Лин Картер - Исполин последних дней
И тут луч погас. На мгновение площадь погрузилась в полную тьму. Затем стал виден огромный дымящийся кратер, который зиял в том месте, где еще недавно стояла Арзила. Ручейки раскаленной стали стекали в него.
Столб серебристого пламени исчез. Тета-магнитная ловушка разрушилась, не выдержав той яростной энергии, которую сама же и пробудила. Но свою задачу она выполнила.
Исполин и маг пристально смотрели вверх и сквозь слезы, застилавшие глаза, наблюдали представшую их взорам фантастическую картину.
Луна медленно распадалась на огромные части. Все это происходило с такой скоростью, что казалось почти невероятным. Черные трещины постепенно расширялись, и через какое-то время вы могли видеть, что их чернота — это чернота пустого пространства между ними. Гигантские куски, десятки тысяч миль в диаметре, отплывали прочь от потрепанного диска Луны. Хотя теперь это был уже и не диск, а просто огромная масса разбитых камней. Свободно кружились в пространстве плотные облака вращающихся обломков, размером не больше, чем Альпы или Гималаи. Внезапно одно из таких облаков озарилось тусклой красной вспышкой, похожей на молнию — вспышкой, напоминающий по силе ядерный взрыв. Оказалось, что это с треском столкнулись два обломка Луны, каждый примерно размером с Сицилию.
Расползающееся облако вращающихся осколков через несколько часов закрыло собою весь горизонт. Высоко в небе сверкали арки ослепительного света. Падали огромные лунные метеориты. Но их было совсем немного. Земля не пострадает из-за разрушения Луны. Удар луча пришелся в центр лунной сферы и прошел через нее, как пуля через центр спелого яблока. Последствием такого удара, разрубившего ядро, и стал распад спутника. Ударная волна пошла под определенным углом к оси и вызвала распад на части. Распад, следовательно, можно было бы уподобить действию замкнутых спиралей, которые отторгают фрагменты прочь от источника первоначального удара.
Через несколько недель лунные осколки в уменьшенном варианте расположились один против другого так же, как и при спиральном распаде изначальных частей луны, и, вращаясь вокруг Земли, образовали гигантскую ленту — кольцо, такое же, как у планеты Сатурн. И лишь несколько небольших осколков метеоритов вошло в атмосферу Земли. Основные же останки разбитого спутника будут теперь кружить вокруг Земли до последних дней Солнечной системы… Словно Лунное Кольцо божественной красоты.
Странствие закончилось. Люди Гондваны были спасены. Последние дни перестали быть последними для древней Земли.
Но Арзила погибла… и теперь старый маг и юный воин стоя на коленях на мостовой разрушенной площади, оплакивали ее. Каждый по-своему.
Эпилог
Ганелон Среброкудрый чувствовал себя ужасно. Душевная боль терзала его, не давая покоя. Никогда не плакавший воин теперь узнал, что такое человеческое горе. Горькие потоки слез обжигали ему глаза. Яростный гнев и отчаяние кипели в нем. Исполина мучил вопрос: почему девушка-воин взяла на себя миссию, которая по праву предназначалась ему?
Зелобион пытался объяснить случившееся своему другу гиганту:
— Амазонки Конда влюбляются только раз в жизни. Если любовь их остается без ответа, они с радостью идут на смерть. Она любила тебя с такой силой, какую простые люди, подобные мне, даже не могут себе представить.
— Но почему она любила меня? — бушевал Ганелон. — Я ничего не знаю о любви, Я не делал ничего, чтобы разжечь в ней эту любовь! Почему она убила себя ради этой зияющей пустоты внутри?
— Она знала, что любит безнадежно и ты никогда не ответишь на ее чувство. Она не хотела больше жить с этой постоянной сердечной болью. И хотела спасти тебя от смерти, на которую ты шел. Поэтому Арзила угостила тебя вином из отравленной чаши Хоприга. Мы тогда забрали эту чашу с собой в Пиому, чтобы я мог узнать, какой в ней яд, и подобрать противоядие. Но, покидая Пиому в такой спешке, девушка должна была забыть ее вместе с остальными вещами. Снова она обнаружила ее уже здесь, в Великом Фезионе. Второй раз яд не мог причинить тебе вреда, он лишь погрузил тебя в глубокий сон. Тогда Арзила взяла» ловушку»и сделала это… Но ты не должен винить себя, мой мальчик. Она сделала то, что должна была сделать, И сделала это добровольно, чтобы ты мог жить дальше…
Ганелон не слышал слов. Горе и отчаяние сделали его полубезумным. Сознание исполина с трудом балансировало на грани. Рушился весь его образ жизни. То, ради чего он был создан, у него отобрали. Плача, завывая, как дикий зверь, он рванулся прочь от дружеской руки Зелобиона и помчался собирать свое снаряжение.
— Я не могу здесь больше оставаться. Я должен идти. Я обойду все дороги Гондваны, но я найду смысл этой чертовой любви, я испытаю ее. Прощай, старик. Ты был мне как отец. Но не пытайся остановить меня. Я должен идти.
И Ганелон ушел, один, в ужасную бурю, которая в этот час бушевала над землей. Гремел гром, сверкали молнии. Ветер бил воина по его широким плечам, но среброкудрый гигант спотыкаясь шел по длинной дороге, ведущей из Вандалекса в неведомые края Запада. Наконец исполин растворился в темноте за пеленой дождя и ветра, и больше его не было видно.
Зелобион долго стоял у парапета, глядя ему в след.
— Прощай, Ганелон, мой мальчик. Может быть, время излечит твою боль и принесет в твою душу немного мира. Увы… твое странствие во имя спасения Земли было трудным. Но отыскать смысл любви будет гораздо сложнее. Прощай, и если ты не найдешь любви, то, может быть, твое буйное сердце найдет покой в каком-нибудь отдаленном королевстве.
Старик отвернулся и огляделся. Слабая улыбка пробежала по лицу мага. Отлично, здесь он и останется! Он никогда не сможет в одиночку преодолеть расстояние между Вандалексом и Карчоем без поддержки отважных спутников, которых он теперь потерял. Но он вовсе не потерял свою власть. И здесь теперь его новая неисследованная Империя… Империя Науки. Мысль провести отпущенные ему века в одиночестве совсем не пугала Зелобиона. Еще столько всего предстояло сделать. Старый маг улыбнулся, и его темные глаза засветились живым интересом, когда он подумал о том, что ему предстоит…
Столетие закончилось. Эра Падающей Луны завершилась в одну ночь незабываемого изумления, трепета и страха. Наступала новая эпоха. А может быть, завершилось нечто большее, чем эпоха, может быть, дни магов тоже подошли к концу. И теперь перед Гондваной лежит новый путь — путь Науки, который приведет ее к возрождению и обновлению. Вспомнив странную эмблему на лбу Ганелона, старик подумал, а не станут ли потом называть новую Эру именем Серебряного Феникса, этого крылатого символа возрождения…
