Самозванец - Николай Некрасов
Я подмигнул, и она улыбнулась.
— Может, ты и прав, — и как бы невзначай коснулась моего плеча своим, пока тянулась за чашкой.
Её волосы не пахли манго, как у Руби. Её аромат казался более сдержанным, хвойным и бодрящим, как морозное утро.
— Мой отец — глава мафии, — ошарашила она и испытующе посмотрела.
Не знаю, выдало ли моё лицо обеспокоенность, удивление или ещё какую эмоцию, но Ляся показалась удовлетворённой моей реакцией.
— Поэтому они тебя дразнят? Из-за этого Арни сказал то, что сказал?
Она покивала.
— Ты же знаешь, что он неправ? Ты не в ответе за то, в какой семье родилась.
— Кому какая разница, кто в чём виноват? Отец, насколько мне известно, если что и мутит с налогами, но никаким другим криминалом уже давно не занимается. Больше десяти лет назад он перевёл всё на законные рельсы, когда мать пригрозила ему, что уйдёт и заберет меня. У него больше нет детей и не будет. Так уж сложилось.
— Он, наверное, в тебе души не чает?
Лёгкий кивок, за которым крылось нечто большее. Если даже отец ценил её, то, скорее всего, оказывал непомерное для девушки давление. Единственный ребёнок — слишком большая ответственность для подростка, который только начинает свой путь и не имеет права на ошибку.
— А почему Доппио символ вашей семьи?
Она рассмеялась.
— Какой же ты глупый, Рэй! Доппио — это имя, не вид змеи, и не символ двухголовости. Хотя именно это и означает.
— Теперь ты совсем меня запутала, женщина, — рассмеялся я. — Говори как с ребёнком, чтобы я понял. Или как с иностранцем, на пальцах.
— Двуглавая змея — символ нашей семьи, каждому наследнику в год совершеннолетия дарят такую змейку. Их привозят из жарких стран, где умельцы отлавливают специально на продажу. Такие змейки невероятно редки, и очень редко выживают. Другие хищники быстро съедают их, потому что с двумя головами эти существа оказываются неприспособленными к жизни.
— Значит, они не какой-то особый вид, а что-то вроде аномалии?
Ляся кивнула.
— Они медлительней и неповоротливей своих сородичей. И те из них, кто смог выжить — намного более осторожны, хладнокровны и мудры, чем другие змеи. Именно поэтому они стали символом нашей семьи, которая много лет занималась делами вне закона. Нас уважали, боялись и пытались истребить, как и этих змеек. Но времена меняются, и законный бизнес оказался выгоднее незаконного. Но люди всё помнят… И не прощают.
— Они забудут, — заверил я. — У толпы короткая память. Ты теперь супергерой! Они будут восторгаться тобой и примут. Дай время.
— Спасибо, Рэй… — она поставила чай на столик, взяла мои руки в свои и крепко сжала, глядя прямо в глаза.
Её ладони оказались тёплыми, почти горячими. Она нагрела их о чашку и будто бы вся преобразилась. От холодности и ноток высокомерия не осталось и следа. Передо мной сидела сильная, умная и очень красивая девушка, сверлящая меня карими глазами.
— Я никому не говорила об этом и попрошу не обсуждать это с другими ребятами, но знай, я очень благодарна за поддержку.
После таких откровений захотелось рассказать и свою историю, но прекрасно понимал, что делать этого ни в коем случае нельзя. Может, это её способности менталиста так действовали, может юность и красота, а может — искренность, которая пробилась через ледяную корку безразличия и сдержанности.
Было несколько вариантов дальнейшего развития событий. Первый — я поцелую её, лишь бы только не видеть этих больших пристальных глаз, ведь при поцелуе она обязательно их закроет и чары спадут. Может, даже получу по морде, но когда меня останавливали такие мелочи?
Второй — я поделюсь своим секретом, возможно, не всем, но изрядной его частью.
И третий — не самый страшный из перечисленных, но и не самый мудрый.
И я решился на последний.
— Если хочешь дать отпор шайке Джонни, то есть одно суперсекретное эффективное оружие против него и его прихвостней.
— Какое? — во взгляде блеснул азарт.
— Ты… — просто и лаконично ответил я.
[1] Слегка изменённый отрывок из книги «Алиса в Зазеркалье».
Глава 20
Шокировав Лясю новостью о симпатии Джонни Персиваля-младшего, заручился её поддержкой. Сначала, конечно, девушка думала, что её разыгрывают, потом насторожилась, что-то припоминая, затем впала в стадию отрицания, но в итоге очень быстро приняла информацию, как данность.
Она согласилась пустить свои чары в ход, когда того потребуют обстоятельства, и пока решила избегать компашку задир. Мы пожали руки, и я покинул золотой этаж, полностью отдавшись тренировкам.
Два дня напряжённой работы измотали, но не деморализовали. По нормативам в бассейне я легко сделал Джонни, и когда наши глаза встретились, не удержался, чтобы не показать ему жест из трёх пальцев, который в прошлый раз передал ему через объектив камеры.
По бегу обошёл Ядовитого Арни. Руби сделала нас всех по гуманитарным предметам, но зато я обогнал её в математике.
Пришлось подавать заявку на новый спортивный костюм, потому что нынешний уже изрядно поистрепался. На это даже не пришлось тратить монеты, заявки на обновление гардероба были бесплатными.
До сих пор у меня не было особых прорывов в практической супергероике, если не брать в расчёт небольшие подвижки в телекинезе: удалось на пару сантиметров подвинуть ручку и цветные скрепки Руби, которыми она соединяла листы в своём рисовальном альбоме.
Свободного времени на изучение мира почти не оставалось. Учёба начала набирать обороты, а борьба за рейтинги стала изматывающей. Камер наблюдения стало больше, студентов — тоже. Общее число выросло до ста сорока, а из пятерых пропавших нашлась лишь одна Агата.
Сегодняшняя тренировка оказалась одной из самых жёстких и вымотала почти в ноль. Тренер по физкультуре в целом своё дело знал, но в силу ограниченности нормативами, гонял всех строем, не прибегая к индивидуальному подходу. Винить его за это никто бы не смог. Тем более, это не просто Школа, а ещё и телепроект, в котором упавший в лужу Шен — инфоповод. И как всегда говорил мой тренер «лишение внимание не лишнее».
В раздевалку я пришёл уже совершенно обессиленным.
Конфликт физической оболочки и сознания впервые начал проявлять себя. Боль в натруженных мышцах намекала, что пора бы
