Сэм Феллан - Конан и Морская Ведьма
Лейжес стоял, нахмурившись, и молчал. Мысль о том, что во всем виновата Эфрель, не раз приходила ему в голову и до этого разговора. Но юноше надо было на ком-то сорвать зло, кому-то отомстить за смерть отца. А Эфрель была недосягаема. Часто бессонными ночами он метался по постели не в силах побороть приступы ярости.
Молодой человек неистово проклинал ведьму, которая принесла его семье так много зла, пытаясь воплотить в жизнь свои демонические планы. Зато под рукой был дядя, чья победа означала смерть отца и крушение его собственных надежд. Марил все еще жил, в то время как все остальные умерли. И Лейжес не мог простить ему этого.
— Да, Эфрель. — Император заметил отразившуюся на лице племянника борьбу эмоций и решил не останавливаться на достигнутом. — В глубине души ты и сам знаешь, что в гибели Лейана виновата ведьма. Но ты не хочешь думать об этом, не хочешь признаться в этом даже самому себе. Ведь Эфрель уже не отомстишь, а я жив, осязаем, на меня можно обрушить всю ненависть. Ты был сам не свой от горя и стыда. Ты жаждал крови. А тут и страшный злодей налицо. И вот ты яростно накидываешься на Нетистена Марила и забываешь о ядовитом создании, совратившем твоего отца и толкнувшем его на гибельный путь.
Лейжес наклонил голову. Его душу раздирали противоречивые эмоции. Наконец он тихо пробормотал внезапно севшим голосом:
— Эфрель! Да, то, что ты говоришь, правда. Теперь я окончательно осознал это. Возможно, с самого начала я просто не хотел смотреть правде в глаза. Но Эфрель мертва, и я…
— Нет! — прервал его Марил. — Эфрель жива! — В его голосе появилась новая нотка — оттенок трепетного страха, почти ужаса. — Эфрель не умерла! Колдунья засела в своем логове на Пеллине. Клянусь тебе, она все еще жива. Но, ей-богу, я никак не могу взять в толк, как ей удалось выжить!
— Как?! Откуда ты знаешь? — Лейжес уже перестал что-либо понимать. Ведь рушились казавшиеся ему незыблемыми представления о мире. Прописные истины оборачивались ложью. — Этого не может быть! Ты издеваешься? Шутишь, наверное?
— Я уже давно чувствовал. Уже несколько месяцев. У меня было ощущение, что готовится какой-то заговор, — не обращая внимания на ошеломленного племянника, продолжал Марил. — Агенты приносили мне доклады о необычных передвижениях кораблей внутри империи. Некоторые из моих дворян стали слишком упрямы, другие внезапно исчезли из поля зрения. В последнее время резко увеличилась смертность среди моих шпионов. Особенно сложно стало добывать сведения, относящиеся к Пеллину. Я получил несколько шаблонных отчетов, в которых расписывались успехи пеллинитов. Они выглядели очень подозрительно на фоне тревожных докладов из других частей империи, особенно учитывая тот факт, что большинство моих агентов на Пеллине вовсе никак не давали о себе знать. Все это дурно пахло. Стало ясно, что против меня готовится какой-то заговор. Но мне все никак не удавалось раздобыть нужные сведения, ничего, что я смог бы разоблачить и разрушить.
Марил нахмурился.
— А тут еще ты, со своими многочисленными попытками устроить заговор против дяди! Разве можно быть настолько подверженным чужому влиянию? Надо же и своей головой думать! Из-за тебя я чуть было не прозевал более серьезную угрозу империи. Разумеется, самым логичным для меня было предположить, что ты как-то замешан в назревающем мятеже.
Император не стал добавлять, что это одна из причин, по которой он отпускает Лейжеса. Нетистен хотел выйти через племянника на его возможных сообщников.
— И вот сегодня утром Касси, один из самых способных моих шпионов, вернулся с Пеллина. Ему удалось проскользнуть туда вместе с бандой головорезов, которым пообещали, что для них вскоре будет работа. Касси чудом выбрался живым с этого проклятого острова, чтобы доставить мне правдивые сведения. Он был уже полумертвым от усталости, когда его подобрала рыбацкая лодка недалеко от Султанапура. Мой шпион ночью спрыгнул с корабля мятежников и поплыл по направлению к берегу. Он сумел так долго продержаться на плаву только благодаря набитым пробкой штанам.
Как бы там ни было, Касси доставил мне очень важную информацию. Ту, что я давно пытался получить. Мой агент рассказал, что Эфрель жива, хотя страшно искалечена после того, как бык проволок ее через весь наш город. Шпион клянется, что видел ведьму в подвалах Дан-Легеха своими собственными глазами. Трудно объяснить, как ей удалось выжить. Но, к сожалению, она жива и продолжает строить дьявольские козни. Теперь ее злую душу пожирает огонь ненависти. В течение многих месяцев Эфрель тщательно разрабатывала далеко идущие планы по захвату Товноса и ни много ни мало всей империи. Ей уже удалось перетянуть на свою сторону немало сторонников, собрать приличное войско. Касси также сказал мне, что королева отыскала на побережье Западного моря и назначила своим генералом некоего таинственного чужестранца. Этот воин называет себя Конаном.
— Конаном? Я слышал только об одном человеке, носившем это имя.
— Да… — Голос Марила утратил свою привычную уверенность. — Это еще одна загадка, которая не дает мне покоя. У Касси два раза была возможность разглядеть его с близкого расстояния, и он утверждает, что этот Конан как две капли воды похож на кровавого разбойника из легенд, а также на исчезнувшего короля Аквилонии. Больше того, он говорит, что бунтовщики похваляются между собой, будто их лидер и есть тот самый легендарный Конан-Амра, чьи пиратские орды грабили наши острова много лет назад. Якобы это один и тот же человек.
Марил замолчал, глубоко задумавшись.
— Подожди, я позову сюда Касси. Скорее всего, он уже слегка отдохнул после своего трудного испытания. И мы сейчас вместе послушаем его полный отчет.
Император громовым голосом вызвал охранников. Те предстали пред ним в одно мгновение.
— Приведите ко мне Касси!
— Конан из прошлого, дядя? — Лейжес озадаченно и с недоверием покачал головой. — Нет, это невозможно. Скорее всего, колдунья придумала очередную хитрость. Эфрель, должно быть, нашла кого-то очень похожего на того Конана, какого-нибудь киммерийца, и теперь успешно использует его легенду, чтобы придать бунтовщикам уверенности.
— Согласен. Я тоже так думаю, Лейжес, — ответил Марил, с удовольствием отметив, что племянник вспомнил об их родственных отношениях. Похоже, все-таки можно будет рассчитывать на его преданность.
— Но с другой стороны… Разве Эфрель могла выжить? Кто скажет, какие силы подвластны этой колдунье? События принимают зловещий оборот, и мне это не нравится. Совсем не нравится. Я никогда не боялся ничего, сделанного из плоти и крови, и даже стали, но колдовство…
