Мамба и храм Баала - Алексей Птица
Глава 13
Дверь
Птеродактилица лежала неподвижно, бессильно раскинув крылья, она чувствовала, что её время прошло. Да, она была стара, как этот мир, и могла бы прожить гораздо больше, но не смогла победить пришельцев. Мелкие животные (в её представлении) смогли нанести ей смертельные раны, и теперь она умирала от яда, что отравлял её тело.
А ещё тот внезапный удар оружием старого врага! Удар, который буквально прожёг её тело болью, добавил ей страданий и ускорил гибель. Жаль, что она не решилась вновь лететь обратно, чтобы уничтожить своего врага, а сейчас просто уже и не могла. Ночь и яд вытянули из неё последние силы, и она могла только смотреть на мир с высоты своей скалы. Больше ни на что сил не осталось.
С каждым часом ей становилось всё хуже и хуже, и когда вечером появился её враг, что смог самостоятельно взобраться на скалу, птеродактилица могла только шевельнуть клювом и, раскрыв его, громко щелкнуть прямо перед носом человека.
Мелкое животное, называемое человеком, вскинуло тонкую палку с острым наконечником и с размаху ударило её в незащищённое брюхо. Она даже не дёрнулась, не в силах ему помешать, а ведь всего день назад она разорвала бы его лишь одним движением своего когтя! Сейчас же она оказалась даже не в состоянии сбросить его со скалы. И, тем не менее, она попыталась это сделать, шевельнув правой лапой.
Человек вскрикнул, упал, скатился к краю вершины, но удержался, зацепившись кинжалом. Какое-то время он боролся, а когда смог вновь забраться на площадку, она уже оказалась мертва. Последняя порция яда мгновенно добралась до её сердца и, парализовав сердечную мышцу, заставила тело умереть.
Я стоял, как заворожённый, глядя на убитого мной монстра, со смешным названием Попобава, вот только сейчас мне было совсем не до смеха. Летающий ящер настолько оказался силён, что мне просто повезло его убить. Даже в полумёртвом состоянии он чуть не погубил меня, в последний момент я успел ударить отравленным копьём ящера, ускорив его конец, но он чуть не скинул меня в отместку. Точнее, скинул, но я смог удержаться, буквально чудом, готовый к такому повороту.
Теперь же я просто стоял перед мертвым ящером, понимая, что дело сделано, но, не зная, что теперь делать дальше и как набраться сил перед новым заданием. Зелье бодрости всё ещё действовало, и мне хватит сил, чтобы спуститься вниз. Конечно, это окажется ещё сложнее, ведь мне предстоит аккуратно донести яйцо древнего ящера.
За это время солнце ещё больше опустилось к линии горизонта, и я, находясь на вершине горы, мог полюбоваться чудесными видами, открывшимися мне со всех сторон. Но дать волю эмоциям и созерцать прекрасное мешало осознание грозившей опасности мне и моим спутникам, ожидающим внизу. Карлики ведь не испарились и не сбежали в далёкие дали, а готовились расправиться с нами.
Переведя дыхание, я подошёл ближе к птеродактилю и стал рассматривать его. Да, тут явно достаточно материала для трофеев: одни только когти чего стоили, а ещё есть мощный то ли клюв, то ли звериная пасть, с рядом острых, пилообразных зубов. Стоит, пожалуй, поработать над клювом, чтобы отрубить его и скинуть вниз, но это долго и явно нужно делать не сейчас. Я стал осматривать всю площадку, потом, вспомнив, что мои спутники ничего не знают о моей судьбе, встал на край скалы и начал им кричать: «Я убил Попабаву, он мёртв!»
Меня услышали, и снизу донёсся радостный рёв трёх голосов. Теперь стоило подумать о трофеях. Примерно через полчаса, когда солнце ещё больше упало к линии горизонта, я нашёл кладку ящера, в ней лежало два яйца, вернее, уже одно, так как второе оказалось разбито, и по серой скорлупе змеилась большая извилистая трещина. Ну, ничего, из одного я сделаю «омлет», то бишь, очень редкое зелье, а другое заберу в качестве приза и награды.
Я вновь взглянул на солнце: совсем скоро спустится ночь, пожалуй, я оставлю здесь целое яйцо, а вот разбитое заберу с собой, а завтра вернусь вновь. Пошли уже вторые сутки, как мы ушли из отряда Рама, но ничего, он подождёт. Я смогу всё сделать сам и для себя.
Яйцо птеродактиля оказалось большим, примерно полметра диаметром, и тяжёлым, килограмм на десять. Мне нужно достать с него только желток, но с собой для этого у меня ничего не имелось. Что же предпринять?
А нужно сделать кожаный мешок из шкуры монстра, куда и положить этой яйцо. Кинжал у меня очень острый, опыт имеется, и вскоре, срезав большой кусок, я стал мастерить из него кожаный бурдюк. Продырявив шкуру и протянув её тонкими полосками нарезанной кожи, я смастерил мешок и поместил в него яйцо.
За это время солнце окончательно спряталось за линию горизонта, и вниз я спускался уже почти в полной темноте. Опасный спуск затянулся часа на три, прежде, чем я смог встать на землю.
Меня с нетерпением ждали, но, отмахнувшись от вопросов, я приказал быстро садиться на верблюдов и уезжать. Самым скорым шагом мы удалились от скалы, направившись в саванну. Отъехав на порядочное расстояние, остановились и стали разжигать костёр.
Я смертельно устал, но желток яйца «дракона» за ночь мог протухнуть, поэтому воспользоваться возможностью приготовить из него вытяжки, зелья и эликсиры нужно прямо сейчас. Вот я и дежурил полночи, колдуя возле костра, пока другие отдыхали или стояли на страже. Покончив с приготовлением, я лёг спать, «отрубившись», как только моя голова коснулась жёсткой попоны.
Ночью нас никто не беспокоил, хотя это был самый удобный момент, чтобы покончить с нами, но карлики напасть так и не решились. С самого утра я развил бурную деятельность, разливая приготовленные эликсиры по флаконам и готовясь к ещё одному восхождению. На этот раз со мною должен пойти второй прибрежник, он и понесёт яйцо, пока я буду его страховать и защищать. Им, естественно, оказался Мангр.
Я пока не планировал возвращаться к Раму, надеясь, что смогу открыть дверь. Да и он с остальными прибрежниками не собирался идти нам навстречу, предпочитая отсиживаться на холме. Хотя, может на него напали пещерники, и я зря о нём плохое думаю.
Подойдя к скале, я со вздохом облегчения понял, что за ночь ничего возле скалы не произошло. Наверх мы полезли вместе с Мангром, который откровенно боялся, но сделать это его обязывало положение и любопытство. Да он и крепче оказался своего коллеги по племени. Дойдя до лестницы, мы
