Начало пути - Игва (СИ) - Джордж Гранд

Я сделал заказы на первое время и обещал открыть в посёлке торговую лавку для облегчения товарооборота между гильдией и моими поселенцами. Также гильдия потребовала, чтобы я непременно вступил в её ряды. Я пообещал, что сделаю это при первом же удобном случае. Вступительный взнос у них оказался немалый, а у меня денег почти не осталось.

Кроме того, я пошёл договариваться с гильдией шахтёров. Старший мастер гильдии обещал на протяжении недели прислать в Игву специалиста, который за приличную сумму подъёмных, а также за хорошую зарплату будет служить у нас минимум один год. При этом я потребовал, чтобы специалист был таким, который в своём деле сломал не одну кирку. В обмен на специалиста я пообещал помочь гильдии с крепёжными балками, наладив прямые поставки материалов прямо к подножью гор в шахтёрский посёлок на севере.

После этого мне удалось договориться с клерком из гильдии книжников о том, чтобы они делегировали мне в посёлок переписчика. Гильдия обещала помочь, но для этих целей клерк обещал прислать лишь новичка без опыта работы. Как я не пробовал изменить эту ситуацию, дошёл до гранд–мастера гильдии, предлагал неплохие деньги за «решение вопроса», но, в результате, пришлось мне смириться с тем, что мне уже пообещал клерк. Грамотных людей оказалось слишком мало, а те, что были уже трудились на благо знати и купеческого сословья.

Ну и наконец, мне отказали как гильдия строителей, так и кузнечная гильдия. Свободных людей у них пока нет и не известно когда будут.

Это меня огорчило, всё и так шло с большим скрипом, а тут ещё такой жёсткий отказ без каких–либо вариантов! Васька расстроится и обругает меня за нерешённые вопросы.

Впрочем, оправдание у гильдий–отказников было действительно железобетонным. Дефицит строителей и кузнецов был вполне обоснованным, поскольку у его истоков был сам воевода Мстислав, который привлекал строителей к укреплению города, а кузнецов к производству оружия и доспехов.

Правителю Каменца обе гильдии отказать не смогли, тем более они были кровно заинтересованы в повышении обороноспособности Междуречья вообще, и Каменца в частности.

«Придётся Ваське пока потерпеть.»

Затем я посетил конюшни, где хотел прикупить для нас транспортное средство, но оказалось, что моё состояние было не резиновым, поэтому на лошадь с телегой мне не хватало. Зато хватило на лошадку–тяжеловоза. Тихоходный трудяга был любимцем местных конюхов и по моему замыслу должен был впахивать на одном из самых сложных направлений, где логистика грозила угробить любую лошадь — на доставке камня в Игву!

Коня звали Большой Стог. Я тут же переименовал его в Стронга, что по–английски значит сильный, ну и на прошлую кличку похоже: Стог–Стронг.

Завершив все свои дела и потратив остатки денег, я отправился в гостиницу. Мне требовался отдых, поскольку я понимал, что завтрашний день обещает быть крайне непростым.

Задумавшись, я прогулочным шагом шёл по узким улочкам Каменца. Солнце уже зашло и во многих местах мостовую освещал лишь свет, лившийся из окон, да редкие фонари на главных дорогах города.

Я направлялся к гостинице на северную окраину города. Этой гостиницей часто пользовался наш косоглазый Фёдор. Цены там были умеренные, а качество обслуживания хорошими. Плюс имелось приличное подворье с конюшней.

Гостиница находилась за пределами каменных стен старого города в пригороде. Я вышел к городскому амбару по узкой кривой улочке, в двух сотнях шагов улочка выходила на главную улицу Каменца, а та в свою очередь, упиралась в старые северные городские ворота, за которыми находился пригород.

— Эй, паря! — дорогу мне преградили двое.

Я остановился, обе лошади, фыркнув, встали сразу за мной, а я посмотрел на говорившего мужчину.

— Тебе не кажется, что две лошади для одного пешего придурка — как–то слишком много?! — говоривший заржал, заложив большие пальцы рук за тканевой поясок.

Его вальяжный вид и хитрая улыбочка намекали на то, что передо мной представитель городского дна. В моём мире на Земле, таких мелких засранцев с хорошо подвешенным языком называли «разводящий».

