Становление Героя Щита 14 (ЛП) - Юсаги Анеко

Кажется, первым делом придётся ему объяснить что к чему.

Конечно, мы не будем казнить его без причины (надеюсь), но с властью ему придётся распрощаться.

— Прости, но все твои союзники мертвы или в плену. Ты больше не главный. Надеюсь, понятно объяснил?

— Я догадывался… — малявка кивнул в ответ. — Макина обещала вернуться, но её нет и нет. Я слышал, как она пренебрежительно отзывается обо мне, когда думает, что я не услышу. Но…

Не, слишком умный для «малявки». Пусть будет «мальчик».

— Но я… всё равно верил и надеялся, что она вернётся, когда со всем разберётся.

— Мне жаль.

— …

— Наофуми-сама, это всё, что вы можете сказать?

— Я понимаю, что с детьми так не разговаривают, но он стоял во главе тех, кто пытался убить тебя, Рафталия. Сколько скидок ни делай, он всё равно наш враг.

Можно сказать, он охотился на Рафталию только потому, что не обладал никакой властью. Если бы страна действительно подчинялась ему, он бы вряд ли попытался убить Рафталию за то, что она надела одежду жрицы.

— Итак, какое у тебя дело к моей персоне? — спросил дрожащий мальчик, выжимая из себя остатки храбрости. — Да, моя персона проиграла, ты можешь забрать меня с собой и казнить. Но верные мне люди ни в чём не виноваты. Может моя персона рассчитывать, что ты пощадишь их?

Казалось бы, именно его слуги — настоящие преступники, а сам он почти ни в чём не виноват. По-хорошему, я надеюсь наказать именно его подчинённых.

И кстати, он начал называть себя «моя персона»… Видимо его научили, что во время официальных переговоров лучше говорить именно так. Если так подумать, то он вроде бы смышлёный мальчик, которого можно научить уму-разуму. Он ведь всё-таки родственник Рафталии… Двоюродный брат, так сказать.

— Ну… легко ты точно не отделаешься, но в самую первую очередь я лишаю тебя звания повелителя. Потом решу, как ещё наказать.

Мальчик закрыл глаза и вздрогнул.

Насколько я знаю, его родители погибли, когда был совсем маленьким, но он всё равно пытался делать всё возможное.

Сейчас, когда восточная столица перешла к нам, расстановка сил в Кутенро кардинально изменилась. Нам больше никто не может перечить. Полагаю, скоро престол вернут обратно в старую столицу, и в стране снова настанет мир.

Хочется верить, большую часть гноя мы вывели.

Вообще, в этих краях принято прилюдно казнить старого повелителя, чтобы дать жителям понять, что власть сменилась…

Не знаю пока, как именно мы поступим, но я заставлю всех негодяев поплатиться за свои действия. Точнее, можно сказать, что уже почти заставил.

— Можно поставить на тебя рабскую печать и пытать, — сказал я, чтобы оценить реакцию мальчика.

— Если это всё, то моя персона согласна на такое наказание!

О, как быстро согласился. Видимо, морально подготовился к тому, что повелитель обязан понести ответственность. Конечно, он не знает, о каких пытках идёт речь, но должен понимать, что это означает страх и боль.

Всё-таки этого мальчика очень трудно ненавидеть. С учётом всего случившегося можно однозначно говорить о том, что им просто воспользовались.

Но кое-что остаётся неясным. Чего он хочет сам?

— Хм-хм… Погоди немного.

Я оставил Рафталию и остальных следить за мальчиком, а сам вышел из комнаты и вывел с собой Фиро, пришедшую в человеческой форме.

— Что такое, господин-сама?

— Фиро, превращайся в Королеву Филориалов, молча иди за мной и смотри на этого мальчика. По моей команде схвати клювом за воротник и подними. Если справишься — накормлю своей едой.

— Правда?!

Фиро просияла, тут же превратилась в Королеву Филориалов и вприпрыжку пошла за мной.

— А-а, Наофуми-сама, зачем вы… попросили Фиро принять эту форму?

— О-о?

— Наофуми что-то задумал? — спросил Рен.

— Понятия не имею, — ответил Ицуки.

— Уа-а.

Все с любопытством смотрели, что будет дальше. Я уже догадываюсь, как они отреагируют на то, что сейчас произойдёт.

— А, Филориал!

