Версия фортуны - Василий Головачёв
Шпагин был вынужден мчаться следом.
Но Михмиха в его центре не было.
От входа в штольню снова донёсся шум, и пара кинулась туда.
В руках кого-то из проснувшихся членов экспедиции загорелся фонарь, осветил лежащее на песке тело.
– Кто?! – крикнул Шпагин.
– Сторож, – ответили ему.
– Что случилось?!
В ответ раздался нестройный хор противоречивых утверждений.
– Тихо! Где начальник?!
– Там, в горе…
– Почему здесь нет охраны лагеря?
Голоса стихли.
– Их было трое… местные, – буркнул кто-то.
– Местные?! – не поверил ушам Шпагин.
– Главный был из бывших офицеров… Коля… Николай Бочаров…
– Где он?!
– Убит, – прозвучало со стороны.
В толпе у входа коридор появился молодой парень с перевязанной клетчатым платком головой. Он был мрачен.
– Лежит у дизеля.
– А что за джип уехал только что?
– Они и уехали… Валид с двумя местными… Мустафа… Меджид…
Во рту Шпагина застряло ругательство. Он хотел было приказать всем, у кого есть оружие, встать для охраны периметра, но не успел. В глубине штольни показались прыгающие огни фонарей.
Шпагин и Ксения бросились туда.
Их встретили мужчина, оказавшийся археологом Леонидом Романовичем, которого Шпагин видел в палатке Михмиха, и женщина.
– Вы? – озадаченно спросил археолог.
– Где Михаил Михайлович?
– В келье. – Женщина посветила в глубь коридора. – Артефакт украли!
– Что?!
– Конгамато исчез, – угрюмо отвёл глаза Леонид Романович. – Наверно, захватили.
– Кто?!
– Получается, что охранники. Бывшие… убили сторожа…
– Не только, начальника охраны тоже…
– Колю?! – вскрикнула женщина.
– Надо бы догнать…
– Ночью?
– У них же вертолёт…
Шпагин с сожалением покачал головой.
– Ночью мы никого не найдём, не зная маршрута воров. Только зря потратим…
– Я хочу посмотреть, – нетерпеливо прервала майора Ксения.
– Пойдёмте провожу, – согласилась женщина.
Двинулись к раскопанной стене храма.
Михмиха и ещё одного члена экспедиции, молодого парня, обнаружили в опустевшей келье.
Пузырь, внутри которого стояла «гиря», валялся на полу расколотый не то киркой, не то взрывом. Подставка под ним была разрушена. По стенам вились откусанные серебристые растяжки толщиной с карандаш. Три такие же цепочки свисали с потолка.
– Ловко сработали! – щёлкнул языком Шпагин.
– Да уж, – проговорил Михмих, с виду не особенно-то и озабоченный происшествием.
– А это что? – Ксения показала на щели между основанием подставки и полом.
Вся колонна превратилась в гору обломков, и часть из них просыпалась в возникшую щель шириной в семь-восемь сантиметров.
Шпагин опустился на корточки, попросил у парня фонарь, просунул его в щель.
Луч света выхватил из темноты округлый бок колонны и клубившуюся в просветах пыль.
– Склеп.
– Я догадалась, – прошептала Ксения.
– Что вы лезете, куда не следует? – подошёл, недовольно хмурясь, Михмих.
Шпагин поворочал в щели фонарём, пытаясь осветить помещение под полом.
– Там ещё одна келья, возможно, усыпальница. Давайте пробьём ход и посмотрим, что там прячется.
– Это не ваша забота.
– Но может стать и нашей, я имею в виду военспецов, если находка окажется опасной. Недаром же америкосы утащили «гирю» у вас из-под носа, не жалея людей.
– Ещё надо доказать, американцы ли.
– Может быть, и не американцы, – согласился Шпагин. – Боевики. Что не намного лучше. Вам следовало позаботиться о более солидной охране.
– Формат охраны устанавливал не я.
– А кто? – удивился майор.
Михмих отвёл глаза.
