могу я продолжить?
— Ко-конечно, — растерялся он. Может, она не глазастая, а всего лишь прознала о его походах в Джунгли? Может, она всего-навсего за него переживает?
— Несмотря на свои убеждения, Март бросился за мной в Джунгли. И прежде, чем ты, Летос, кинулся нас спасать, мы с Мартом еще кое-что видели. — Она перевела дух и продолжила. — Там были люди в зеленых костюмах. Они говорили о каком-то собрании и силком тащили куда-то человека в рубашке. Они его не щадили — пинали, били и ругали. И угрожали его семье, если он не будет с ними сотрудничать.
Летос слушал ее, и ему казалось, что ее речь тщательно отрепетирована. Нигде не запнулась, не остановилась, чтобы подобрать нужные слова, и ни разу не сбилась с шага. Выдумала? Или просто волновалась и потому, прежде чем сказать, прокрутила монолог от начала до конца?
— Это Мартин попросил тебя рассказать? — уточнил Летос, хотя итак знал, что это правда.
— Да.
Цель Мартина понятна: он хочет доказать свою правоту ему, Летосу. Хочет склонить его на свою сторону. Но что это — ложь или правда? Летос остановился, Дия прошла немного, замедлилась и обернулась к нему.
— Дия, ты ведь говоришь правду? — спросил он.
Ее глаза сверкнули:
— Конечно!
Он подошел к ней близко — так близко, как никогда не подходил, и положил руку на хрупкое плечо. То волнение, которое он испытывал рядом с Дией, растворилось, и на его место встала лихорадочная жажда разобраться раз и навсегда.
— Дия, это очень важно! Ты не лжешь мне? Не придумываешь?..
— Летос, да что с тобой?! Что сегодня с вами обоими?! — взорвалась Дия. Она отвела его руку в сторону и шагнула назад. — Я не понимаю, что здесь происходит! При чем тут Джунгли?!
А впрочем, так ли важно, били кого-то люди в зеленых костюмах или угрожали чьей-то семье? Быть может, этот человек в рубашке прислужник глазастых, какой-нибудь околдованный чудик? Быть может, этот чудик часом ранее убил их товарищей? Тогда жестокость более чем оправдана, разве нет?
А вот Дия, похоже, не в курсе происходящего — все видно по ее глазам. Дия не умеет врать, а ее глаза — тем более. Но тогда почему сердце сжимается в тугой комок, и все кажется неправильным?
«Мартин, что за игру ты затеял? — подумал Летос. — Мы пожали друг другу руки, я думал, мы все решили. И тут ты втягиваешь Дию и ставишь отвечать на ее вопросы именно меня».
— Летос, объясни, что происходит, — чужим, совсем не радостным голосом попросила Дия. — Я чувствую что-то неприятное. Что происходит? Ты ходишь в Джунгли? И Март тоже, да?..
Соврать? Сладкая ложь ведь лучше горькой правды? Но Дия выглядит так, будто только гордость сдерживает плотину ее слез, да и как это возможно — солгать, глядя в глаза тому, кого ценишь?
— Да, мы с Мартином ходим в Джунгли, — тихо ответил он. — Это совсем другой мир, и в
