Комнатка - Гектор Шульц
– «Почему ты говоришь со мной? Я спрашивал других нихилов, но ты говоришь лишь со мной и с Пенсне. Ну и с Ратто, когда он ритуалы проводит».
– Ты мне нравишься, – безапелляционно ответил Телевизор. – И ты загадка для меня. Я до сих пор сомневаюсь в правильности своего решения, а это о чем-то, да говорит.
– «А она»? – я кивнул на спящую новенькую. – «Ты знаешь, куда она попадет»?
– Знаю, – усмехнулся мужчина и его изображение подернулось помехами. – А ты?
– «Шинаши ушел, так что она станет нихилом, как и я. Когда уходит нихил, Сундук дает нихила. Я слышал Ратто. Порядок в Комнатке должен поддерживаться. Лишь два десятка и семь могут жить здесь. А примаров как раз семь. И нецесов десять. Лишь нас девять пока».
– Я же говорил, что ты умен, – ехидно прошелестел голос. – Но я чувствую неуверенность в твоих словах.
– «Всегда есть место неожиданности. Любая закономерность может быть нарушена», – пожал я плечами, смотря на девочку, которая зашевелилась во сне и приоткрыла глаза.
– Ты прав, Молчун, – после небольшой паузы ответил мужчина и, прежде чем экран погас, тихо добавил. – А я, похоже, ошибся…
– С кем ты говорил? – спросила она, смотря на меня. На миг мне показалось, что она смотрит куда-то в сторону, словно взгляд её был расфокусирован. Но вопрос вновь заставил меня удивиться.
– Ты с-слышала?
– Да, только странно. Словно я под водой. Помехи, шипение, отдельные слова. Но твой голос я узнала, а второй был смутно знаком. Это кто-то из твоих друзей?
– Нет. Это Т-т-т… – сжав зубы, я медленно досчитал до трех и закончил. – Телевизор.
– Теперь понятно, – улыбнулась новенькая, выбираясь из-под одеяла и подтягивая ноги к груди. – Телевизор я могу только слушать. А что показывали?
Сначала мне показалось, что девчонка издевается, но потом я понял, что она еще ничего не знает о Комнатке, Телевизоре, Сундуке и тварях Судилища. Мысленно ругнувшись, я хлопнул себя по лбу, но ответить не успел. Телевизор вновь ожил и в моей голове зазвучал знакомый голос, прерываемый редкими помехами.
– Показывали диалог одного стеснительного юноши и весьма эрудированного джентльмена, – сухо прошелестел голос, а изображение мужчины на экране радостно подернулось рябью помех. – Ты новенькая в Комнатке и у тебя тысячи вопросов в голове. Новая кровь… Прелестная кровь, без сомнений. Как и всегда.
– Ты мыслишь. Ты существуешь. Ты живое существо, – задумчиво пробормотала новенькая. Но в её голосе не было удивления. Она словно констатировала факт, мгновенно принимая его.
– Верно, дитя, – усмехнулся мужчина и его черные глаза с насмешкой посмотрели на меня. – Хоть кто-то в этом не сомневается и сразу понимает. Не смущайся, Молчун. Ты был растерян.
– «И подавлен. И испуган», – буркнул я про себя.
– А ты не боишься, дитя, – Телевизор снова обратил свое внимание на девочку. – Ты рассуждаешь… Мне это нравится.
– Ты не вызываешь страха, – честно ответила она. – И Комнатка не вызывает. Я как будто…
– Вернулась домой, – закончил за нее мужчина и кивнул. – Так и есть. Комнатка теперь твой дом, а о порядках этого дома тебе расскажут его жители. Кроме Молчуна, естественно.
– Это не смешно, – девочка прервала довольный треск, заставив меня улыбнуться. Впрочем, мужчине это тоже понравилось.
– Ты смелая. Мне это тоже нравится. Приятно видеть смелое дитя. Новая кровь… и такая прелестная. Куда же ты попадешь…
– Все предопределенно, – прямо ответила она, смотря не на экран, а чуть в сторону, словно не желая пересекаться с мужчиной взглядами. – И решение давно принято.
– Вижу, – хмыкнул Телевизор и посмотрел на меня. – Будь добр, позови Ратто. Дитя вполне оправилось от Сундука и жаждет задать вопросы, а я не нанимался экскурсоводом.
– Хорошо, – бросил я и, поднявшись со стула, увидел, что Ратто, Унаги и Сакура направляются к новенькой. Косого взгляда, брошенного на Сакуру, было достаточно, чтобы понять. Примара нервничала и в её взгляде, которым она смотрела на новенькую, сквозил лишь лед.
– Томори разлил в примарской умывальне ведро с грязной водой, – произнес Ратто, обращаясь ко мне. – Иди и помоги ему прибраться, пока он еще чего-нибудь не натворил.
– Да, – кивнул я и невольно улыбнулся, когда новенькая взяла меня за руку.
– Спасибо, Молчун.
– П-п-по…
– Пожалуйста, – оборвал меня Ратто и, легким тычком в плечо, отправил в сторону примарской спальни, а сам уселся на диван рядом с новенькой, чьи глаза тут же похолодели. – Добро пожаловать в Комнатку. Я расскажу тебе о наших порядках…
– Бидный Томо не виноват… – я прервал зарождающуюся мантру нихила поднятием ладони и указал пальцем на грязную лужу посередине примарской умывальни. Томори уже отнес мокрый ковер в прачечную, но воды все еще было много.
– Я п-помогу, – буркнул я, беря вторую тряпку. Взъерошенный Томо, почесав голову, коротко кивнул и присоединился ко мне.
– Бидный Томо увидел крысу и испугался. Огроменную крысу, Молчун. Бидный Томо таких не видывал, – шепотом сообщил он. – Лапы у ей длинные, а хвост, как аскарида. И глаза… – нихила пробрала дрожь и он, мотнув головой, отогнал неприятное воспоминание. – Нельзя сюда одному ходить. Бидного Тома не тронули, а вот Молчуну может и не повезти.
– Мы в-вдвоем, – улыбнулся я, похлопав паренька по плечу. – Бы-быстрее уберем, бы-быстрее у-уйдем.
– И то верно. Ох, бидный Томо и натерпелся… – пробормотал он себе под нос и принялся орудовать тряпкой, как и я. Гневить Ратто никто из нас не хотел.
Закончив с уборкой, я поплелся на кухню, где нецесам была нужна помощь в готовке примарского ужина. Но войдя на кухню, я сильно удивился, увидев, что Режа улыбается, а рядом с ней на стульчике сидит Месяц.
Разум к нихилу еще не вернулся. Месяц смотрел в одну точку и шевелил губами, рассказывая что-то Реже. Та в ответ улыбалась, кивала и продолжала нарезать тонкими ломтиками мясо, а когда я подошел ближе, то Месяц вдруг замолчал, посмотрел на меня внимательно и тихонько протянул:
– Молчун.
– Молчун, Молчун, – усмехнулась Режа и, повернувшись ко мне, пояснила странное зрелище. – Он тут уже три часа сидит. Анекдоты рассказывает, стишки смешные читает, иногда вспоминает что-то. Пухляша вот узнал, так тот аж разревелся и умчался в сад к Лучку. Как думаешь, оклемается?
– Да, – кивнул я, смотря на Месяца, который снова вернулся к анекдотам. Причем ему было все равно, слушает его кто-нибудь или нет. – Ему н-нужно о-отдохнуть.
– Сакура его чаем поит. Душистым таким, с травами, которые сама в саду рвет. Он чашку выпил утром, а потом сюда пришел, – Режа улыбалась,
