Крис Уэйнрайт - Сапфировый перстень
— Давай, — кивнул он ожидавшему его распоряжений мальчишке, и тот стремглав бросился на кухню выполнять указание хозяина.
Через несколько мгновений двое слуг, одетых в белые одежды и такие же тюрбаны, поставили перед ним чашу для омовений. Колдун смочил кончики пальцев в душистой воде, настоянной на лепестках роз, и протянул руки слугам, которые бережно высушили ладони своего господина мягкими полотенцами из кхитайской ткани.
Слуги убрали чашу; ее сменил изящный деревянный столик на красиво изогнутых резных ножках. Лиаренус любил в летнюю пору трапезничать на воздухе, когда ничто, кроме дуновения легкого ветерка, приносящего прохладу от брызг фонтана, да щебета птиц, не нарушало его спокойствия. Иногда ему было скучно принимать пищу в одиночестве, и он приказывал позвать Колченогого Карбана, а совсем уж редко удостаивался такой чести Чернявый Эугеш.
Несколько подпорченное утренним происшествием с пастухом настроение стало улучшаться при виде процессии слуг с подносами, выходивших из дверей кухни. Лиаренус вновь представил стройные ряды своих зеленых монстров, и этого впечатления было достаточно, чтобы сделать мальчишке знак левой рукой. Тот уже знал, что это значит, и помчался за Эугешем и Карбаном — видно, сегодня хозяин в хорошем расположении духа.
Старший подавальщик тем временем почтительно склонился перед господином, держа на подносе два серебряных кубка.
— Белого, — выбрал Лиаренус.
Потягивая нежное душистое вино, привезенное специально для него из далекой Мессантии, Горбун с удовольствием наблюдал, как в пяти шагах от него на специальном блюде повар отделял ножом плавники огромного осетра, отваренного в кхитайском бамбуковом соусе.
— Садитесь, — разрешил он Колченогому Карбану и этому ублюдку Эугешу, которые, запыхавшись, прибыли по зову господина и теперь смиренно ожидали приглашения.
Когда его ближайшие помощники разместились на подушках возле столика, хозяин знаком повелел слугам отойти подальше. Приказ был мгновенно исполнен, и Лиаренус, понизив голос, обратился к Эугешу.
— Вот что я скажу тебе, — начал он. — Я недоволен твоим приятелем из Гиркании, которого ты поставил разносить напиток. Ты его сам нашел или кто-то посоветовал?
— Он был слугой у твоего брата, почтеннейший, — ответил Эугеш, — и я думал…
— Думаю здесь только я, — перебил его колдун.
Он сделал знак, и в кружки подданных было налито вино.
— Пейте, — махнул он рукой, — успеем поговорить.
Довольный, что пока все закончилось благополучно, Чернявый одним глотком осушил кружку и потянулся за рыбой. Лиаренус испытывал немалое удовольствие, глядя на Эугеша. Он ненавидел род человеческий, особенно людей здоровых, вид которых напоминал ему о том, что он калека. Но случай с Эугешем был особым: беспробудное пьянство и обжорство наложили такой отпечаток на то, что ранее было человеческим лицом, что Лиаренус испытывал мстительный восторг, наблюдая за тем, как этот блудливый подонок чавкает, словно свинья, пожирая пищу.
— Так, говоришь, этот недоносок служил у моего брата, — продолжил Лиаренус, подождав, пока его управляющий насытится.
— Клянусь тебе, господин, и я подумал…
— Опять, — поморщился Горбун, — у тебя что, памяти на пять мгновений не хватает? Я не о том, что ты думал. Где он служил?
— В страже, — ответил Эугеш, знаком подзывая слугу с кувшином.
— Говорят, что брата убил какой-то парень огромного роста, не так ли?
— Говорили, но я точно не знаю, — Чернявый поспешно запихивал себе в рот очередной кусок, — можно спросить у гирканца.
— Клянусь Сетом, он вряд ли что может сказать в ближайшие дни, — усмехнулся Лиаренус. — Так? — обратился он к Карбану.
— Пожалуй, — хихикнул Колченогий.
— Ладно, потом я с ним поговорю, — решил Лиаренус, — а пока напиток для всех будешь разносить ты, — добавил он, поднеся свой сухой кулачок к огромной, величиной с тыкву, потной харе управляющего. — И смотри у меня, чтобы никого не пропустил! Шкуру сдеру и натяну на барабан.
— Будет сделано, хозяин, — пробормотал Эугеш и потянулся за следующим куском.
А тянуться было за чем. На столе появилось блюдо с фазанами, фаршированными гусиной печенью и яблоками. Лиаренус, медленно обгладывая ножку дичи, пустился в размышления:
«Все складывается один к одному — у меня в доме был какой-то парень огромного роста и такой же силы… брата, говорят, задушил тоже гигант. Не один ли это человек? Теперь дальше, — продолжал размышлять колдун, — кому мешал мой распутный братец? Пожалуй, многим, — усмешка скривила губы мага, — но больше всего, несомненно, первому советнику, начальнику стражи и Кривому Хиджу. Но последний вряд ли пошел бы на это, скорее, они договорились бы…»
Его размышления прервал голос Эугеша. Он уже был достаточно навеселе, его глаза походили на щелочки, рот и щеки до ушей был вымазаны в сале, остатках печени и каплях вина.
— Может быть, музыку, хозяин? — предложил он.
«Превратить бы тебя в барабан, — подумал Лиаренус, глядя на него и пощипывая свою бородку, — и бить, бить колотушкой, пока не лопнешь…»
Но настроение у него было хорошее; кроме того, Эугеш был нужен ему: этот пьяный ублюдок забавлял его и поддерживал мысль о никчемности человечества.
— Можно, — кивнул он.
По его команде на лужайку вынесли невысокий, покрытый дорогим туранским ковром помост. Эугеш оживился и ненадолго даже перестал жевать. Его терпение было вознаграждено: три стройные девушки легкой, как будто невесомой походкой подошли к помосту и грациозно вспорхнули на него. Одна из девушек — хрупкая, черноглазая заморийка — несла цитру, две другие, по виду стигийки, флейты. Как и было положено, их наряд составляли только ожерелья из разноцветных стеклянных бус и узкие кожаные пояски на бедрах, вышитые шелковыми нитями. Музыкантши сели, скрестив ноги, и звонкие аккорды, сопровождаемые протяжными звуками флейт, полились над лужайкой.
Новая колонна слуг с блюдами появилась из дверей кухни: баранья лопатка с чесночной подливкой, голова молодого поросенка в соусе из апельсинов с орехами и курагой.
— Красного, — поднял палец хозяин, и старший подавальщик мгновенно наполнил его кубок рубинового цвета жидкостью — аргосским нектаром, вином, которое славилось во всех известных Лиаренусу странах, оно далеко не всем было по карману.
«Что же дальше? — вернулся он к своим размышлениям. — Я не мог разглядеть их лиц, но что один из них был гигантского роста, с черными густыми волосами — в этом нет сомнений, как и в том, что мечом он владеет мастерски».
