Поточи свой клинок. Том 1 | С иллюстрациями - Андрей Никифоров
По резкому жесту верховной жрицы часть столов и лавок пришла в движение. Некоторые закружились по помещению, словно их понесло вихрем; сносили другие предметы и врезались друг в друга. А другие столы воспарили к потолку и, провисев там несколько секунд, полетели в Спасателей как дротики, запущенные баллистой.
Опять Хильде и Ансгару пришлось творить общий магический щит, чтобы не оказаться погребёнными под тяжёлой мебелью. Несмотря на то, что приходилось то и дело прыгать от летающих столов, Сидмон сумел точно запустить стрелу. Однако одержимая жрица колдовством остановила остриё в миллиметре от своего глаза. Позволив стреле пару секунд повисеть, будучи направленной в зрачок, Великая Мать развернула её, и направила уже в следопыта. Сидмон с трудом уклонился — остриё порезало скулу.
— Хватит мучить себя, милая Хильда, — несмотря на страшный грохот сталкивающейся мебели, все хорошо слышали Великую Мать. — Отдайся своей природе и больше не сдерживай себя. Будь свободна точно так же, как была свободна в детстве, когда убегала из храма. Когда скрытно щупала голые статуи в молельном зале. Когда однажды открыла для себя тайную радость, что под одеялом скрашивала час перед сном. Когда позволяла грязным дворовым мальчишкам из семей бедняков трогать себя за срамные места. Да, я обо всём этом знаю! Не противься!
На последней фразе Великая Мать взревела как дьявол, и все столы разом полетели в магический щит. От удара мебель разлетелась вдребезги, но и магический купол Ансгара и Хильды треснул.
Друид понимал, что если он со жрицей и дальше будет сидеть в глухой обороне, то Великая Мать сокрушит их. И потому воспользовался той небольшой возможностью для атаки, что имелась. В разверзшемся хаосе у стен чудом сохранились горшки с кактусами и другими растениями. По воле Ансгара первые запустили в одержимую жрицу десятки иголок, а вторые — листья, чьи края вдруг сделались твёрдыми как сталь и острыми как лезвие.
Великая Мать отбила атаку сотканным из тьмы барьером. Но была вынуждена остановить атакующее заклятье — столы попадали на пол. Хильда сотворила лучевое заклятье, направив его в магическую щит одержимой, Ансгар продолжал прикрывать рогатую жрицу, а Сидмон поддерживал стрелами.
— Дорогая Хильда, — невозмутимо говорила Великая Мать. — Ты так прекрасна со своим хвостом и не сточенными рогами.
Хильда медленно шагала к верховной жрице, удерживая магический луч на её тёмном щите. Ансгар ступал следом, в свою очередь, удерживая защитный купол на Хильде.
— Тебе необходимо порвать со старым обетом, который и так не соблюдаешь должным образом, — молвила Великая Мать. — А взамен заключить новый обет.
Хильда подошла так близко, что от верховной жрицы отделяла дюжина шагов.
— Тёмный обет, по которому можно и нужно безудержно отдаваться страсти!
Казалось, что Великая Мать сейчас неспособна контратаковать. Но, не ослабляя щит тьмы, она вновь призвала щупальца из мрака. Они вгрызлись в магический барьер Ансгара, и сбили с ног Сидмона. А Хильда, слишком долго удерживающая световое заклятье, надорвалась, и упала на колени.
Но друид продолжил шествие к Великой Матери. Под давлением чёрных щупалец, ударяющих по защитному заклятью, каждый шаг давался Ансгару очень тяжело. Однако он заставлял себя волочить ноги, стиснув зубы и обливаясь потом.
Хотя что в этом толку, если не остаётся силёнок для ответной магической атаки? Великая Мать прекрасно понимала это и надменно взирала на друида, терпеливо ожидая, пока щупальца проломят щит.
Ансгар подошёл почти вплотную.
— Какое похвальное упорство! — с деланным восхищением пропела Великая Мать. — В прошлый раз ты не успел насытиться молочком мамули и жаждешь ещё? Ну давай, родной, ещё пару шагов до вожделенного соска, и тогда напьёшься вволю. Напьёшься… до смерти!
Она так стиснула тяжёлые груди, что ладони потонули в складках. И маняще потрясла сиськами, звонко шлёпая их друг об друга.
Да, Ансгар не мог контратаковать заклятьем. Но, отчаявшись, он прибегнул к грубому и простецкому приёму, какого Великая Мать не ждала от хилого друида. Ансгар со всей силы всадил друидическим посохом по голове одержимой жрицы.
Качнувшись, она закатила глаза, и, оглушённая, грохнулась на спину. Развеялись чёрные щупальца.
— Кажется, она в полной отключке, — боясь приближаться даже к бессознательной жрице, Сидмон нацелил на неё стрелу. — Добить?
— Нет! — Хильда встала между Великой Матерью и следопытом. — Она помешалась разумом из-за проклятья Лакхесис! Я верю, что если мы одолеем её, то Великая Мать исцелится, как и все одержимые!
— Понимаю твои чувства, Хильда, — сказал Ансгар. — Я тоже стремлюсь освободить Амилию, а не убить.
— В таком случае надо скорее убираться отсюда, — Сидмон направился к двери. — А то очухается, и всё по новой. Я не хочу умереть самой нелепой смертью из возможных: будучи задушенным сисяндрами.
— Подожди немного, Сидмон, — окликнул Ансгар. — Хильда, а что вон за той дверью? Чувствую исходящую оттуда магию.
— Там мастерская. Зачаровывают всякие предметы.
Ансгар бросился внутрь мастерской. Там он заметался меж полок и столов, что-то лихорадочно выискивая. Хильда и Сидмон пытались дознаться, что именно, однако друид не отвечал, будучи целиком поглощённый поисками. В конце концов, он схватился за шкатулку, открыл, и склонился над ней, выпучив глаза.
Нашёл то, что хотел.
Тем временем Брук, Лабдорис и Рамми выбежали на широкий лестничный пролёт. Троица предпочла бы направиться вниз по ступеням, но оттуда слышались злобные выкрики, а где-то позади топали преследователи. Ничего не оставалось, как только спешить наверх.
Поднявшись на следующий этаж, троица оказалась в главном зале для богослужений. И здесь, у алтаря, стояли глава культа, Джильда, и владычица демонов похоти — Амилия-Лакхесис.
16 Глава — Вечеринка в богослужебном зале
Джильда находилась в центре лучащейся пентаграммы и проделывала замысловатые пассы, её