Мальчик подбежал к Фиро с горящими глазами.

Вот он, глупый повелитель, который так превозносит Филориалов, что издал указ о жалости к живому. Показать ему Фиро — лучший способ вывести наружу его худшие черты.

Мальчик добежал до Фиро и погладил её по перьям. Та смотрела на него, до сих пор счастливая от моих слов. Надеюсь, что она помнит, про уговор и будет молчать. Очень трудно ей умиляться, когда Фиро начинает разговаривать и показывать свой характер.

— …

К счастью, Фиро действительно не разговаривала и лишь смотрела на мальчика.

Наконец, улыбка мальчика сменилась трепетом. Ага, так я и думал. Хотя он завалил всю комнату игрушками в виде Филориалов, но настоящего Филориала никогда не видел.

Правильнее будет называть его филориальным отаку. Будучи сам в прошлом отаку, я быстро понял в чём дело. Он напомнил мне личностей, которые влюбляются нарисованных героинь, а не настоящих женщин. Подобно им, мальчик совершенно не представляет, каковы Филориалы на самом деле.

— Э-э… а-а-а-а-а…

Хе-хе-хе, Фиро. Забыла уже, как в своё время тебя боялись в деревне?

— А-а-а-а…

Фиро смотрела на мальчика, а её глаза светились аппетитом, разогретым во время разговора со мной.

С её клюва свисает слюна. Даже ребёнок понял, что оказался перед огромной хищной птицей. На его лице застыл ужас, ноги задрожали.

Да уж, если бы Фиро разговаривала, ничего бы не получилось.

Сначала поведение мальчика при встече с Филориалом напоминало мне Мелти. Правда, Мелти пыталась подружиться с Фиро даже после того, как увидела её голодные глаза.

Хотя мальчик, как я и ожидал, обожает Филориалов, но не привык находиться рядом с ними.

Я подал знак Фиро, и она неспешно шагнула к мальчику. Истекающий слюной клюв раскрылся так, словно она готовилась захватить долгожданную добычу.

— А-а! Не подходи! На помощь, она меня съест!

Фиро вдруг замерла и бросила на меня недовольный взгляд. Наконец-то она поняла, как я её подставил.

Однако затем Фиро продолжила. Неужели ей настолько нравится, когда я ей готовлю?

Позже я спросил у неё — оказывается, она поняла, что это какое-то наказание этому мальчику за то, что он обижал Рафталию и жителей страны.

— О-о…

Я почувствовал, как на мне сошлись неодобрительные взгляды.

— А-а… как это понимать? — спросила Рафталия от лица всех.

— Прежде, чем что-то делать, его нужно наказать! — ответил я, надеясь, что спутники поймут мой замысел. — Если он так любит Филориалов, то лучшее наказание для него — стать для них кормом. Пусть поймёт, каково это — быть съеденным живьём.

— Не-ет! На по-о-омощь!

Ага, вот и вскрылась правда. Как бы он ни пытался важничать, на самом деле он просто ребёнок.

Возможно, им пользовались, но это он издал указ о жалости к живому и освободил запечатанных чудовищ, и за это его ждёт наказание. Он должен пережить этот страх, чтобы на своей шкуре понять, как трудно было жителям страны мириться с монстрами.

— А-а-а-а-а-а-а!

Думаю, он надолго запомнит, как его атаковал Филориал той самой расцветки, о которой он столько мечтал.

Тут я вдруг заметил, что один чиновник из числа мятежников старательно снимает происходящее на кристалл. Зачем это ему? И кстати, Кутенро ведь импортирует кристаллы из Шильтвельта.

Фиро подняла мальчика клювом за воротник, и чиновник прекратил съёмку. Видимо, позже эта запись будет показываться жителям, как якобы казнь повелителя. Надеюсь, их это устроит.

— Га-а-а-а-а-а-а!

Хотя на самом деле Фиро его, конечно, не проглотила. Она просто подошла ко мне, держа мальчика за воротник.

Тот ещё долго кричал, потом описался. Дальше он начал часто дышать и шёпотом звать на помощь. Потом немного побрыкался — вспомнил, что помощи ждать неоткуда. Поняв, что сопротивляться бесполезно, мальчик совсем обмяк, и тогда я приказал отпустить его.

— У-у…

Мальчик в страхе уполз и забился в угол.