Змеиное братство - Анна Сергеевна Одувалова
Чтобы избежать неловкости прощания, я поспешила выскочить из машины как можно быстрее, но за спиной услышала тихое:
– Алин…
– Да?
Я нерешительно остановилась и после секундного раздумья повернулась к Катурину лицом. Дождь усиливался. Мои волосы еще не намокли, но успели покрыться бисером мелких капель, которые скапливались у лба и начинали стекать редкими дорожками на лицо. Я смахнула влагу с бровей, не давая попасть в глаза и размазать макияж.
– Спокойной ночи? – наполовину вопрос, наполовину утверждение.
– И тебе.
Влад стоял, прислонившись спиной к водительской двери, и без улыбки смотрел на меня. На его лицо падал свет фонаря, и тени от ресниц образовывали на щеках длинные темные полоски. Он чем-то напоминал Пьеро. Челка намокла и свисала на лоб неровными рваными прядями. На носу застыла трогательная капля дождя.
Я не смогла спрятать улыбку, заметив, как раздраженно Влад смахнул ее тыльной стороной ладони.
– Ты смешной, – удержаться от этих слов не вышло.
– Вовсе нет.
В глазах мелькнуло хищное выражение.
– Мне не хотелось бы, чтобы ты улыбалась, думая обо мне.
– А что я должна делать? – удивилась я.
– Сгорать от страсти, – шепнул он мне в губы.
Я даже не поняла, когда Влад успел приблизиться, но мое лицо оказалось у него в ладонях, и он ужалил меня жадным поцелуем. Совсем другим. Сейчас не осталось и следа от той неуверенной нежности. Только голодная жадная страсть, сметающая все на своем пути. Никогда в жизни я не испытывала ничего подобного, но всегда хотела испытать. Я и не представляла, что такое «сгорать от страсти», до этого момента.
Влад впивался мне в губы до боли, его руки путались в моих волосах. Я провела по его сильным предплечьям, ощущая гладкую, горячую, влажную от дождя кожу подушечками пальцев. Даже прохладной сентябрьской ночью, без куртки, Влад, похоже, не мерз.
Голова кружилась, а ноги подкашивались. Кровь прилила к щекам и стучала в висках в такт ускоряющемуся ритму сердца. Я чувствовала, что схожу с ума от Влада и его поцелуев. Это было опасно. Я заметила, как под моими ладонями напряглись его мышцы. Кожа Влада утратила гладкость, словно покрывшись чешуйками.
Это отрезвило.
– Нет, – с трудом отстранилась я, пытаясь отдышаться и с опаской поглядывая на совершенно обычные мужские руки. – Это уже слишком.
– Да… – Влад сглотнул и смущенно провел рукой по мокрым волосам. – Такое не выкинешь из головы на следующее утро.
– Так и есть.
Я попятилась, чувствуя, как спадает эйфория и на глаза наворачиваются слезы. Все же целоваться с Владом – не лучшая идея. Он зацепил меня сильнее, чем хотелось бы.
– Эту ночь вообще не просто будет выкинуть из головы, – грустно улыбнулся Катурин. – Пока, Алина.
– Пока.
Я неловко махнула рукой на прощание и взбежала по ступенькам, ведущим к входной двери. В общагу можно было попасть лишь через холл главного корпуса. Дверь оказалась заперта, и мне пришлось невольно дожидаться Влада, у которого имелся ключ.
В холле было темно и пустынно. Это и к лучшему. Бросив еще раз через плечо «До встречи», я, не оглядываясь, помчалась в сторону подземного перехода. В комнату неслась, словно сумасшедшая, опасаясь, как бы Влад не догнал меня где-нибудь в темных коридорах и не начал целовать снова. Этого я не выдержала бы.
Убегая от собственных страхов, я даже не остановилась в подземном переходе у стены с потайной дверью. Строгая обстановка лицея отрезвляла, и теперь я не могла понять, что на меня нашло. Сердце колотилось как бешеное, кровь стучала в ушах. Я же всегда оставалась разумной девочкой, которая сначала думает и лишь потом делает. Почему же сейчас произошел сбой? Как я могла целоваться с Владом Катуриным? Зачем? Что подвигло меня на эту глупость? Проклятый имбирный латте и его таинственная история или ночной берег залива, луна, звезды и собственная недальновидность? Впрочем, был в этом событии один плюс. Я и думать забыла об измене Данила, предательстве Наташки и своем разбитом сердце.
Затормозила я только перед входом в нашу комнату. Отдышалась, прислонившись спиной к стене, и, стараясь не шуметь, прокралась в темное помещение. Ксюха, как обычно, спала словно убитая, подложив одну руку под голову и закрывшись до носа одеялом.
Скинув ботинки у входа, я прошла в ванную. Не включая свет, умылась холодной водой. Немного подумала, щелкнула выключателем и все же залезла в душ. Теплая вода и мандариновый гель для душа с легкими нотами корицы, которых я не замечала раньше, расслабляли и возвращали мыслями на песчаный берег, в объятия Влада.
Я окончательно разозлилась, врубила холодную воду и убрала гель в ящик до лучших времен, решив, что пользоваться им не буду, как и пить имбирный латте. Имбирь, корица, хороший кофе – все это слишком напоминает о Владе.
Минуты две, не больше, я постояла под холодными хлещущими струями. Потом, стуча зубами, выскочила из ванной и тут же завернулась в махровое полотенце. Воспоминания сгинули, но вместе с ними прошел и сон. Ложиться резко расхотелось, поэтому, закрывшись с головой одеялом, я уставилась в телефон. В сети Данил беспокоился, из-за чего от меня сегодня не было звонков, а Наташка ныла, что соскучилась. Я написала и тому и другому длинную простыню несвязного текста с кучей обвинений и упреков, но стерла, так и не отправив. Подумала, мучительно пытаясь найти выход из сложившейся ситуации, и без объяснений удалила из друзей обоих. Хоть и больно осознавать, но Влад прав: бесполезно говорить с ними, рассказывать о своих чувствах, упрекать. Они сделали выбор, и какой смысл унижаться перед ними? Хотят быть вместе – это их право, ну а мое – вычеркнуть из жизни предателей. Сейчас я не винила ни того, ни другого. Что и говорить, я и сама сегодня поступила не лучше, чем Наташка. Но общаться ни с ней, ни с Данилом все равно не хотелось. Я просто не могла. Возможно, когда-нибудь ситуация изменится, но не в ближайшее время.
Я выключила телефон и засунула его под подушку. Потом выдохнула и, приказав себе ни о чем не думать, повернулась лицом к стене. Не думать не получилось. Сегодняшний день оказался чересчур насыщен событиями. Я раз за разом прокручивала нашу с Владом поездку и думала, как вести себя дальше. Еще вчера моя жизнь была ясна и понятна. Я считала, что люблю Данила, сопротивлялась влечению к Владу. А сегодня все рухнуло. Сложно представить, как смотреть завтра Владу в глаза и не выдать себя. Наверное, он предложил самое правильное решение –
