Джон Норман - Пленница Гора

Я закрыла глаза.

Я чувствовала, как лезвие ножа движется у меня по щеке, от уха к губам, и наконец его острие подцепило матерчатый кляп и вырвало его у меня изо рта.

В эти секунды я испытывала такое напряжение, что едва не потеряла сознание. Меня била нервная дрожь.

Когда мне снова удалось взять себя в руки, нож Вьер-ны уже опять висел у нее на поясе.

– Я хочу пить, я голодна, – сказала я, стараясь, чтобы мой голос звучал как можно спокойнее.

– Разве твои хозяева тебя не покормили? – с деланным удивлением произнесла Вьерна.

– Конечно, покормили! – воскликнула одна из разбойниц. – Она ела у них из рук, как животное! Девушки презрительно фыркнули.

– Они на лету ловили брошенные им куски мяса, – добавила вторая разбойница.

– Мужчины, твои хозяева, должно быть, находили это очень забавным, – нахмурилась Вьерна.

– Они мне не хозяева. Я не рабыня! – ответила я.

– Вот как? – удивилась Вьерна. – Разве ты не носишь на своем теле поставленное ими клеймо?

Я покраснела. Клеймо у меня на теле действительно было поставлено рукой мужчины.

– Их даже угощали каланским вином, – усмехнулась одна из девушек.

– Очевидно, они пользуются большим расположением своих хозяев, – заметила предводительница. Я промолчала. Во мне закипало раздражение.

– Говорят, вино ка-ла-на уже через час превращает каждую женщину в покорную рабыню, – насмешливо произнесла Вьерна. – Это правда?

Я не ответила. Я со стыдом вспоминала, как сама положила руку охранника себе на тело, признавая тем самым удовлетворение своим положением рабыни. Вспоминала, как стояла рядом с ним на коленях, как мои волосы упали ему на лицо, а губы потянулись к его губам.

Я знала, что сама спровоцировала поведение молодого охранника, пусть даже потом оказала ему сопротивление.

– Я сопротивлялась! – воскликнула я. Девушки рассмеялись.

– Спасибо вам, что спасли меня от него, – пробормотала я.

Последовал новый взрыв хохота.

– Я не рабыня! – воскликнула я.

– На тебе была невольничья туника, привели тебя из невольничьих бараков. И мужчинам ты прислуживала, как самая настоящая рабыня! – возразила одна из девушек.

– Ты сама напрашивалась на то, чтобы он тебя обнял! – воскликнула вторая.

– Мы хорошо знаем язык тела рабыни, – добавила третья. – Твое тело выдает переполняющие тебя мысли и желания, выдает их непроизвольными, независимыми от сознания движениями. “Я – рабыня”, – говорит твое тело!

– Ты хотела принадлежать мужчине! – воскликнула Вьерна.

– Нет! – закричала я – Нет! Это неправда! Я не рабыня! Не рабыня!

К горлу у меня подступали едва сдерживаемые рыдания, однако постепенно мы все успокоились.

– Вы видели, как я сопротивлялась, – пробормотана я.

– Да, очень грациозно, – подтвердила Вьерна.

– Я хочу быть вместе с вами, – сказала я. Наступило молчание.

– Лесные женщины не принимают в свои ряды рабынь, – с гордостью произнесла Вьерна.

– Я не рабыня! – воскликнула я.

– Сколько нас ты насчитала? – спросила она.

– Пятнадцать человек, – ответила я.

– Верно. Моя банда состоит из пятнадцати девушек. Мне кажется, это вполне достаточное количество и для защиты, и для нападения, и для скрытного перемещения по лесу. Есть банды побольше, есть меньше. В моей – ровно пятнадцать человек. Так я решила!

Я промолчала.

– Значит, ты хочешь быть одной из нас? – уточнила предводительница.

– Да! – воскликнула я.

– Развяжите ее, – приказала Вьерна. Руки мне развязали тоже, с шеи сняли веревочную петлю.

– Встань! – распорядилась Вьерна.

Я поднялась на ноги, растирая затекшие запястья.

Остальные девушки тоже встали с земли и сняли с плеч луки и колчаны со стрелами.

Вьерна вытащила из-за пояса длинный охотничий нож и протянула его мне.

Я повертела его в руках, не понимая, зачем она это делает.

Остальные девушки также вытащили ножи и пригнулись, словно готовясь отразить нападение.

– Место которой из них ты хочешь занять? – спросила Вьерна.

– Я не понимаю, – призналась я.

– Одна из девушек или я сама будем драться с тобой насмерть, – пояснила предводительница. – Если ты победишь – останешься в банде.

Я оторопело покачала головой: нет, ни за что!

– Если хочешь, я буду драться с тобой без ножа, – предложила Вьерна.

– Нет, – пробормотала я.

– Сразись со мной, кейджера! – процедила сквозь зубы ведшая меня через лес разбойница; она держала свой нож наготове.

– Со мной! – воскликнула другая.

– Со мной! – закричала третья.

– Чье место ты хочешь занять в нашей банде? – спросила Вьерна.

Ко мне подскочила одна из разбойниц. В руке у нее сверкнул охотничий нож.

Я вскрикнула, отбросила свой нож и упала на колени, закрыв лицо руками.

– Нет! – закричала я. – Нет! Я не могу!

– Связать ее! – приказала Вьерна.

Мне заломили руки и крепко связали их за спиной. Я снова почувствовала на шее удушающее давление веревочной петли.

– Мы отдохнули. Пойдем дальше, – распорядилась предводительница.

Высокая, плотного сложения разбойница – та, что вела меня сюда, а теперь снова связала мне руки, одетая, как все остальные девушки, в плотно облегающие тело шкуры лесных пантер, – подтянула веревку и приподняла мое лицо.

– Кейджера! – с презрением процедила она сквозь зубы.

Я едва не задохнулась.

Вьерна окинула меня внимательным взглядом. Она подняла с земли брошенный мной нож и тщательно вытерла его о свое короткое одеяние. После этого она снова перекинула через плечо лук с колчаном и взяла в руку копье. Остальные девушки также готовились тронуться в путь. Две собрали тыквенные бутыли с питьевой водой и оставшееся после ужина мясо.

Вьерна подошла ко мне. Я опустила голову.

– Итак, кто ты? – требовательным голосом спросила она.

– Кейджера, госпожа, – пробормотала я. Она одобрительно кивнула. Я подняла на нее глаза.

– Могу я говорить? – спросила я.

– Говори, – разрешила она.

Я знала, что я не похожа на этих женщин. И не понимала, что им от меня нужно,

– Зачем вы взяли меня с собой? – спросила я. Вьерна посмотрела на меня долгим изучающим взглядом.

– Тобой интересуется один человек, – наконец сказала она.

Это было для меня неожиданностью.

– Он заплатил за тебя, – ударили по сознанию брошенные разбойницей слова.

Девушки потянулись вслед за ведущей их по ночному лесу предводительницей.

Снова я побрела за ними – обнаженная, со связанными за спиной руками. Я шла не так, как они – гордые, свободные женщины диких северных лесов. Меня вели за наброшенную на шею веревку, как самую обычную подневольную кейджеру.