Башни Эквеллора - Ирина Ростова
– Нет, редко делают окна, – пожала плечами Мист, пока приятель отжимал груды коробок от стены достаточно для того, чтобы их груз пролез к метке перехода.
– Как это?
– Ну, а зачем? Из света на улице только огоньки на крышах домов, да центральный вортекс, который зажигают каждый день. А дома каждый себе свой свет делает, как хочет. Но, вообще, везде толком не свет, а сумерки, наверное, – Мист рассеянно почесала ухо. – Чтобы была возможность практически без потерь сразу нырнуть во тьму.
– Звучит интригующе, – с удовольствием отозвался Торрен, вылезая из-за коробок и приглашая Мист проследовать в узкий проход.
– Тебя вообще хоть что-то в мире пугает? – девушка смерила его взглядом и пошла вперед.
– Ага. Экзамены. Но я их того, все. Ну, и другие вещи, – он поскучнел, поднял коробку и, пыхтя, стал лезть следом.
– Син-Эмрис, – сказала Мист, и Торрен уцепился за нее, чтобы пройти сквозь камень в неухоженный лэрский сад.
К счастью, видимо, несмотря на снятие проклятья с замка, желающих погулять в свое удовольствие вокруг пользующегося дурной славой строения не было. К несчастью, на этом полоса везения у двух незадачливых приключенцев себя исчерпала. Когда они, расслабившись, сделали было шаг вниз по улице, чтобы дойти до единственной в городе таверны, как из распахнутых дверей майората на них налетел почтенный Гординн, сияя, как начищенная монетка.
– Студиозы! – радостно приветствовал он. – Как экзамены, как ваши исследования?
– Уже не студиозы, дядь, а дипломированные специалисты по всяким разным забавным вещам, – ответил Торрен, радостно пожимая руку их общего знакомого.
– А каким судьбами в наши края?
– Да вот, посылку отрядились отнести, – Торрен постучал по коробке. – Что-то, вестимо, важное, а нам прогулка.
– Что ж, дело хорошее. Может, еще за одно возьметесь?
Мист сказала “нет”, Торрен сказал “да”, но громче, поэтому вместо нейтралитета получилось, все-таки, общее “да”. Мист тут же отомстила за подобную несправедливость, наступив Торрену на ногу, но он только повторил “да! еще как возьмемся”.
– Отлично, – майор с умилением посмотрел на обоих. – Проблема-то не очень большая, но что-то не соображу, с какой стороны за нее взяться, а вы ребята смышленые и о нечисти, небось, все знаете куда лучше меня. Да идемте, идемте ко мне, у меня там, ха-ха, пирожки. Я знаю, вы любите пирожки.
– Главное, чтобы не весь гонорар был пирожками, – проворчала Мист, но позволила себя увлечь внутрь здания.
За обильным ужином майор поведал им свою печаль, то и дело подливая напитков и подкладывая еды.
– Вроде бы, и все в порядке, но кто-то повадился у нас, понимаете ли, убивать молодняк.
– Чего? – Торрен аж подавился. – И это в порядке?
– Молодняк, – назидательно сказал майор. – Это юные животные, а не человеческие дети. Так вот, кто-то их убивает, довольно некрасиво убивает. Стража моя на лис грешит, но вот чую я – не лиса это, да и зубы как будто не как у хищника.
– А как у кого?
– Да как у человека. Только мелкие, – вздохнул майор, втыкая вилку в кусок мяса.
– Нам надо будет посмотреть, – сказала Мист, жуя. Подобного рода истории ей аппетит не портили. – Желательно на свежее место преступления, правда, Тор?
– Точно, – согласился парень, тоже не слишком впечатленный. – Часто нападают-то?
– Раз в пару суток бывает, – прикинул Гординн. – Последний раз позавчера было, значит, сегодня жду.
– А просто убивает, или жрет?
