Три одиночества. Созидающий башню: книга II - Елена Райдос
— Совсем спятил, — Кейтиль выругался сквозь зубы. — Что я скажу Кире, когда ты свернёшь себе шею на этих камнях? Мало тебе перестрелок с боевиками, захотелось чего-то по-настоящему остренького?
— В остальных местах я уже облазил каждый дюйм, — ничуть не смущаясь, пояснил Рис свой выбор места поиска. — Если чужак где-то прячется, то именно там, у истока реки.
— Да нет никакого чужака, — в голосе Кейтиля на этот раз чувствовалась уже не просто досада, а самая настоящая злость, — просто Орден обломал охотников с этими вашими играми в спасителей, вот ты и бесишься. Ну чисто адреналиновый наркоша в поисках дозы.
Рис только мрачно зыркнул на приятеля, но огрызаться не стал, и тому была причина. Если тезис про наркоманию ещё можно было оспорить, то насчёт всего остального Кейтиль нисколько не преувеличивал. Из-за новой жёсткой политики Ордена отряды охотников, раньше помогавшие беглецам из оккупированных городов обрести новый дом, действительно утратили смысл своего существования. Теперь сбежать из-под власти Ордена стало практически невозможно. Все городские заставы были перекрыты боевиками, а вдобавок круглосуточные патрули контролировали все более или менее значимые дороги.
Люди, конечно, всё равно пытались вырваться, но удачные попытки стали такой редкостью, что всерьёз говорить о них не приходилось. Подавляющую часть отчаянных беглецов отлавливали ещё в окрестностях города и после допроса с пристрастием публично казнили, чтобы отбить охоту поиграться в диссидентов у всех остальных. В качестве дополнительной меры устрашения вместе с беглецами казнили и всех их родственников, включая стариков и детей, а соседей и друзей казнённых пропускали через унизительные допросы, и с этих допросов возвращались далеко не все. В результате, жители оккупированных городов принялись усердно следить друг за другом. Никому ведь не хотелось оказаться в орденских застенках из-за случайного знакомства с неудачником.
Поток беженцев сократился практически до нуля, слишком высокой стала цена неудавшегося побега, да и удавшегося, кстати, тоже. Как следствие, городской совет Алата счёл слишком расточительным держать отряд охотников для помощи беглецам, и оказавшиеся не у дел охотники вынужденно переквалифицировались в своего рода пограничный кордон. Теперь их задачей стало обнаружение врага на дальних подступах, чтобы, задержав боевиков перестрелкой, дать защитникам Алата время для подготовки к отражению атаки. Конечно, дежурство в кордоне уступало настоящей охоте в азарте и непредсказуемости, но экстрима и там хватало.
— Меня вполне устраивает моя нынешняя работа, — пробурчал Рис, обходя загородившего ему дорогу приятеля, — с орденскими боевиками не заскучаешь.
— Ну и сколько ещё ты будешь скакать по скалам как козёл? — Кейтиль раздражённо сплюнул и отвернулся.
— Пока не найду этого гада, — процедил сквозь зубы Рис.
Игнорируя глумливое фырканье у себя за спиной, охотник бодро побежал вниз по склону холма, на котором располагалась лаборатория. Что ни говори, а ему даже нравились эти одинокие скитания по долине, для Риса они служили чем-то вроде отдушины после долгих часов под землёй или в дозоре. Напряжённое ожидание очередной орденской атаки изматывало уже само по себе, а в сочетании с регулярными ковровыми бомбардировками, загнавшими жителей Алата в подземные бункеры, такое существование и вовсе казалось невыносимым.
Впрочем, для Риса все эти тяготы военного лагеря давно уже сделались привычными. Его ничуть не напрягала обстановка постоянного смертельного риска, в которой он чувствовал себя как рыба в воде. Конечно, охотник отдавал себе отчёт в том, что каждая следующая атака боевиков может стать для Алата последней, но персонально ему не приходилось страдать от страха за жизнь близких, скорее, его терзала тоска по ним. Дело в том, что с некоторых пор Кира большую часть времени стала проводить с детьми в мире Дачи или в Убежище, так что их семейные встречи сделались редкими и короткими. Нет, Рису даже в голову не пришло оспаривать решение жены обустроить Кристинку с Мартином в безопасном месте. Не держать же детей под землёй, когда есть возможность обеспечить им нормальную здоровую жизнь.
Впрочем, даже когда Кира возвращалась в Алат, это вовсе не означало, что она полностью посвящала себя своему супругу. Единственный грамотный аналитик в городе была фигурой очень востребованной, а потому её мужу приходилось мириться с тем, что она постоянно пропадала в лаборатории, где вместе с Кейтилем колдовала над полноразмерной копией защитного купола. Что тут скажешь, купол действительно был сейчас самой важной задачей для Алата, можно сказать, жизненно важной. К тому же сетовать на занятость жены у Риса совсем не было оснований, ведь он и сам бывал дома урывками между дежурствами в лагере охотников.
Атаки боевиков, которые раньше были редким экстраординарным событием, теперь превратились в рутину, так что недостатка в острых ощущениях Рис не испытывал от слова совсем. В Ордене явно происходило что-то странное и оттого пугающее, он бросал в бой всё бо́льшие силы и совсем перестал беречь жизни своих боевиков. Причём в последнее время состав атакующих сильно омолодился, Рис всё чаще стал замечать среди опытных матёрых бойцов зелёный молодняк. Впрочем, это нисколько не снижало опасности орденских атак, скорее, прибавляло им азарта и молодецкого задора. Правда, и потерь среди боевиков теперь стало в разы больше. Так ведь Ордену на такие мелочи плевать, к его услугам ресурсы целого мира.
Рису очень хотелось верить, что омоложение орденского контингента всё же было свидетельством недостатка в кадрах, но он уже давно привык видеть за всеми действиями Ордена какой-нибудь подвох, а потому не слишком обольщался. Этих неопытных и горячих юнцов использовали как пушечное мясо, что вроде бы было глупо и нерационально, однако поставки этого мяса на передовую были налажены с чёткостью конвейера, и конца сему потоку не предвиделось. А вот людские ресурсы свободных городов были ограничены, так что их защитникам волей-неволей приходилось быть крайне осторожными.
Собираясь в очередной рейд по выслеживанию призрака, Рис рассчитывал оказаться у истока Варнаги засветло, чтобы хватило времени всё осмотреть и разбить лагерь для ночёвки. Спускаться вниз он планировал уже на следующее утро, когда высохнет ночная роса, иначе на скользких камнях можно было запросто навернуться. Увы, вызов в городской совет поломал все планы незадачливого скалолаза. Когда он подошёл к заветной тропе, ведущей наверх к истоку, солнце уже успело скрыться за ближайшей горой, погрузив предгорья в сизый мутный сумрак. Только самый верхний краешек скалы ещё сиял в лучах заходящего солнца, как золотая корона
