Воздушные рабочие войны. Часть 1 - Дмитрий Лифановский
Покроется небо пылинками звезд
И выгнутся ветви упруго
Тебя я услышу за тысячу верст
Мы эхо мы эхо
Мы долгое эхо друг друга
[i] «Эхо любви» — песня советского композитора Евгения Птичкина на стихи поэта Роберта Рождественского. Финалист конкурса «Песня-77» в исполнении Анны Герман и Льва Лещенко.
[ii] Пятак — круглая бумажная этикетка в центре пластинки.
[iii] ПИСЬМО Л.Б. КАМЕНЕВУ
ДЛЯ ЧЛЕНОВ ПОЛИТБЮРО ЦК РКП (б)
26/IX.
т. Каменев! Вы, наверное, получили уже от Сталина резолюцию его комиссии о вхождении независимых республик в РСФСР.
Если не получили, возьмите у секретаря и прочтите, пожалуйста, немедленно. Я беседовал об этом вчера с Сокольниковым, сегодня со Сталиным. Завтра буду видеть Мдивани (грузинский коммунист, подозреваемый в «независимстве»).
По-моему, вопрос архиважный. Сталин немного имеет устремление торопиться. Надо Вам (Вы когда-то имели намерение заняться этим и даже немного занимались) подумать хорошенько; Зиновьеву тоже.
Одну уступку Сталин уже согласился сделать. В § 1 сказать вместо «вступления» в РСФСР -
«Формальное объединение вместе с РСФСР в союз советских республик Европы и Азии».
Дух этой уступки, надеюсь, понятен: мы признаем себя равноправными с Украинской ССР и др. и вместе и наравне с ними входим в новый союз, новую федерацию, «Союз Советских Республик Европы и Азии».
§ 2 требует тогда тоже изменения. Нечто вроде создания наряду с заседаниями ВЦИКа РСФСР — «Общефедерального ВЦИКа Союза Советских Республик Европы и Азии».
Если раз в неделю будет заседать первый и раз второй (или даже 1 раз в 2 недели второй), уладить это не трудно.
Важно, чтобы мы не давали пищи «независимцам», не уничтожали их независимости, а создавали еще новый этаж, федерацию равноправных республик.
Вторая часть § 2 могла бы остаться: недовольные обжалуют (решения СТО и СНК) в общефедеральный ВЦИК, не приостанавливая этим исполнения (как и в РСФСР).
§ 3 мог бы остаться с изменением редакции: «сливаются в общефедеральные наркоматы с пребыванием в Москве с тем, чтобы у соответствующих наркоматов РСФСР имелись во всех республиках, вошедших в Союз Республик Европы и Азии, свои уполномоченные с небольшим аппаратом».
Часть 2-ая § 3-го остается; может быть, можно бы сказать для большего равноправия: «по соглашению ВЦИКов республик, входящих в Союз Советских Республик Европы и Азии».
Часть 3-ью обдумать: не заменить ли «целесообразным» «обязательным»? Или не вставить ли условной обязательности хотя бы в виде запроса и допущения решать без запроса лишь в случаях «особо экстренной важности»?
§ 4, может быть, тоже «слить по соглашению ВЦИКов»?
§ 5, может быть, добавить: «с учреждением имеющих чисто совещательный характер (или только совещательный характер) совместных (или общих) конференций и съездов»?
Соответственные изменения в примечаниях 1-ом и 2-ом.
Сталин согласился отложить внесение резолюции в Политбюро Цека до моего приезда. Я приезжаю в понедельник, 2/Х. Желаю иметь свидание с Вами и с Рыковым часа на 2 утром, скажем, в 12-2, и, если понадобится, вечером, скажем, 5–7 или 6–8.
Это мой предварительный проект. На основании бесед с Мдивани и др. товарищами буду добавлять и изменять. Очень прошу и Вас сделать то же и ответить мне.
Ваш Ленин
P. S. Разослать копии всем членам Политбюро.
[iv] Соединенные Штаты обязались поставить СССР с октября 1941 по 30 июня 1942 г. 900 бомбардировщиков, 900 истребителей, 1125 средних и столько же легких танков, 85 тыс. грузовых машин и т. д. Фактически за это время было получено только 267 бомбардировщиков (29,7 %), 278 истребителей (30,9 %), 363 средних танка (32,3 %), 420 легких танков (37,3 %), 16 502 грузовика (19,4 %) и т. д. Это для тех, кто утверждает, что победили благодаря союзникам. В самое тяжелое для страны время помощь по ленд-лизу оказывалась от силы на четверть от договорных объемов. А ведь эта техника учитывалась в планировании военных операций нашим Генштабом.
[v] В конце лета 1941 года в правительстве США обсуждался вопрос о помощи Советскому Союзу. По свидетельству министра внутренних дел США Г. Икеса, на заседании «зашел разговор о золотых запасах, которые могут иметь русские…»
«По-видимому, мы стремимся к тому, — записал он в своем дневнике, — чтобы русские передавали нам свое золото в уплату за поставки, пока их золотой запас не будет исчерпан. Тогда мы и применим к России закон о ленд-лизе».
[vi] Валерий Павлович Чкалов был человеком беззаветной храбрости и отъявленным воздушным хулиганом.
XII
— Спасибо, Иван Филиппович, выручили. И Семену Трофимовичу мою благодарность передайте, — Сашка от души пожал руку Назарову, все-таки капитан здорово помог им во время пребывания в Тамбове. И личным автомобилем и звонками на заводы и сейчас с полуторкой.
— Да было бы за что, товарищ Стаин, — Назаров тоже был доволен. И тем, что московский гость оказался не проблемным обычным парнем, без амбиций и закидонов, и тем, что он наконец-то уезжает, а самое главное уезжает довольным. Московские знакомцы из Управления шепнули по секрету, что подполковник очень не прост и вхож к наркому и самому товарищу Сталину. Да оно и видно. И по званию, и по наградам.
Сашка с Назаровым с улыбкой посмотрели на суетящуюся около полуторки Дарью Ильиничну.
— Володя, ты с этим ящиком поосторожней, там посуда и керосин. Разольется, провоняет все — причитала она, семеня рядом с Зиминым. А Сашка недоумевал, как можно в небольшой комнатке в бараке хранить столько хлама и зачем все это тащить в Москву. Но спорить с Петькиной мамой не стал, они с Лидой и так еле-еле уговорили ее на переезд. И то решающим стало то, что в Москве она сможет чаще видеть сына, что далеко не факт, учитывая их возможную переброску на фронт. Комнату свою Никифоровы оставили соседям тете Нине с дядей Мишей, которым буквально неделю назад пришла похоронка на старшего сына. Оттого и была женщина не очень приветлива при их первой встрече. А сколько слез было пролито тетей Дашей, словно она покидает не темную каморку в бараке, а царский дворец.
А как иначе? Здесь она жила с мужем, здесь появился на свет сын, а потом дочь. Здесь знакома каждая трещинка, каждая скрипучая половица. Вот эту полочку смастерил Степушка. И топчан для сына, когда Петруша подрос. А вот этот буфет они покупали вместе у запитого шепелявого мужика на рынке, он еще так неприятно смотрел на нее. А Степан, заметив эти сальные взгляды, чуть не избил похабника. Но мужик все равно продал буфет, видимо, уж очень сильно нужны были деньги. А табуретки уже Петя делал. Хорошие табуретки, справные. И как все это бросить, как оставить? А Нинка-змеюка глазами поблескивает, сына схоронила, а все туда же! Эх, дура, дура! Разве ж можно так о
