Александр Зорич - Сомнамбула-2. Другая сторона Луны
По недосмотру техников в прочувствованную речь губернатора время от времени вклинивались звучные женские рыдания – это, не сняв студийный микрофон, плакала губернаторская супруга.
Рядовой обыватель, и без того находившийся в плохо сдерживаемой панике, принялся спасаться бегством в самых худших традициях человеческого стада.
Стайки авиеток одна за другой покидали космодромы и устремлялись к ближайшим межпланетным орбитальным станциям «Уют-1», «Уют-3», «Уют-6»…
Пробка на серпантине, соединяющем пойму реки Амфитрита с орбитальным лифтом на горе Павлин, достигла длины восемнадцать километров и каждую минуту продолжала прирастать все новыми сотнями авто, грузовых машин и полицейских броневиков.
На последних пытались достичь орбитального лифта – в объезд, по обочинам, по валунам – кое-кто из господ побогаче. Но самые рационально мыслящие и обеспеченные новые марсиане предпочитали, конечно же, коптеры.
Впрочем, и в воздухе было так тесно, что не менее дюжины коптеров погибли в столкновениях, похоронив среди обломков не одну знатную марсианскую фамилию.
В хаосе эвакуации, охватившей все этажи марсианской власти, практически незамеченным осталось донесение с борта «Ксанаду» о том, что обнаружена еще одна неопознанная цель. Она движется с огромной скоростью строго вслед за кометой и нагоняет ее устрашающими темпами!
«Я не знаю, что это, – отметил в конце донесения командир «Ксанаду» полковник Франков. – Мой штурман полагает, что это вовсе не материальный объект, а оптико-энергетический фантом!»
В иные времена за «оптико-энергетический фантом» в военном донесении могли спокойно попереть с корабля. Но на фоне близящейся катастрофы никому не было дела до подобных мелочей…
«Оптико-энергетический фантом», между тем, был не чем иным, как крейсером «Справедливый».
Изящный фотонный красавец легко разогнался до трехсот тридцати километров в секунду и, временно выключив маршевый двигатель, осторожно развернулся кормовым отражателем вперед по вектору движения.
Дистанция между «Справедливым» и кометой теперь сокращалась со скоростью более двух сотен километров в секунду. Через две минуты ледяное ядро Шпитц-11 настолько приблизится к крейсеру, что его можно будет испепелить фотонно-мезонным потоком.
Если бы сестра Бригантина в ту же секунду отдала приказ дисколету «Тигр» прикрыть комету сзади облаком своей вихревой защиты и открыть огонь по «Справедливому», у «Танцоров вечности» возникли бы шансы сорвать планы звездных борцов.
Но – и даже в этом расчеты иезуитски проницательного товарища Дементьева были верны! – в эти самые секунды дивизион новейших корветов типа «Краб-2» (единственных из всех правительственных кораблей, которым удалось эффективное преследование черных дисколетов) вел бессмысленно отважный бой с пиратскими авиетками перед вихревой защитой крейсера «Пилигрим».
Сестра Бригантина, лично руководившая этим боем, отреагировала на доклады о приближении «Справедливого» (а идентифицирован он не был и фигурировал в докладах как «неопознанный объект искусственного происхождения»!) только на четвертый раз.
– Да обстреляйте вы его с борта «Тигра» наконец! Проявите инициативу! – грозно рявкнула она своим низким голосом.
Восемнадцать секунд «Тигр» плавно и бережно глушил генераторы вихревой защиты. Двенадцать секунд густой рой железной пыли, окружавшей дисколет, втягивался в контейнеры защитного контура. Одиннадцать секунд башни главного калибра перебрасывали стволы на кормовой ракурс. Девять секунд крейсер подрабатывал ориентационными дюзами, компенсируя тангажом ограниченность углов вертикального наведения лазерных орудий.
Когда прозвучала команда «Огонь!», расстояние между «Справедливым» и кометой Шпитц-11 составляло всего девятьсот километров.
В тот же миг на маршевый фотонный двигатель «Справедливого» было подано зажигание. В полукилометровой чаше отражателя вспыхнуло рукотворное солнце. Вечная тьма космоса отступила, разорванная потоками света. Комета Шпитц-11 была обречена.
Четыре лазерных луча с борта «Тигра» достигли чаши отражателя «Справедливого» на долю секунды после того, как крейсер начал увеличивать мощность фотонного потока. Отражатель был рассчитан на обуздание таких энергий, по сравнению с которыми заряды каких-то там лазерных пушек казались огоньком доисторической лучины.
Поэтому залпа с борта «Тигра» на «Справедливом» попросту не заметили!
А в следующее мгновение самая эффективная реакция во Вселенной – полная аннигиляция материи с высвобождением потока фотонов – выплеснула из фокуса маршевого двигателя крейсера на врага энергию, вырабатываемую термоядерной электростанцией имени космической станции Марс-2 в долине Нанеди за месяц!
Протуберанец солнечной мощи поглотил и комету, и оба дисколета.
«Пилигрим», прикрытый вихревой защитой, засиял яркой звездочкой – это мгновенно испарились тонны железной взвеси, кружившейся вокруг корабля.
Защита «Пилигрима» таким образом была уничтожена, но сам крейсер почти не получил повреждений, если не считать выгорания сенсоров, антенн и оптических элементов контроля.
«Тигру» пришлось значительно хуже.
Потоки энергии прожгли в броневых листах верхней башни главного калибра несколько обширных каверн. Разгерметизировались разом пять отсеков артиллерийской палубы. За счет затекания плазмы в заброневое пространство прогорели уплотнители двух стволов силового кабеля и теперь невеселая тьма первой палубы освещалась лишь пламенем разгорающихся пожаров.
Что же касается кометы Шпитц-11, то испарилась лишь незначительная ее часть. Но за счет неравномерного нагрева комету разорвало на куски, как старую добрую осколочную гранату.
Миллионы осколков, разлетаясь, лишь слегка зацепили «Пилигрим» (которому в тот день продолжало несказанно везти), но изрешетили днище несчастливого «Тигра» в районе стыковочного узла. После этого крупный обломок кометы ударил в борт дисколета и сорвал с креплений двухсоттонный эвакуационный катер. Пробив несколько переборок, катер разрушил фабрикатор дейтерий-тритиевых капсул, что привело к аварийной остановке главного реактора корабля.
– Будь проклят тот день, когда я согласилась на этот план брата Молота! – рыдала сестра Бригантина в боевой рубке на «Пилигриме».
– Я всегда считал это безумием, – согласился брат Весы, пряча искаженное гримасой отчаяния лицо в ладонях.
– И что нам теперь делать, скажи?! – в голосе сестры Бригантины зазвенели истерические нотки.
Да, она была опытным командиром. Но все же она была женщиной!
