Тени Альвиона - Алина Брюс
– Итак, перевоплощение. Всё, что для этого надо, – как следует сосредоточиться и представить себе процесс. Сначала можешь попробовать мой вариант, а потом по-своему – без разницы, главное, чтобы сработало. – Тени взвыли со всех сторон, и руки у меня задрожали. – Не обращай на них внимания. – Он шагнул ближе и двумя пальцами коснулся точки пониже моей ключицы: – Вот здесь. Закрой глаза и сосредоточься на этом месте. Представь, что ты делаешь кувырок вперед. Если при этом закружится голова, это нормально.
Зажмурившись, я постаралась это исполнить, но крики Теней сбивали меня и не давали сконцентрироваться. От страха лоб покрыла испарина. Ферн со спокойной настойчивостью проговорил:
– Всё хорошо, ты справишься. Я рядом.
Выдохнув, я снова сосредоточилась, сделала мысленный кувырок и на этот раз почувствовала, что падаю, а в следующий миг уже приземлилась на четыре лапы.
Подняв глаза, сквозь радужно-переливчатую пелену я увидела сидящего напротив черно-белого лиса – и он явно улыбался. Тени, потеряв нас, разъяренно взвыли, но мой страх стремительно исчезал, уступая место восторгу: у меня получилось! От радости я вскочила и издала победный рык.
Тем временем лис поднял правую лапу вверх, словно приглашая коснуться ее. В недоумении сев напротив, я протянула свою большую лапу и прикоснулась к лисьей. Это было странное ощущение. Я не почувствовала ни теплоты плоти, ни мягкости подушечек, ни остроты когтей – будто в форме лапы сгустился плотный туман.
Через минуту лис вскочил, взмахнул черно-белым хвостом и потрусил прочь, а я бросилась за ним следом. На этот раз он не пытался от меня скрыться, наоборот, подождал, пока я поравняюсь с ним, и дальше мы бежали рядом. Наверное, со стороны это было престранное зрелище: ирса и лис, бегущие бок о бок по когда-то жилым улицам, наводненным теперь черными Тенями.
Благодаря Ферну Квартал открылся мне с новой стороны: я чувствовала жизнь, бурлящую за стенами зданий, в земле, среди ветвей деревьев и кустов. Мы пробирались сквозь неприметные лазы, перепрыгивали через завалы, пробегали под арками – и, несмотря на наступившую ночь, я видела всё так же хорошо. Мое тело снова было сильным и ловким, и я наслаждалась каждой минутой, проведенной в теневой форме.
Несколько раз казалось, что за мной наблюдают и я вижу еще чью-то тень, но стоило приглядеться, как видение пропадало.
В какой-то момент Ферн скользнул в приоткрытую дверь чужого дома, и мне не оставалось ничего, кроме как последовать за ним. Он поднялся по лестнице на самый верх и скрылся за другой дверью, подпертой обломком кирпича.
Я выбежала следом и успела заметить, что мы оказались на открытой террасе… Как вдруг уши заложило, голова резко закружилась, и я едва не растянулась на раскрошившейся от времени плитке, но Ферн успел меня поймать.
– Над обратным обращением надо поработать, – усмехнулся он.
Оглядевшись, я с удивлением поняла, что уже светает.
– Уже рассвет? Так быстро?
Ферн кивнул.
– В теневой форме время ощущается по-другому. Ничего, привыкнешь. Пойдем, пока не пропустили.
Вслед за ним я прошла к краю террасы, где высилась чуть тронутая ржавчиной черная кованая ограда. Здесь как будто сильнее пахло морем, а прямо напротив виднелся мутный щит Квартала. С опаской глянув вниз, на улицу, я торопливо шагнула назад. Ферн слегка потряс ограду и заметил:
– Не бойся, она крепкая, выдержит.
Я нерешительно взялась за прохладные прутья и спросила:
– А что ты хотел показать?
– Смотри, – шепнул он и кивнул в сторону щита.
Сначала ничего не происходило – лишь прибывал свет, – но вскоре небо начало алеть, пошло широкими красно-оранжевыми полосами, и вдруг брызнуло своими лучами солнце.
Затаив дыхание, я следила, как рождается новый день.
Я не заметила, как Ферн зашел мне за спину, – только почувствовала неожиданное тепло, а потом его руки оказались по обе стороны от меня, когда он взялся за прутья решетки. Его оголенные предплечья теперь прижимались к моим рукам, и от этой близости меня бросило в жар.
– Вира… – Ферн произнес мое имя так низко, что у меня на затылке волоски встали дыбом.
Я замерла, боясь шелохнуться, чувствуя, как неистово стучит сердце. Он наклонился ко мне и снова настойчиво выдохнул:
– Вира… – В его голосе звучало неприкрытое желание.
Что есть силы я вцепилась в ограду, ощутив, как слабеют колени – и моя решимость не поворачиваться.
Губы Ферна коснулись моего левого уха:
– Почему ты сомневаешься?
Я промолчала, не в силах связать ни слова, и он медленно отстранился, убрал руки и, помолчав, с чуть слышной горечью спросил:
– Это из-за него? Из-за Кинна?
Не дожидаясь ответа, Ферн отошел. По террасе пробежал ветер, и я задрожала.
Что я могла ответить? Я перестала понимать саму себя.
Когда сердце немного успокоилось, я повернулась: Ферн сидел на старой красной скамье, обхватив голову руками и уперев локти в колени. Его напряженная поза напоминала сжатую пружину, готовую распрямиться в любой миг. В полной растерянности я прикусила губу – не зная, что сказать, и не понимая, стоит ли. Наконец Ферн взъерошил свои и без того растрепанные волосы, выдохнул, откинувшись на спинку, и запрокинул лицо к рассветному небу.
– Ты думала о том, что будет, если мы вырвемся из этого проклятого Квартала?
Сбитая с толку внезапной сменой темы, я лишь молча смотрела на него. На самом деле я перестала заглядывать в будущее, слишком уж неожиданным и бурным оказалось настоящее. Ферн, бросив на меня мимолетный взгляд, продолжил:
– Представь, что мы оказались на свободе, в Альвионе. Что мы все будем делать? Допустим, денежные камни у нас будут – их в Квартале полно осталось, а дальше что? Деньги рано или поздно кончатся, и куда мы денемся? Дара нет ни у кого, кроме Кинна, – ни на одной работе нам не удержаться… И не забывай, что по всему городу идет охота на дремер.
От этих слов меня пробрал озноб, и я сказала:
– Может, уйдем в какую-нибудь деревеньку в окрестностях Альвиона или вообще в Нумм? Говорят, там остались люди.
– Да? Думаешь, они обрадуются, когда узнают, что мы дремеры?
– Та женщина у ворот Альвиона сказала, что Тени Нумму не страшны, может…
– И ты ей веришь? – фыркнул Ферн. – Да много она понимает – как про Квартал!
– А что ты предлагаешь?
Он выпрямился и посмотрел на меня в упор.
– Уйти туда, где никого нет. Такие, как мы, не могут жить рядом с другими людьми. Но вот Кинн… он обычный человек. Он может.
Во рту у меня
