Сергей Малицкий - Очертание тьмы
– Ладно, – поднял руку Юайс. – Я, конечно, не Роут, но успокоить тебя, судья, постараюсь. Знаю, защитник должен видеть все и даже то, что невидимо. Защищать невинных точным разбирательством и собственным вниманием. Так вот, насчет седоков, – светловолосый присел напротив судьи, понизил голос: – Их в зале нет. Тот странник в зеленом прибыл в Граброк на осле, двое других – пешие. Все непростые. Кто в чем – пока не знаю. Но в Граброке, помнится мне, четыре трактира, каждый из которых имеет и комнаты для ночлега. Из них на отшибе три, в том числе и этот. Но он как раз не дешевая ночлежка. Так что эту троицу к бродягам отнести никак нельзя. Однако и те, кто может позволить себе хорошего коня, селятся на окраине не просто так. Сейчас они в городе, не настолько он велик, что верхом из конца в конец добираться. И если их нет здесь, то они сидят в трактире Юайджи. Слышал о такой? Должен был слышать… В ее заведении шумно и многолюдно. А их интерес там, где развязываются языки.
– Это еще что за интерес? – не понял Клокс. – Они мытари, что ли?
– Охотники, – ответил Юайс. – Черные егеря.
– Здесь? – усомнился Клокс, в изумлении повернулся к Дойтену, хлопнул себя по коленям. – Что им здесь делать? Разве мы у Бейнского леса? Или у Черной Гряды? Мы в добром Сиуине, да будет благословен его славный король! Какие егеря? Я уж забыл, когда и поодиночке с ними сталкивался!
– Все четверо, – кивнул Юайс. – Но каждый – сам за себя. Один из них мискан, как Гао, другой, как и ты, снок. Третий – дорчи. Четвертая – женщина. Ардка.
– Чтоб я сдох! – разинул рот Клокс. – Ты слышал, Дойтен? Он издевается. Роут веселил меня не раз, но насмехаться надо мной себе не позволял. С чего ты взял всю эту чушь? Я не заметил буквиц на крупах коней.
– Не туда смотрел, – с улыбкой поправил усы Дойтен. – Сколько можно тебя учить, Клокс? Ты судья или я? А ведь ты ходил и в защитниках? Только мискан украшает сбрую коня всякой ерундой, и только снок кладет под седло потник с кожаной бахромой. Не согласен – выйди во двор да погляди на свою кобылу, если ее еще не расседлали. Или ты сам не заезжал на рынок в Сиуине и не подбирал себе снокский потник? Что касается третьего коня, только всадник высокого роста ладит так стремена. Значит, третий – ард, сеол или дорчи; кто еще отличается высоким ростом? Я ард и, признаюсь, не встречал ни одного снока, который хотя бы сровнялся со мной ростом. И я согласен, что на вороном в Граброк прибыл дорчи. Вот уж у кого поучиться скромности. Ничего лишнего в сбруе, зато каждый ремешок чуть шире обычного. И ни одной ненужной заклепки. Только то, что надо. А те, что есть, – зачернены. Я, правда, не понял, почему они все охотники…
– Однако на сером жеребце тоже ничего лишнего не было, – сдвинул брови Клокс. – А стремена выставлены так же, как и на гнедых. И заклепки зачернены. Почему ардка и почему женщина?
– Кстати? – поднял брови и уставился на Юайса Дойтен.
– Потому что во всей Ардане есть только один такой конь, – ответил Юайс. – И он принадлежит женщине, которая смогла с ним сладить. Я бы без особой нужды не взялся седлать этого жеребца.
– И кто она? – спросил Клокс.
– Глума. Слышал о такой?
– Глума?.. – донесся изумленный шепот из-под капюшона Гаоты.
– Что-то витало, – прищурился Дойтен. – Кажется, в предгорьях Черной Гряды ее зовут безумной бабой?
– Ну, я тоже слышал, что один из усмирителей Священного Двора слегка безумен, – рассмеялся Юайс.
– Гнусный поклеп, – отмахнулся Дойтен. – Если так и говорят, то только про усмирителя из первой тройки. Про Дэта. Я в порядке.
– Не сомневаюсь, – кивнул Юайс. – Только про Дэта говорят, что он безумен не слегка.
– Он сам когда-то был черным егерем, – подал голос Клокс. – Это просто так не проходит!
– Пожалуй, – прищурился Юайс. – Правда, сам недугами не страдаю. Но знаю по именам многих охотников с этой стороны гор, не только Глуму. Хотя с Дэтом не сталкивался… И поверь мне, Клокс, егеря в Граброке не просто так. И мне это не нравится.
– Значит, все-таки не бродяга? – крякнул судья. – Из егерей? Чего же не сказал раньше?
– Зачем? – пожал плечами Юайс. – К тому же это было давно.
– Давно? – фыркнул Дойтен. – Сколько тебе лет, наставник? Тридцать? Ну, тридцать пять? Что такое это твое «давно»?
– Десять лет прошло, – сказал Юайс. – Хотя я… наезжал к старым знакомым и позже.
– Поохотиться? – хохотнул Дойтен. – А до того? Ты что же, зеленым юнцом пристал к егерям? Или тебя таскали с собой, как мы вот эту девчонку? И ты стал егерем? Не смеши мою кобылу!
– Я был бы рад повеселить твою лошадку, но…
Юайс сдвинул рукав и показал серебряный браслет.
– Мать моя… – прошептал Дойтен. – Тэрский запяст? Именной? С заговором от укуса бешеного зверя и от колдовства? С клеймом тэрского короля? Говорят, что не так просто пройти испытания тем, кто хочет стать егерем. А уж чтобы получить такой знак…
– Жизнь испытывает, – пожал плечами Юайс. – Только дело не в браслете. Тем более что от укуса бешеного, да и любого, зверя он не помогает. Я снял с него все заговоры, незачем тянуть на себя внимание колдунов. А вот проходить с ним граничные дозоры королевств самое то…
– Вот как… – задумался Клокс. – А я еще дивился на твой меч… Отчего же ты… Впрочем, не мое дело. Кажется, что-то начинает сходиться. Вот Брайдем, старый пень! Ты ведь наставляешь воспитанников в следоведении?
– В том числе, – кивнул Юайс.
– И есть толк? – покосился на девчонку судья.
– Скоро узнаем, – неопределенно вымолвил Юайс.
– Узнаем… – пробормотал судья. – А почему Брайдем сделал из тебя защитника? Почему не усмирителя? Почему у него усмирителем баба? Эта… Пайсина?
– Может быть, потому, что я ее могу заменить, а она меня нет? – предположил Юайс. – И, кстати, защитника он из меня не делал. Мы с Роутом были представлены ими Двору по его просьбе. Разве не Белый Храм покровительствует Приюту? Верховные сэгаты мудры, если смогли предусмотреть необходимость подмены.
– Подмены! – напряг скулы Клокс. – Такого защитника, как Мадр, никто не заменит. Если бы он не пропал год назад, я б до сих пор горя не знал…
Клокс хотел сказать еще что-то, но из глубины трактира донесся странный, как будто судорожный хохот, сменившийся рыданиями. Вслед за этим сидевший в зале лекарь отодвинул пустое блюдо, поднялся, «околесил» брюхо и затопал к лестнице.
– Смотри, судья, чтобы Дойтен не пропал, – склонил голову, блеснув из-под локонов голубыми глазами, Юайс. – А то ведь выдаст тебе Брайдем на подмену Пайсину. Тогда ты точно наплачешься.
