Осознание. Пятый пояс (СИ) - Игнатов Михаил Павлович Аорорн
Повезло, что всё, что пыталось проникнуть вглубь меня, встретилось с моей стихией и лишь накормило её собой.
Как бы то ни было, снаружи, вне пределов защиты змеев, всё по-другому и в этом безволосом, почти безносом месиве никто не узнает ни Леграда, ни Орзуфа, ни кого-бы то ни было другого.
Ясно теперь, почему я так плохо вижу и стоит поблагодарить Небо, что я вижу хоть что-то.
Пока я размышлял, рассматривал себя снаружи и изнутри, стихии, почищенные вокруг меня змеями, вновь сгустились, заполняя пространство и заново потянули ко мне свой туман.
Ну уж нет.
Я слепил из нитей десяток змеев и вытолкнул их наружу, коротко и зло приказал:
Жрите!
Сам же занялся собой. Самонадеянно рассчитывать, что я исправлю всё разом, за пару техник. Глупо надеяться, что я это сумею, да и без маски-то, к чему, вообще, это исправлять?
Тем не менее, силы и стихии я в себя влил щедро, раз за разом используя на себе не то чтобы лучшую из своих лечебных техник, скорее, самую привычную и ту, которая могла дать лучший результат за самое короткое время.
В конце концов, недоВластелин я или нет?
Воды Итреи омывали моё тело потоками сияния. Удобно, когда ты можешь использовать технику без обращений, одним мысленным усилием наполняя созвездие от начала и до конца, не заботясь о завихрениях силы и прохождении её через узлы и пересечения меридианов.
Концентрация, внимание и сила со стихией уходят в технику, словно в измученную засухой землю.
Не открывая глаз, я потянул к себе одного, затем другого змея, заставляя их вернуться в тело, и рассыпаться, разлиться во мне, восполняя запас стихии.
С духовной силой было хуже. Её змеи не приносили в своих телах, а потратился я сегодня изрядно. Один Покров, который принял на себя удар Сутей Стихий Властелинов, после того как разрушился купол Прибоя, сколько потребовал этой силы перед тем, как откатился в средоточие?
Но… Раз я сегодня уже нарушил одно из правил города и взлетел на мече, то, что мне мешает нарушить ещё одно?
И всё же, сначала я подготовился к тому, что может последовать.
Открыл глаза, ещё раз огляделся.
Скривил губы в презрительной усмешке.
Спасатель, защитник, борец за справедливость, уничтожитель мастеров Указов…
Где те весы, на которых взвесить число спасённых и уничтоженных жизней?
Удар, который я навёл на Властелина, добавил этому городу ещё одну площадь, почти круглую.
Окрестные дома исчезли, сложились, разлетелись в стороны, нагромоздив круговой завал. Сколько жителей пряталось в них, пережидая безумие сильнейших идущих города?
Скольких я спас, не позволив Сутям Стихии срезать повороты?
Скольких убил, напав на Властелина?
Что там говорил Седой? Правда мира сожжёт тебя дотла?
Ну уж нет, этого не случится. Сколько бы десятков людей ни погибло, спас я гораздо больше. Больше мастер Указов Ян не навяжет никому свою волю, не отправит на смерть. Остальное здесь и сейчас неважно.
Очень хотелось потереть бровь, но… Не с таким лицом. Как бы у меня после сегодняшнего не появилась привычка тереть всё лицо.
Шагнул к мертвецу, впервые вглядевшись в черты искажённого смертью лица. Обычный мужчина средних лет. Стянул с него необычное, притягивающее взгляд тёмное, матовое кольцо с сине-фиолетовой полосой посередине. Отметил, что не сектант, опасаться ловушки не стоит. Амулета… Амулета защиты не нашлось. Зря он им пренебрёг, глядишь, прожил бы дольше. На пять, может быть, шесть ударов.
Следом принялся озираться, пытаясь отыскать в этой оседающей пыли и обломках свой летающий меч.
Только когда добавил к глазам восприятие Предводителя, вышло это сделать.
Меч нашёлся в сорока шагах от меня, почти полностью засыпанный битым кирпичом, извёсткой и щепками, но хотя выглядел он лучше маски, я не был уверен, что он не нуждается в починке и сумеет взлететь.
Как по мне, из всех артефактов, что были на мне, он…
Вспомнив о ещё одном артефакте, залез за ворот, но вместо артефакта защиты Фимрама, который честно служил мне в трёх Поясах, нашёл лишь ожог на груди и пыль.
