Железное пламя - Ребекка Яррос
– Я не собираюсь ставить на ней варварские опыты, – усмехнулся Варриш, как будто услышав Тэйрна. – Просто хочу, чтобы она запомнила, что должна подчиняться приказам.
«Терпеть его, блядь, не могу», – сказала я Тэйрну.
«Я чувствую, что ты почти выдохлась! Я сейчас прилечу…» – начала Андарна.
«Даже не думай! Иначе все перьехвосты в Долине будут в опасности, – напомнила я. – Ты что, хочешь, чтобы такие садисты, как Варриш, смогли устанавливать связь с маленькими дракончиками?»
Андарна в отчаянии заворчала.
Тэйрн покачал крыльями, чтобы ветер хоть немного охладил мою пылающую кожу.
– Ну? – Варриш кутался в плащ, в то время как от меня поднимался горячий пар.
Тэйрн зарычал.
– Люди не отдают приказы драконам, даже вы. – Я с трудом подняла руки и стала собирать силу.
На сороковом подходе колени у меня подломились, и я рухнула на камни. Чтобы не покалечиться, я успела подставить левую руку. Резкая боль обожгла плечо – кажется, от удара случился подвывих. Во рту вдруг собралось слишком много слюны – меня затошнило. Прижимая к себе левую руку, я с неимоверным усилием заставила себя встать на колени, чтобы не опираться на больную руку.
Вытянув шею, Тэйрн так громко зарычал на Варриша и Карра, что блокнот профессора выпал у него из рук, сорвался со скалы и полетел вниз.
«Серебристая больше не может!» – крикнул он.
«Они тебя не слышат», – напомнила я, с трудом превозмогая боль и едва дыша.
«А их драконы слышат».
– Если она погибнет, у вас будут проблемы не только с генералом Сорренгейл, но и с генералом Мельгреном. Ее печать – это оружие, о котором в этой войне мечтают все генералы. – Карр посмотрел в пустоту между мной и Варришем. – А если и этого недостаточно, чтобы вести себя осторожнее, вице-комендант, подумайте о том, что с ее смертью вы лишитесь поддержки сразу двух драконов из числа самых могущественных на Континенте. Плюс лейтенанта Риорсона с его даром управлять тенями.
– А, ну да. Эта досадная любовная связь. – Варриш поцокал языком, потом посмотрел на меня, склонив голову набок – так, будто я была для него всего лишь любопытным подопытным зверьком. – Еще раз. Чтобы доказать, что вы готовы исполнять приказы, в отличие от вашего дракона.
«Серебристая…»
«Я сделаю, как он хочет».
Я с трудом поднялась на ноги, надеясь, что смогу выставить руку, если прижму левый локоть покрепче к телу.
Я сделаю, как он хочет, – ради Андарны, ради все остальных маленьких дракончиков в Долине.
Мышцы стонали и дрожали, в левое плечо будто вонзили кинжал, но я подняла руки и снова потянулась за силой Тэйрна. Когда связь установилась, через меня опять прошла волна энергии.
Я направила ее наружу, и вспыхнула очередная молния.
Но тут мои руки свело судорогой, их будто выкручивали, и вместо того, чтобы выпустить энергию, я удержала ее в себе.
Вот блядь! Я никак не могла ее сбросить.
«Серебристая!» – закричал Тэйрн.
Сила плескалась во мне, и разряд получился слишком долгим. Молния ударила в северный хребет и отсекла огромную глыбу. Та покатилась по склону, а молния все не унималась, полосуя скалы как будто раскаленным клинком.
Я застыла. Я не могла опустить руки. Даже пальцами пошевелить.
Я сейчас погибну.
Тэйрн. Сгаэль. Ксейден. Мы все погибнем. Во мне переплелись страх и боль, и меня охватила паника – неудивительно, но сейчас мне никак нельзя было паниковать.
«Оборви ментальную связь!» – прокричал Тэйрн.
Молния продолжала полосовать скалы, и я услышала вдалеке крик Андарны.
Во мне полыхал огонь. С диким воплем я рванула в свою внутреннюю библиотеку.
Молния погасла, я повалилась на спину, на переднюю лапу Тэйрна и распростерлась у него между когтями. Каждый вдох давался мне с огромным трудом.
Карр с силой сглотнул.
– Достаточно на сегодня.
Я не могла подняться.
Посмотрев на разрушения, которые сотворила моя молния, Варриш повернулся ко мне:
– Восхитительно. Вы двое будете просто незаменимы, когда научитесь подчиняться. – Он повернулся и пошел к Соласу. Его плащ развевался на ветру. – Это первое и последнее предупреждение, кадет Сорренгейл.
Меня как будто пнули в живот, но я уже ничего не соображала, я словно горела изнутри.