– Будем разбираться. Я позвоню в Москву.
– Я сам позвоню. – Шпагин посмотрел на Ксению, сдвинувшую брови в каком-то тягостном размышлении. – Ксения Кирилловна, что вы предлагаете?
– Нельзя ждать! – очнулась женщина. – Конгамато нельзя было трогать, перерезать кабели, разбивать оболочку. Может произойти что-то страшное.
– Какие кабели? – с недоумением спросил Михмих. – Где тут кабели?
Ксения кивнула на свисающие с потолка жгуты.
– Это не просто растяжки. Может быть, и не кабели, но что-то связанное с другими артефактами. Перед нами сохранивший работоспособность технический комплекс. Понимаете меня?
Шпагина пробрала дрожь.
– Очень даже! Полностью согласен с вами! Михаил Михайлович, начинайте немедленно копать!
– Да какое вы имеете право распоряжаться?! – возмутился Михмих. – Здесь я начальник! Покиньте объект!
– Вряд ли вы останетесь начальником после такого прокола, – усмехнулся Шпагин. – Рассчитываете на фортуну? Она вам не поможет.
Сирия. Лагерь экспедиции у горы Аш-Шабди. 16 мая. 14:40 по местному времени
К обеду стали известны кое-какие подробности похищения артефакта под названием «конгамато» из раскопа в горе.
Прилетевшие утром со второй российской базы специалисты выяснили детали происшествия, к ним присоединились эксперты следственного управления Министерства обороны, и Шпагину с Урсовым, которых оставили в лагере, стало понятно, что захватом «конгамато» руководили сотрудники ЦРУ в Ат-Танфе.
Помогали им сирийцы из группировки «Ислами эт Барак», конфликтующей с официальной сирийской властью, а рассчитал операцию не кто иной, как начальник экспедиции Михаил Михайлович, ещё находясь в Москве, которому предложили хороший куш за продажу артефакта. Именно он нанял охранников, отказавшись от контингента ЧВК в Сирии, берущегося за такие дела, и он же оставил только одного сторожа.
Впрочем, судьба этого «бизнесмена» Шпагина не волновала. Он больше переживал за Ксению, а также с интересом выслушивал её рассказы о богах и ангелах, посещавших Сирию в незапамятные времена.
Но самое значительное событие произошло незадолго до обеда, когда археологам удалось пробить пол, он же потолок нижнего помещения, обнаруженного под кельей с «конгамато».
Помещение оказалось полузасыпанным щебнем, обрушившимся с потолка, и колонна в нём разделялась на три контрфорса из материала, похожего на серебро. Из него же были свиты и растяжки в келье, соединявшие прозрачный кокон со стенами. Было понятно, что артефакт наверху и сооружение под ним представляет собой единый технический комплекс неизвестного назначения.
По стенам склепа тоже струились символы, складываясь в настоящие арабские «руны», и Ксения тотчас же приступила к их изучению с блокнотиком в руках, куда заносила изображения знакомых иероглифов.
В конце концов она сделала какой-то определённый вывод и поделилась размышлениями со Шпагиным, с удовольствием помогавшим ей, неожиданно превратившись в адъютанта.
В склепе было душно, поэтому выбрались в келью, а из неё и вовсе из недр горы на свежий воздух.
– Уф! – выдохнула Ксения, стряхивая с груди и колен серую пыль. – Дышать невозможно!
– Если тут и была вентиляция, то давно сдохла, – сказал Шпагин, поглядывая на суетившихся у горы и в штольне мужчин в серо-жёлтых спецкостюмах без знаков различия. Это были присланные с базы военные следователи. – Что вы там записывали?
Ксения нахмурилась.
– Этот язык напоминает древнеарабский, даже древнеассирийский, но со многими отклонениями. Читать трудно. Я смогла понять только, что здесь действительно был спрятан артефакт под названием «палец бога».
– Не сам бог?
– Нет, о захоронении Абунду ни слова. Но меня насторожило словосочетание «рука – указать – палец – цель – голос бога». С добавлением слова