Значит, и верно, из всех артефактов, что были на мне, меч перенёс удар стихий Властелинов лучше всего. Возможно, из-за своего качества и рук, которые его создали.
Меч и трофеи скрылись в кольце…
Снова запнувшись и снова не добравшись до Круговорота, я оглядел кольцо. На изорванной плоти пальца оно, пусть и окровавленное, выглядело совершенно целым. А вот кисета на поясе не обнаружилось. Впрочем, в нём не было ничего, о потере чего я бы жалел. Даже если он не выдержал и взорвался, то убить меня не сумел, как и проломить броню. Попробовать отыскать его в этих завалах?
Слева донёсся гулкий хлопок, качнувший всё ещё висящую пыль. Властелины всё ещё сражаются, а я всё никак не могу сдвинуться с места.
Отбросив пустые размышления и мелочи прочь, я раскинул руки и осторожно дал первый толчок Круговороту.
Мои змеи, всё ещё сновавшие вокруг меня, оживились, метнулись навстречу потянувшимся ко мне сверкающим пылинкам других стихий.
Я вращал Круговорот всё быстрей и быстрей, торопливо наполняя средоточие и внимательно прислушиваясь к Прозрению.
У меня было несколько догадок. Одна из них была о Предводителях, которых Властелины били Сутью Стихии только когда они поднимались над домами на мечах. Другая была о мастере Указов, которого я только что прикончил. Уж ударить по такой цели, уничтожая подобного врага, в одиночку бродящего по улицам, разве это не то, что напрашивается? Что мешало сделать подобное тому же Седому?
Только то, что ни один из Властелинов не мог его увидеть. Поэтому Илимия и направила меня куда-то в ту сторону, а не указала точное место. Потому-то третья Сестра, Плавит, ощущала тут чьи-то смерти и колебания силы, а никак не бродящего по улицам Властелина.
Властелины могут скрывать свою силу, становясь для остальных идущих неотличимыми от Закалок. Именно поэтому мастер Указов был невидим для Властелинов тройственного союза, именно поэтому он прозевал то, что я подлетел к нему со спины, и моя скорость здесь лишь половина успеха. Но я ведь и сам рассчитывал на это, когда понял, что это мы отыскали их, а не они нас.
Я и сам своего рода Властелин, со своими оплётками меридианов множество раз обманывал других людей насчёт своей силы.
Но что будет, если в пределах досягаемости Властелинов кто-то использует во время сражения Круговорот?
Спину ужалило холодной, но незримой сталью.
Вот и ответ.
Я ухмыльнулся, крутнулся на месте, разворачиваясь в сторону схватки Властелинов, отсчитал до пяти и даже сквозь пыль заметил в той стороне Суть Стихии. Огненную змею, скользившую в небе над крышами в мою сторону и с каждым вдохом опускавшуюся всё ниже и ниже.
Рано, рано, всё равно рано, а вот теперь пора! Я оборвал Круговорот и тут же влил силу в Рывок, буквально проталкивая себя через ставший тугим воздух и унося ноги.
Спустя вдох за спиной жахнуло, сдувая, наконец, всю каменную пыль и обдавая меня жаром.
Мимо, Ян, мимо. Но спасибо за ответы на все мои вопросы. Забавно работает ваше восприятие.
— С-старший? Старший, гость, эт-то вы?
Моё восприятие, впрочем, работает не менее забавно. Почему этот испуганный и чуть заикающийся голос стал для меня неожиданностью? Разве не должен был я ощутить этих троих ещё даже до того, как использовал Круговорот? Или же, сквозь безумие выплеснутой силы и стихии не должен был?
Разлепил губы, впервые пробуя произнести что-то вслух:
— Я.
Даже не больно. Это я о горле. С губами, щеками и, вообще, движением мышц лица другое дело.
— Вы… — запнулся невысокий Кулак. — Вы выжили?
— Ты часто видел мёртвых, которые могут ходить и разговаривать?
— Н-нет, но слышал…
Говорливого ткнул под рёбра их бородач, который был за старшего, добавил ещё и мыслеречью пару тёплых и ласковых слов. Вслух же уважительно обратился ко мне:
— Старший, простите, мы просто поражены тем, что вы провернули и поражены тем, что вы сумели выжить в центре удара стольких Властелинов. Да и раны ваши, — спохватившись, бородач спросил. — Старший, вы уже приняли зелье?