– А это как повезет. Иной раз всем глотки вырвет, ничего не съест, а когда все в крови и кишках – это, значит, наша тварюга поужинать изволила.
Мист с интересом откусила краешек поджаренного крылышка и захрустела им, рассуждая. Никакого существа с такими повадками она не знала, поэтому сильно подозревала людское скудоумие, помноженное на исчезновение загадочного ореола городка с расколдовыванием лэрского замка. Вероятно, кому-то в городе просто скучно и захотелось мистики, но все-таки, конечно, стоит проверить, особенно, если за это платят.
– Если мы тут до завтра, как минимум, задержимся, нам надо где-то спать, что-то есть, – перечислил Торрен. – Да и гонорар нам, небось, положен за подвиги?
– Куда ж тебе опять есть? – деланно удивился Гординн. – Ты сначала это сожри.
– А на потом? Завтрак, обед? – хитро улыбнулся Торрен, который только сел на любимую лошадку торга.
– Завтрак, обед и прочие перекусы вот тут у меня – совершенно бесплатно. Ну и гостиницу я вам оплачу, конечно. Это все не вопрос.
– А если мы не найдем, что это такое?
– Оплатите издержки, да и небеса с вами, – рассудил Гординн. – Но вы лучше бы нашли, надоело уже. Вроде и не особо какая пакость, но надоедает постоянно жалобы выслушивать и вопли, что мол, дескать, Гординн нюх потерял, не делает ничего, а у них цыплята, стал быть, гибнут. Кроме их цыплят, меня, конечно, ничего и не должно волновать, – немного обиженно завершил он.
Мист сдержанно хихикнула, а Торрен сочувственно покивал.
– Ну, мы постараемся, дядь, вот честно. Только посылочку занесем, отдохнем… а там, глядь, и случится новое. Мы тогда по горячим следам и отловим.
– Договорились, – улыбнулся Гординн, а Мист не сильно, но очень недовольно пнула приятеля под столом ногой и одними губами выругалась:
– “Глядь”!
Философия “глядь”, на которую привык практически всегда и во всем полагаться ее напарник и друг, казалась ей ненадежной, порочной и опасной: “глядь” могло быть любым, не только хорошим, как показывал опыт, но неизменно оптимистичный Торрен всегда надеялся на лучшее, пока более практичная Мист во всю стелила солому на всех возможных местах падения, готовясь к худшему.
К сожалению, средств, защищающих от снов с участием неблагополучно почивших магов, она не знала, и каждый раз с момента пробуждения в больничном крыле, ложась спать, надеялась на то самое “глядь”, что пронесет. Однако, наконец, не повезло. Посылку они с Торреном успешно сдали, получив в обмен запечатанное письмо, которое следовало вернуть отправителю в течение двух дней, чтобы выиграть спор, и разбрелись по соседним комнатам, щедро оплаченным Гординном – на первый взгляд, все складывалось хорошо. Однако, стоило закрыть глаза, как Мист их открыла в залитой закатным молочно-теплым светом комнате с учительским столом и партами, и ар-Маэрэ, сложив руки на груди, посмотрел на нее изучающе, словно пересчитывая весь нанесенный его собственности ущерб.
Мист выпрямилась на стуле, понимая, что выдает свой страх: этим движением, расширенными зрачками, учащенным, даже во сне, сердцебиением, но ничего сделать с собой не могла. Даже обожженную руку прижала к груди второй, целой.
– Я дал тебе время выздороветь и изучить материалы, но каникулы не могут длиться вечно, – обманчиво мягким голосом сказал эльф, не делая попытки приблизиться. – Пора снова браться за дело.
Мист молчала, глядя на него настолько пристально, как могла, пытаясь по его собственной методике провертеть дырку в окружающей ее иллюзии.
– Тебе будет легче усваивать знания от пожеванного трупа? – поинтересовался Мейли, иронично выгибая бровь. – Могу устроить. Но
