Роберт Говард - Драгоценности Гуахаура
Зачем жил человек в этом заброшенном городе, и куда вернулись слуги, избавившись от покойника.
Конан пожал плечами и спрятал свиток за пазуху. Вдруг среди полной тишины потрясающе неправдоподобно прогремел звон огромного гонга.
Конан мгновенно, как кошка, развернулся, потрясая мечом. Он вгляделся в темноту коридора, из которого донесся звон. Неужели жрецы из Кешана? Невероятно… Он знал, что они не могли так быстро добраться сюда. Но звук гонга неоспоримо указывал на чье-то присутствие.
Конан, как правило, действовал напрямик, подчиняясь своей природе варвара. Вот и сейчас, вместо того, чтобы убежать или спрятаться, Конан побежал навстречу неведомому звуку. Он бежал бесшумно, как пантера, глаза его сузились, губы сжались. Чувство опасности пробудило в нем первобытную ярость.
Он выбежал из коридора в маленький дворик. Большой золотой диск висел на торчащей из стены ручке. Это и был гонг. Молоток из латуни лежал рядом, но вокруг — ни звука, ни следов человека. Конан притаился, замерев в проеме двери. Все было тихо. Наконец ему надоело ждать, и он скользнул через дворик, готовый отпрыгнуть или нанести удары направо и налево, молниеносные, как удары кобры.
Он подошел к гонгу и всмотрелся в проемы ближайших к нему арок. Под одной из них он увидел темное помещение, заваленное обломками. Позади гонга лежали мраморные отполированные плиты, на которых не отпечатались ничьи следы. Но в воздухе висел еще слабый, еле уловимый запах, неясный для Конана. Ноздри его расширились и задрожали, как у зверя, но он так и не смог понять, что это за запах.
Конан повернулся лицом к арке. Плиты, на которых он стоял, неожиданно ушли у него из-под ног. Он раскинул руки, пытаясь ухватиться за края пропасти, но они осыпались, не выдержав тяжести его тела. Он рухнул вниз. Стремительный поток воды подхватил Конана и понес его с огромной скоростью.
Глава вторая
Божество пробуждается
Вначале Конан не стал бороться с уносившим его потоком.
Сжимая зубами меч, он держался на плаву, продолжая нестись сквозь непроглядную мглу.
Конан старался не думать о том, что его ждет впереди. Неожиданно луч света прорезал тьму впереди него. Он увидел волновавшуюся поверхность воды и крутые каменные стены, смыкавшиеся сводом наверху. Прямо под арочной крышей тянулся узкий карниз, но Конану было не дотянуться до него. В крыше зиял широкий провал, сквозь него проходил свет. За этим столбом света царила кромешная тьма, и Конан ужаснулся при мысли о том, что сейчас он проскочит мимо и окажется вновь в темноте и неизвестности.
Тут он заметил, что с карниза к поверхности воды опускались бронзовые ступени.
Конан тут же схватился за одну из них, борясь с течением, выносившим его на середину. Конан неистово сражался с волнами и все ближе подбирался к берегу, с трудом беря каждый фут. Изогнувшись, он наконец вцепился в край лестницы и повис на руках.
Через мгновение Конан выбрался из ледяного потока и всем телом налег на позеленевшие ступеньки. Они легко выдержали киммерийца, когда он взобрался на карниз, бегущий вдоль всей стены.
Конан пригнулся, чтобы головой не задеть потолка.
Он наткнулся на бронзовую дверь, но та не поддалась ему.
Тогда он взял рукой меч, который все это время сжимал руками, и засунул в ножны, сплюнув кровь из порезанных губ. Потом занялся пробитой крышей.
Он просунул руки в трещину, осторожно проверив, выдержит ли камень его вес. Проникнув, наконец, сквозь отверстие в крыше, Конан обнаружил, что попал в широкое, сильно разрушенное помещение.
Крыша почти вся провалилась, как и пол, лежавший под сводом подземного канала.
Конан решил, что он все еще во дворце. Как много в нем комнат, в этом чертоге королей! Еще он сообразил, что предательские плиты пола могут снова обвалиться под ним и низринуть его во все тот же поток.
Интересно, сколько людей до него попадало сюда вот так же? Он задумался: провалились ли плиты под его весом случайно или кто-то устроил ему ловушку? Ясно было одно: он здесь не один. Кто-то ударил в золотой гонг. Были ли этот шум приманкой для него?
Тишина во дворце таила в себе неясную опасность.
Может быть, кто-то другой проник сюда с той же целью, что и он сам? Внезапно в памяти всплыл злосчастный Иакин. Что, если этот человек нашел священные зубы Гуахаура? А его слуги забрали их с собой?
Чувство, что за ним следит невидимка, приводило его в ярость.
Конан двинулся по коридору, ведущему, как он предполагал, обратно в ту часть дворца, где он разыскивал сокровища. Мысленно он все время возвращался к загадочной обитательнице комнаты оракула. Ключ к сокровищам находился где-то поблизости от нее. Конан был почти уверен в этом.
Он продвинулся все дальше по разрушенным комнатам и залам.
Вскоре он нашел коридор, ведущий в тронную залу. Он решил, что спрячется и дождется прихода жрецов, а после фарса с оракулом двинется тайком за ними, когда те пойдут добывать сокровища. Возможно, жрецы заберут лишь часть драгоценностей, а он возьмет оставшиеся. Конан снова вошел в святилище оракула и уставился на неподвижную фигуру Йелайи, перед которой люди трепетали когда-то, как перед божеством, застывшим в неземном величии. Что за тайну скрывала эта чудесная статуя?
Конан вздрогнул. Он шумно втянул воздух, и волосы встали дыбом на затылке. Тело принцессы все еще лежало перед ним, безмолвное и безжизненное, все та же одежда покрывала ее, но странная перемена сразу бросалась в глаза: на щеках принцессы играл румянец, губы порозовели…
Выругавшись, Конан обнажил меч.
— Кром! Она живая!
Дрогнули длинные черные ресницы, глаза раскрылись и взглянули на киммерийца — темные, манящие, магические. Конан лишился дара речи.
Она изящно приподнялась, не сводя с мужчины глаз.
Конан с трудом пришел в себя и, облизнув сухие губы, проговорил:
— Так ты… вы…, Йелайя?
— Я — Йелайя!
Голос звучал, как дивная музыка. Конан смотрел на нее с изумлением.
— Не бойся! Я не трону тебя, если ты выполнишь мою волю.
— Как умершая женщина может ожить столько веков спустя? — спросил Конан.
Она подняла руку в царственном жесте.
— Я — богиня. Тысячу лет назад меня поразила кара высших богов, сидящих по ту сторону света. Во мне умерла смертная женщина, божество же мое не умрет никогда. Я пролежала долгие века, чтобы пробуждаться здесь каждую ночь и устраивать приемы с призраками прошлого. Человек, если ты увидишь все это, погибнет твоя душа! Беги же прочь! Я повелеваю тебе! Иди!
Голос ее стал тверд, тонкая рука указала прочь.