За его спиной стоял здоровенный широкоплечий мужик со шрамом на щеке. Багровый рубец скрывался в его густой бородище, руки у него были сложены на груди, а рубаха имела широкие рукава, из одного из рукавов торчала короткая полированная деревянная дубинка. Злобный мужик мог бы легко выхватить и пустить её в дело за одно мгновение.

Я смерил разводящего презрительным взглядом и сказал:

— Чего надо–то?

— О-па! — ухмыльнулся тот и оглянулся на своего напарника. Просто, чтобы убедиться, что тот его прикрывает. Уж слишком жёстко я ему ответил. — А ты, мужик, ничего не попутал? Разве так с хорошими людьми разговаривают?!

Он противно заржал, здоровяк скривил губы в подобии улыбки.

Я демонстративно положил руку на свой нож и тут же пожалел о том, что не озаботился тем, чтобы прикупить себе чего–нибудь более серьёзное. И ведь история с орками должна была меня многому научить! Я отбросил в сторону свои рефлексии и включил мозг:

«Где–то сейчас за моей спиной могут оказаться подельники этих ушлёпков!» — осенила меня правильная мысль.

Я отступил на шаг и заодно быстро посмотрел себе за спину. Так и есть, ещё один бандит уже подкрадывался ко мне сзади! Я встал между лошадью и стеной, одновременно выхватив нож, а дальше события понеслись вскачь. Здоровяк протиснулся мимо говоруна сделал рывок в мою сторону, я сделал резкий шаг ему навстречу и встретил его ударом ноги в живот. Здоровяк ойкнул и отступил назад.

Я развернулся и увидел, как подбиравшийся ко мне со спины гопник замахнулся длинной палкой с обмотанной вокруг неё цепью. Эдакая утяжелённая палица со звоном полетела в меня сверху вниз.

Я уклонился от его удара, прихватив заодно свободной рукой его за запястье. Палица со звоном и скрежетом скользнула по стене, высекая из камней искры, а я пырнул его ножом в лицо. Он отшатнулся, пытаясь увернуться, но, когда лезвие моего ножа снесло ему переносицу и добралось до глаза, завизжал как недорезанная свинья на бойне.

Позади меня послышался шум, я развернулся навстречу здоровяку со шрамом, позади него сквернословил «разводящий».

Всё это время обе мои лошади, переполошившиеся от того, что происходило рядом с ними, громко ржали и пытались сбежать, при этом они пытались тянуть связку в разные стороны. Тяжеловоз Стронг, выкатив глазищи, попятился назад, потянул на себя Травку, с которой был связан одним ремешком, та от такого усилия встала на дыбы и замолотила в узком проулке передними копытами по воздуху и зацепила мелкого бандита.

— Ай, сука! — завопил «разводящий» и его гнусавый голос украсили яркие краски боли. — Ребро! Ребро–о–о!

Теперь мне пришлось встретить здоровяка и не забывать о том, что где–то сзади ещё жив безглазый противник.

Мы столкнулись с крупным бандитом, тот резко махнул своей короткой дубиной раз, другой. Я с трудом увернулся от первого удара, от второго уклониться не успел, рискнул сократить дистанцию до минимума, намереваясь вонзить свой нож врагу в грудь и…прогадал.

Не вышло! Вместо этого короткая дубинка здоровяка врезалась мне в живот, я отшатнулся, в животе очагом дикой боли взорвался повторный удар, нанесённый короткой гладкой дубиной здоровяка.

«Зачем же бить в то же место?»

Я захрипел и из последних сил увернулся от удара в голову, дубинка скользнула по плечу, левая рука онемела от боли, а я превозмогая терзающую тело боль выбросил правую руку вперёд, нож ткнулся здоровяку в бок, тот попятился, оружие вырвало из моих пальцев, а враг заорал, схватившись правой рукой за рукоятку моего ножа. Лезвие засело глубоко в животе гопника.

Я попытался разогнуться, но вместо этого лишь захрипел, как рыба, выброшенная на берег, открывая–закрывая рот. Я попытался вдохнуть или выдохнуть — бесполезно! Болевой шок сковал меня лучше любых цепей!

Мужик с дубинкой перестал орать, разводящий помог ему удержаться на ногах. Я кое–как оглянулся.