Выход воспрещен - Харитон Байконурович Мамбурин
Сидящий в камере мальчик был прав, вне всяких сомнений. Его обманули самым жестоким образом, использовали, манипулировали, почти убили, накачав наркотиком под занавес. Только кому какое дело, когда речь заходит о десятках тысяч убитых нормальных по всему миру? Сотнях? Миллионах? Конечно, есть такие беспримерные герои как Афонов, Николаева, Жаров, Стакидзе, Норков и Лебедева, но сколько на них приходится маньяков, убийц и психопатов среди неогенов? О многих никто и не слышал, как раз благодаря Окалине.
— Миша, твой выход! — бодро заявил в микрофон Лещенко, заставляя Неллу вздрогнуть.
Миша. Михаил Федорович Ожегов, неспешно идущий по коридору к камере Изотова. Этот худощавый молодой человек очень… очень высоко в списках у майора. Особых списках. Ассистент Лещенко был у ученого на поруках, являясь чрезвычайно мощным и опасным криптидом при крайне низких моральных и идеологических качествах. На руках у Окалины, точнее, в её сейфе, был типовой приказ на уничтожение этого неосапианта, если тот удалится от Лещенко более чем на километр. Технокинетик? Полезно и опасно, но без постоянного доступа к высоким технологиям, без ресурсов — ничего особенного. А вот вторая способность, тандем из измененных голосовых связок и телепатического воздействия, крайне опасна!
Ожегов, вслух обращаясь к человеку, на которого смог настроиться, мог вместе с озвученными словами передать самый настоящий комплексный приказ что-либо делать. Действовало это сложным, узконаправленным, но очень специфичным образом: голосовые связки криптида, сдобренные телепатическим посылом, убеждали жертву выполнить распоряжение. Очень эффективно убеждали. Цель, оставаясь в полном сознании, реагировала на слова Михаила, как на слова персоны, имеющей перед этой самой жертвой непререкаемый авторитет.
Бесценный подчиненный для ученого-исследователя, работающего с неосапиантами. Не был бы Ожегов такой мразью… но его слишком поздно нашли. Кажется, в Польше. Перевоспитывать было бы сложно. Окалина даже слышала пару сплетен, что Лещенко отравил своего ассистента и теперь держит на поводке, регулярно снабжая противоядием.
Сейчас же явно был момент некоего послабления, которым ученый изредка баловал своего подчиненного, позволяя тому без особой необходимости воздействовать на людей.
— Вы даже не попробуете убедить Изотова подчиниться добровольно? — вопрос сам сорвался с губ блондинки, — Сразу Ожегов?
— Это не ваше дело, майор, — досадливо поморщился ученый, — Точнее, Изотов теперь только моё дело. Я его активировал! Активировал Симулянта! Вы даже не представляете себе, чего я добился!
— Под вашу ответственность, Егор Дмитриевич, — деланно равнодушно заметила блондинка, тряхнув тяжелыми прядями волос.
На эту фразу Лещенко лишь пренебрежительно махнул рукой. Ему определенно было наплевать, что камеры пишут всё, как здесь, в контрольной комнате, так и в коридоре, по которому двигался Ожегов. Ну да, подумала Нелла, он сейчас на коне. Совершил невозможное, получил свой приз. Правда, если этот приз пробудит нечто серьезное, а затем оторвет этому надутому индюку голову, то записи с камер понадобятся, чтобы устроить с Изотовым второй раунд переговоров.
Впрочем, не этот случай.
— Изотов! — не показываясь голому парню на глаза, заговорил Ожегов высоким и сильным женским голосом, полным непререкаемой уверенности, — Будьте добры надеть КАПНИМ, немедленно! Затем подойдите к двери! Вас переводят!
Голый бледный парнишка с смешно торчащими волосами и огромными черными тенями вокруг глаз, недоуменно посмотрел по сторонам. Вздохнул, пожимая плечами, мол, что тут поделаешь? А затем пошёл к койке, надевать на себя титановый костюм-угнетатель.
Нелла наблюдала за тем, как Изотов напяливает на себя КАПНИМ, как ухмыляется Михаил, как настукивает какой-то мотив по столешнице Лещенко. Вроде всё идёт как надо, даже более того, гладко и тихо. Ученый обязательно отобразит в рапортах процесс активации и уровень сотрудничества местных, а значит, можно будет рассчитывать на внеочередной отпуск. Попробовать увезти Юльку в Чегету? Бакуриани? Карпаты? Покататься на лыжах? Было бы здорово, если бы она… Хотя… мечты. Соберись!
Нелла, встряхнувшись, наблюдала, как Изотов, с видом, как будто всё происходит совершенно естественно и по его воле, выходит из камеры, держась к Ожегову так, чтобы его не видеть. Михаил встает у своей жертвы за спиной и с гнусной ухмылкой приказывает шагать к лифту. Контраст между предельно серьезным женским голосом и злорадно ухмыляющимся молодым человеком… велик. Но не настолько, как то, что происходит дальше.
В отличие от замерзшего на месте Лещенко, Нелла успела как вскочить, так и понять, что ничего не успевает. Развернувшийся на пятке экзоскелета Изотов, зарядив Михаилу под дых свирепейшую плюху, отскочил на полшага назад, а затем, как следует размахнувшись, влепил согнувшемуся в три погибели ассистенту футбольный удар с ноги прямо по носу!
«Смертельно опасный удар», тут же поняла майор, под шокированный хрип Лещенко, смешно замахавшего в панике руками. Сама Нелла, уже протянувшая руку к тревожной кнопке, нажать её… не смогла, целиком завороженная зрелищем, происходящем на мониторе. Там, на белом кафеле коридора, под ярким светом ламп, хороший мальчик Витя Изотов, сноровисто пригвоздив утяжеленным экзоскелетом коленом лежащего на животе Ожегова, неумело, но очень решительно свернул последнему шею.
«Не удивительно, он же довольно силен», — ошеломленно подумала майор, глядя, как подросток, измазавшийся в крови, встает с агонизирующего тела. Смотря прямиком в камеру.
— Нападавший неосапиант обезврежен! — громко и отчетливо произносит Изотов, — Я не знаю, что делать дальше, поэтому возвращаюсь в камеру! Рапортую готовность о втором раунде переговоров!
«Ничего себе».
— Ах да, — почти зайдя «домой», картинно вспоминает уникальный криптид, — Передайте, пожалуйста, Лещенко, что я отказываюсь с ним в дальнейшем сотрудничать!
Ладонь женщины, на глазах которой только что произошло хладнокровное убийство, бьёт по тревожной кнопке.
Этаж заполняется заунывным воем, на который бегут вооруженные люди.
Егор Дмитриевич Лещенко, заслуженный лауреат, ученый с мировым именем, признанный специалист и прочая прочая… активно блюёт себе на колени, не в силах отвести взгляд от окровавленного тела бывшего ассистента со свернутой почти на 180 градусов головой, на спине которого наливается алым квадрат области, на которую обрушил свою массу тела Изотов, проломивший коленом жертве ребра. Сворачивать той шею было почти… не обязательно.
Дела предпринимают крайне неожиданный оборот.
Возможно, товарищу майору теперь отпуск не светит.
Глава 11. Стон, зовущийся песней
