Руны огненных птиц - Анна Ёрм
– Услышите рог – скажете ярлу, – велел хускарл.
Они ушли, и Ситрик принялся напряжённо вслушиваться в свист метели, ожидая, когда протрубит рог. Но тот молчал, будто его владелец вовсе исчез, сожранный белыми зверями. Время тянулось медленно, порастая льдом.
– Ты что так повеселиться вздумал? – спросил Ситрика воин, стоящий у дверей.
– Что? Я вовсе не… – Парень задыхался от несправедливого недоверия.
Но не успел он договорить, как затрубил рог резко и громко. Гул его звучал недолго, оборвавшись и смолкнув. Хускарл, подождав немного, поднял свой рог, но трубить не спешил. Он ждал, поднимется ли снова клич. Стража на башнях молчала. Короткий, оборванный, будто случайный, звук не походил на тревогу.
– Там что-то случилось, – взволнованно прошептал Холь на ухо Ситрику.
И всё же мужчина затрубил. Над городом пронёсся протяжный гул, похожий на звериный рёв. С заходной и южной башен поднялся ответный клич. Набрав в грудь больше морозного воздуха, хускарл протрубил вновь.
Ситрик упал на дверь, навалился, силясь скорее открыть её, ворвался в дом.
– Напали! – повторил он, вторя рогу, гудевшему за его спиной.
Мужчины, сначала замерев непонимающе, тут же вскочили со своих мест. Кто-то из женщин завизжал, как резаный поросёнок. Сникла музыка, и танец, нелепо продолжаясь ещё какое-то время, наконец заглох. Ярл переменился в лице – он был напуган. Он смотрел прямо на Ситрика, и, кажется, это мгновение длилось вечно.
Ситрика оттолкнули от дверей – мужчины, хватаясь за оружие, высыпали из дома, и парня вместе с ними вынесло наружу. Но было поздно – чужаки уже пробрались в Ве. Ситрик увидел, что несколько облачённых в серое и в снег людей уже успели добежать до центра, где и высился над низкими постройками Большой дом. Над городом взлетел чужой боевой клич.
– И как ты собираешься отсюда выбраться? – сквозь шум прорвался голос Холя. Он произнёс это будто с издёвкой, пытаясь скрыть свой страх.
Ситрик ничего не ответил.
Он прижался к углу дома, уставившись на лесных людей, несущихся со стороны восходных и северных ворот. Вскоре их было так много, что они казались сплошной стеной. Засвистели первые стрелы, пытаясь противиться ветру. Рог хускарла продолжал надрываться, перекрывая крики.
Мужчины вышли с оружием и щитами. Спешно собирался отряд ярла Хромунда. Сам ярл уж был верхом на лошади и командовал, желая закрыть ворота, чтобы остановить поток людей. В воздух взлетали стрелы и сулицы, да падали, впиваясь в снег, стучали по щитам смертоносным градом и железными птичьими когтями. Одна из них, пущенная со стены да сбитая ветром, пронзила снег совсем рядом с Ситриком, и юноша невидяще уставился на её оперение.
Он оказался в западне, в которую сам же себя и привёл.
Невидимая смерть ходила вокруг да около, выбирая тех, кто падёт в бою. Ситрик зажмурился на несколько мгновений, осознавая, что на него уже пал выбор. Он был обречён. Он знал это наверняка.
– Я бы хотел попробовать, – прошептал Ситрик, раскрывая глаза.
– Что? – спросил Холь.
– Я бы хотел попробовать выбраться отсюда.
– Как?!
– Я не знаю… Но я попробую.
– Даже мне страшно подниматься на крыло – а ну как пронзит стрелой. А ты-то как?! Куда?!
Пройдя вдоль стены, Ситрик зашёл за дальний угол дома. Здесь пока было тихо. Он нырнул за дровницу, прячась. Сам того не зная, он стал лебедем войны, возвестив о её начале. Стоило быть благоразумнее и идти вслед за Ингрид, а не пытаться спасти обречённый город. Но он гнал от себя эти мысли, погружался в них неглубоко, продолжая внимательно следить за тем, что происходило в центре. Он выглядывал время от времени, вслушивался в крики боли, страха и ярости, что трещали теперь в чёрном небе вместо йольских песен.
Замолчал рог. Наверняка хускарл ярла был убит, и больше никто не подхватил его тревогу.
Кто-то промчался мимо Ситрика, затаившегося за преградой из дров, и упал, вскрикнув. Из спины свалившегося наземь торчала сулица. Спустя мгновение показался человек с волчьей шкурой на плечах. Он толкнул ногой тело и с силой вытащил свою сулицу, возвращая её в берестяной короб на бедре. Брызнула кровь. Человек посмотрел в темноту, что стояла за домом, будто чувствуя, что кто-то притаился там, но вскоре ушёл.
Ситрик напряжённо выдохнул. Всё это время он не дышал, чтобы не выдать себя паром, вырывающимся изо рта, или звуком. Он покосился на тело, лежащее перед ним, и узнал старого музыканта. У старика не было при себе ничего, кроме ножа. Наверняка он, как и Ситрик, пытался спрятаться, но теперь никто в этом мире больше не услышит его игру и саги.
Ситрик с ужасом подумал о том, что ждёт женщин и детей, оставшихся в доме. Лесные люди разорвут их в клочья…
В соседний дом уже ворвались чужаки, и из дымохода повалил густой дым. Вскоре люди выбежали оттуда, спасаясь от поднявшегося внутри огня, и тут же попали в бойню. Пламя трещало внутри дома, быстро ширясь, будто дерево облили маслом. Искра ужалила Ситрика в лицо, и тот, быстро стряхнув её со щеки, принялся соображать, как ему проскочить мимо.
Увидев свободное, как ему показалось, от людей пространство, парень бросился туда, проскочив один двор и оказавшись теперь у дымящегося дома. Он прижался к его стене, надеясь, что в метели и дыму его не видно. Отсюда, если повезёт, можно будет удрать через южные ворота.
Стрела пролетела совсем рядом и вгрызлась в угол дома, жадно звеня. Ситрик отпрянул. Только ему показалось, что рядом никого нет, так тут же прямо перед его носом завязалась склока. Три чужака прижали к стене двух хольдов ярла Хромунда. Воины наносили удары, закрываясь щитами. Отскочить им было некуда, и лесные люди били топорами в ноги, подставляя спины. Правый хольд упал, раненый, успев рубануть мечом противника по плечу. Припав на ногу, он продолжал отбиваться, намереваясь унести с собой в другие миры всех тех, кто посмел окружить его. Воина слева Ситрик не видел, но и тот вскоре упал, так что остался один лесной человек. Он подобрал меч, раздавив руку хольда, поднял щит и… зачем-то решил обойти дом.
Ситрик бросился в сторону, чувствуя себя лисицей, в чью нору со всех сторон протиснули морды охотничьи псы. Он прильнул к пристройке, сливаясь с тенью.
– Сзади! – крикнул Холь.
Ситрик
