Проклятый оборотень. История одной потерянной души - Ирина Ивочкина
Я не мог себе позволить разреветься перед людьми. В таком возрасте для мальчика, а он был примерно моим ровесником, неприемлемо такое поведение. Закусывай губу, злись и срывайся на всех, но не реви. Хотелось ли мне повести себя так же? Да, несомненно. Меня захлестывали эмоции. Но я сдерживался, и потому лишь больше злился и проявлял отвращение к парню.
— Да, мой мальчик, завтра попробуем снова, — только и сказал Валаах, недовольно сведя брови. — Идите.
Чем он был недоволен, я не понял. Валаах отошел к окну и оперся руками на подоконник, опустил голову. Кряхтя, присел на него и откинул голову на свод стены. Лицо его было бледным, глаза закрыты, дыхание рваное. Устал?
Все внутри меня клокотало от пережитого. Мы с Горем спускались из башни по ступеням к длинному коридору, который вел к основному зданию замка — донжону, где находилась моя комната. Мне нужно было переодеться перед тренировкой. Сегодня отец обещал прийти на бои и увидеть, чего я достиг в учениях.
Мне хотелось что-то сказать мальчишке, поддержать его, но пренебрежение к нему и его слабости не давали мне выдавить хоть слово. Хватило только на пожатие руки. Так мы и разошлись. Молча.
Глава 3
Брошенный ребенок. Верн
В измерении Терры, параллельном мире Гандиары, магия проявлялась только у существ, обладающих сильным даром. В основном волшебники и ведьмы скрывали свои способности. Много сотен лет назад за неосмотрительность и свободу действий такие расы сжигались на кострах. На Терре можно встретить пришельцев из других измерений, которые прятались за своими магическими силами или человеческой личиной. Они были изгнаны или самовольно покидали свои дома в поисках новой, лучшей жизни. Позже, ближе к нашему времени, над наиболее выделяющимися особями проводились эксперименты: их изучали и пытались применить способности крови и частиц кожи в медицине и косметологии.
Для поддержания порядка и отслеживания перемещения из одного измерения в другое было создано специальное общество по защите населения Терры от вторжения иноземцев. Члены такого общества распределились по всему миру и создали свои законы и правила для каждой страны. Посольства параллельных измерений тщательно наблюдало за жизнью иномирян, проводило ежегодную перепись населения и тестировало на проявление агрессии.
Смешанные браки между разными видами не приветствовались и относились к ним особенно внимательно. В одной такой смешанной семье гибрида и потомственной ведьмы тридцать лет назад от большой любви родился мальчик. Рос послушным и умным. Верн умел подстраиваться под эмоции и чувства взрослых. Робкий и скромный, полноватый ребенок владел всеми силами родителей понемногу. От матери досталась способность двигать предметы и создавать крошечные природные явления. Например, он мог сотворить вихрь воды в ванной и выплеснуть его на голову матери, когда она его купала. Она хохотала, а он, подбадриваемый ее реакцией, применял магию снова. От отца Верну досталась способность чувствовать эмоции и настроение людей. Он не умел мерцать, как отец. Этот дар завораживал мальчика. Однажды он так сильно старался исчезнуть из комнаты, что кровь носом пошла. Он напугался и больше не пытался повторить этот опыт.
Не всем повезло родиться в королевской семье и расти в роскоши, любви и счастье. Веня радовался мелочам: когда мама, проходя мимо, ерошила его волосы, целовала, обнимала и делала вафли в шипящей вафельнице. И строго-настрого запрещала подходить к плите, когда готовила. Он стоял за ее спиной и обнимал, держа руки под фартуком, завязанным у нее за спиной.
Частный сектор небольшого городка Малиновка, где они жили, состоял из обветшалых домишек, расположенных близко друг к другу. За железнодорожными путями, отделяющими центральную часть города с панельными пятиэтажками от разрухи с отсутствием благоустройства, жили в основном бедняки. Между деревянными заборами разбегались узкие тропинки, заросшие высокой травой, в которой прятались мусорные контейнеры, разнося зловонье на всю улицу. Маленькие земельные участки выделялись государством семьям, в которых кормилец потерял работу или зарабатывал ниже прожиточного минимума. Поселок располагался далеко от мегаполиса, где можно было бы найти достойную работу. Отцу приходилось перебиваться малым заработком, подрабатывая грузчиком в местном магазине и помогая таким же бедным, как их семья, соседям за десяток яиц или литр молока.
Небольшой сад у дома: пара деревьев вокруг участка. На ветру качались навесные качели на веревках для Вени — их сделал отец, когда сын был любим. Дом тоже был небольшой: две комнаты, его и родителей, крошечная кухня, совмещенная со столовой. Стол у окна и три стула. Тускло мерцающая лампочка в старом, покрытом кухонным жиром абажуре над столом периодически мерцала от перепадов напряжения в сети. На подоконнике рассада перцев и помидор, дурно пахнущая, когда ее касаешься. Еле сводили концы с концами, чтобы дом не отняли за долги, и денег оставалось ровно столько, чтобы не умереть от голода.
Разноцветная олимпийка, джинсы-бананы, купленные в комиссионке, высокая, начесанная, сожженная химией челка и вечно накрашенные красной жирной помадой губы. Именно так мама выглядела всегда. Она задорно смеялась, несмотря ни на что, огонь в ее глазах не мерк даже в трудные минуты, когда отец возвращался домой без зарплаты — снова задержали. Целовала в пухлую щеку сына, оставляя алое маслянистое пятно от помады, которое никак не хотело стираться. Именно тогда, размазывая по лицу мамин поцелуй, маленький Веня был счастлив.
Но что-то изменилось в их жизни. Уютный маленький мир небольшой семьи в маленьком доме рушился. Родители стали отдаляться друг от друга, но Верн надеялся и как мог, пытался воссоединить таявшее на глазах тепло. Отец стал более отстраненным. Все реже проводил время с сыном. Чаще отмахиваясь от него, ссылался на усталость и занятость. Чем он был так занят, Веня не понимал. Папа сидел на диване и смотрел вперед. Маленький кинескопный телевизор показывал помехи и «снег». А опущенная рука постоянно держала бутылку, дурно пахнущую кислым пивом.
Однажды Верн вышел из дома, застегивая на ходу куртку с короткими рукавами. Рос он быстро, а денег на новые вещи не хватало. Холод забрался под одежду, и он сжался, потуже затянув шарф на оголенной шее.
Мама сидела на скамейке около дома, подогнув под себя ноги. Она раскачивалась из стороны в сторону и листала зачитанную книжку с пожелтевшими от времени страницами.
— Что ты читаешь? — ребенок подошел к матери и заглянул ей за плечо, чтобы рассмотреть, нет ли в ее книжке картинок.
— Чего тебе? — грубо произнесла она, даже не повернувшись к нему.
— Гайя, что-то случилось? — отец стоял на веранде дома и курил,
