Анна Гурова - Громовая жемчужина
Он подумал, что Тошнотник наверняка сделает очередную попытку застать его врасплох ближе к вечеру, а может, даже после полудня. Надо быть настороже…
Ким еще пожевал хвою, съел какую-то крупную личинку, напился из ближайшего ручья и пошел дальше.
Время близилось к полудню, когда тропинка вывела Кима на прогалину. Слева журчал широкий мелкий ручей, справа сосны расступились, образовав обширную поляну. «Ага! – оживился Ким. – А трава-то на ней вытоптана!» В следующий миг он услышал жужжание мух и почувствовал запах крови.
У края поляны стоял раскрашенный столб, увенчанный резной харей местного божества. Пограничный страж, призванный отпугивать чуждую нечисть – такой же, какой Чумон когда-то давно показывал ему с обрыва. В диких провинциях столбы-стражи были частым явлением и даже насущной необходимостью. Но этот отличался от всех, какие когда-либо видел Ким. К столбу на уровне человеческого роста был привязан мертвый лесной кот. Он был утыкан стрелами так густо, что напоминал игольницу. Столб почернел от крови. Часть крови стекла в плоскую каменную чашу жертвенника у подножия «стража» и запеклась там. Клыкастая харя демона наверху столба, дико скосив глаза и оскалившись, глядела вниз с таким алчным выражением, словно с удовольствием выпила бы кровь еще из десятка-другого жертвенных зверей. В чашке с запекшейся кровью плавал золотистый осенний цветок – точно такой же, какими украшала прическу Мисук.
Некоторое время Ким, скривившись, рассматривал жертвенник. Ничего особенного в убийстве кота он не находил, но скармливание животного этому отвратительному бесу почему-то вызвало у него внутренний протест. В детстве его односельчане тоже иногда приносили в жертву квисинам живых существ, но никогда их перед этим не мучили. Ким с отвращением подумал, что этому бесу, должно быть, пошла в пищу не только кровь кота, но и его предсмертные страдания.
– Чтоб ты подавился! – громко сказал Ким, глядя в косые зенки беса.
Чем бы еще насолить мерзкому стражу? Ким вытащил меч и начал перепиливать кожаные ремешки, которыми была привязана к столбу тушка кота. Тупая железка скользила и не резала. Ким рассердился, замахнулся и ударил в полную силу. Ремешки лопнули, утыканная стрелами тушка упала на землю, а клинок глубоко увяз в древесине. Ким, бормоча проклятия, дернул раз, второй – меч не поддавался. И тут сзади повеяло гниющими водорослями.
«О нет! Только не сейчас!»
Ким изо всех сил рванул на себя меч. В тот же миг, затылком ощутив движение воздуха, он отскочил в сторону. Мягко перекатившись через плечо, он вскочил на ноги. На то место, где он только что стоял, приземлился Тошнотник. Меч со звоном упал на каменную чашу и покатился по земле.
Безоружен! Ким бросился к мечу, но Тошнотник встал, рыча, между ним и столбом. Вздыбившись, он пригнулся к земле и приоткрыл пасть, наслаждаясь беспомощностью жертвы. Ким тоже наклонился, упираясь ногами в землю. Без оружия против волка у него не было никаких шансов. «Одну руку придется отдать, – быстро просчитывал он холодной головой – на страх времени не осталось. – Левую – в пасть, поглубже, вбить по самое горло. Правой – выдавить глаза. И все это – очень быстро…если удастся. Второй попытки не будет…»
Вдруг Тошнотник заговорил.
Ким знал, что волк иногда, – в особых случаях, – может говорить. Но Тошнотник, как это ни удивительно, заговорил не с ним.
– Я гнал его три дня. Это моя добыча!
Шерсть на загривке волка была всё так же вздыблена, рычание разносилось по лесу, словно гром, но…
«Хвост поджат, глаза бегают! Он боится! – с изумлением понял Ким. – Не меня же? А кого?»
– Ладно, я поделюсь, – сказал Тошнотник.
«Он кому-то отвечает», – догадался Ким.
Вскоре это почувствовал и он сам. Воздух буквально вибрировал от магии. В ушах нарастал не то звон, не то смех. Металлический, режущий, писклявый и кровожадный смех десятков мелких, хищных и очень голодных тварей. В мозгу Кима вдруг словно бы прорвалась плотина, и потоком полились слова.
«Это не твоя охотничья территория, демон. Хочешь жить – проваливай!»
– Мой хозяин – великий чародей! Он вас свяжет и заточит…
«Ха-ха! Тащи его сюда, твоего колдуна. Мы им тоже закусим».
– Хозяин! Хозяин!
«Ну, где же он? Что-то не спешит, а?»
Тошнотник не выдержал. Он сорвался с места и на полусогнутых лапах, поджимая хвост, скрылся среди сосен.
Ким несколько мгновений стоял неподвижно. Потом прыгнул вперед и схватил лежащий на траве меч.
– Смотрите, монах взял меч, – раздался юный голос поблизости. – Похоже, он умеет им пользоваться.
– Какая разница! – пренебрежительно ответил другой голосок.
– Так даже интереснее, – донесся третий, совсем детский.
Ким завертел головой, высматривая новую опасность. И вдруг опустил оружие.
Из-за деревьев, бесшумно, словно духи, на поляну один за другим выступили небесные отроки.
Глава 14. Пятое Предписание
«Небесных отроков» было трое.
Мальчики– подростки, с виду чуть младше Кима. Самый маленький, вероятно, лет двенадцати, был ему по плечо; старший, наоборот, на голову выше. Точнее возраст отроков определить было невозможно – их лица густо покрывал яркий грим. Киму даже показалось сначала, что они в масках. У всех трех были воинские прически, щегольские, отороченные мехом, очень дорогие кафтаны, шитые золотом штаны, сапоги из тисненой замши. Ким, воспитанный в княжеской семье, мог оценить эту роскошь. Самый высокий мальчик был в белое и золотое, средний – в синее и коричневое, маленький – в черно-багровое. Каждый из них своим видом не посрамил бы Небесный Город. Но что они делали здесь, на окраине империи, в диких горах Чирисан?
И еще – мальчики были вооружены. Старший опирался на длинный упругий посох с кистями и заостренным оголовком – точно с таким же Ким тренировался в доме дяди. У второго из-за спины выглядывала рукоять меча. Малыш стоял, вроде бы, с пустыми руками, но что-то подсказывало Киму, что видимость обманчива.
– Вы кто? – спросил он, стараясь говорить громко и уверенно. – Что вам от меня нужно?
Никто из мальчиков не ответил и даже не подал вида, что услышал вопрос.
Ким покраснел и шагнул вперед. Мальчики тут же расступились красивым танцевальным движением. Старший остался стоять неподвижно, всё так же держа в руке посох. Младшие почти одинаковыми жестами подняли правые руки – каждый коснулся рукой затылка.
– Не бойтесь, я вас не трону. Я просто хочу пройти через Горы Цветов…
На раскрашенных лицах появились усмешки. Небесные отроки обменялись веселыми взглядами.