Подошел Карр, приложил руку к моему лбу и присвистнул:
– У вас сильный жар. – Он глянул на Тэйрна. – Пусть ваш дракон отнесет вас во внутренний двор. Сами вы не дойдете. Поешьте и примите холодную ванну. – В его взгляде промелькнуло нечто похожее на жалость. – И хотя я всегда помню, что драконы нам не подчиняются, постарайтесь упросить Андарну явиться в следующий раз. Вы – редкая, могущественная печать, кадет Сорренгейл. Мне бы не хотелось проводить ваши тренировки так, как сегодня.
Я не печать, я – человек.
Но мне было так жарко, и я так устала, что не смогла произнести эти слова вслух. Да и какая разница – он все равно не видит во мне человека. Карр всегда был таким. Для него каждый из нас – просто совокупность способностей и сил. Я дышала как можно глубже, но даже холодный горный ветер не мог погасить пламя, бушующее в моих жилах.
Обхватив меня лапой и осторожно зажав между двумя когтями, чтобы не выронить, Тэйрн взмыл в воздух, а Карр остался на скале.
Мгновение спустя мы уже летели под облаками. Или час спустя. Время не имело значения. В отличие от боли, которая вынуждала меня сдаться, выпустить душу из клетки моего тела.
«Не смей сдаваться!» – рявкнул Тэйрн.
Он мчался со мной к Басгиату, причем так быстро, как мы еще ни разу с ним не летали. Меня обдувал ветер, и это было приятно, но он не заглушал огонь внутри – там, где легкие будто пылали, а костный мозг плавился.
Подо мной пеленой проносились горы и равнины, и вот уже впереди выросли знакомые стены академии. Но Тэйрн пролетел над внутренним двором и стал спускаться в долину позади него.
Река. Вода. Холодная. Чистая. Вода.
«Я уже вызвал подмогу».
В последнюю минуту он резко затормозил, подавшись вверх, и меня замотало из стороны в сторону. Тут же скрутило живот.
«Задержи дыхание».
В следующее мгновение я влетела в воду с такой силой, что испугалась, как бы не сломать себе что-нибудь. Вода накрыла меня с головой, ледяная, с подтаявших за лето ледников. От резкого перепада температуры мне показалось, что меня сейчас разорвет на части.
Я с детства знала, что такое боль, но этой агонии я просто не могла выдержать.
Я беззвучно вскрикнула, и изо рта у меня вырвались пузыри воздуха. Я по-прежнему болталась в когтях у Тэйрна, и вода вымывала жар из моего тела, спасительно охлаждая меня и одновременно молотя резкими струями с неистовой силой.
Тэйрн высунул мою голову из воды, и я стала хватать ртом воздух.
«Почти закончили», – сказал он мне, по-прежнему держа меня в ледяной воде.
Сильное течение безжалостно терзало меня, но температура постепенно падала. И вот наконец вода погасила последние языки пламени у меня внутри.
– Вайолет! – прокричал кто-то с берега.
Зубы у меня стучали от холода, а пульс замедлился.
– Вот так. – Тэйрн добрался до берега – я и не заметила, что все это время он стоял вместе со мной в воде – и опустил меня в высокую летнюю траву под деревьями, которые росли вдоль берега Якобоса.
Я лежала, отчаянно пытаясь вздохнуть. Сердце билось все медленнее.
Собрав все свои силы, я заставила легкие разойтись и вобрать в себя воздух.
– Вайолет! – донесся откуда-то справа голос Имоджен, а еще через пару секунд она опустилась рядом со мной на колени. – Что с тобой случилось?
– Слишком. Много. Молний.
Мне на плечи набросили грубое одеяло. Я дрожала всем телом, с носа, с подбородка, с расстегнутой летной куртки, которую я каким-то чудом не потеряла по пути сюда, капала вода. Ледяной холод внутри меня сменил жар, но зато теперь наконец я могла нормально дышать.
– Вот дерьмо. – Боди устроился рядом со мной с другой стороны, попытался обнять меня за плечи, потом отпустил.
– Ты такая… красная. – Это Эйя. Да, кажется, она.
– Глэйн говорит, ты чуть не сгорела, – проговорила Имоджен, осторожно погладив меня по спине. – Ей Тэйрн сказал. Что нам делать, Вайолет? Ты – единственная из всех моих знакомых можешь вызывать молнии.
– Мне. Нужно. Просто… – проговорила я в такт клацанью зубов и перекатилась на бок, поджав ноги. – Прийти. В себя. – Я посмотрела на ствол знакомого дуба перед собой и попыталась собраться с силами.
– Квер говорит, что теперь, когда она охладилась, ей нужно поесть, – сказал Боди.
