Начало пути - Игва (СИ) - Джордж Гранд

В это же время, Василий делился со мной своими соображениями по поводу произошедших событий.

— Ты знаешь, Игорь! — задумчиво говорил мой земляк. — Маловероятно, что мы, попав в другой мир, в другое пространство и время, оказались именно там, где есть люди близкие по своему менталитету к нашим предками. Вероятность такого события является слишком ничтожной, чтобы поверить в такое совпадение. Возможно, прибор подстроил наше сознание под окружающую действительность, либо подобрал для нашего сознания такую часть пространства и времени, которые бы максимально подходили нам.

Он ненадолго замолчал, прислушиваясь к чему–то. Я лично слышал лишь ровный шум моторов и наслаждался полётом.

— Но скорее всего наше сознание само как–то подстроилось под этот мир. — вновь заговорил Васька. — Или тут подействовала какая–то волшебная сила!

Я был сконцентрирован на полёте, поэтому не мешал Василию разглагольствовать. Мне казалось, что теперь уже не важно, как и почему мы оказались именно тут. Я предпочитал думать не о прошлом, а о будущем. Я видел массу преимуществ нашего положения и собирался извлечь из этого выгоду для нас обоих.

— Вася, ты не жалеешь, что покинул Землю?

— Ты имеешь в виду конец моей карьеры в качестве учёного? Нет! И во всём остальном тоже не жалею!

— Тебе нравилось работать с профессором?

— Да. Это было интересно, но я не хочу об этом говорить.

Я почувствовал, как он расстроился, как это случается с человеком, который посвятил определённое время и все свои силы делу, которое через некоторое время пришлось оставить.

Изначально я решил направить самолёт туда, где находились самые глухие места, то есть к подножью Северных гор. Мне следовало учитывать определённые факторы при поиске нужного участка для посадки. Во–первых, он должен был находится относительно недалеко от посёлка. Во–вторых, требовалось труднодоступное место, вроде луга, которое бы не обрабатывалось и не имело ничего такого из–за чего крестьянам бы хотелось забредать сюда. Лесорубам на открытом месте тоже делать будет нечего, а пастухи обходились ближайшими от поселения равнинными полями и пастбищами. Сложнее всего оказалось найти среди скал и редколесья подходящее отдалённое и труднодоступное место. Я откровенно нервничал, поскольку мне было жаль каждую каплю топлива. Также следовало найти более–менее ровное место, чтобы сберечь подвеску и колёса, особенно это было опасно при посадке в темноте.

Покружив над окрестностями, я обнаружил то, что искал — потенциальное место для посадки нашего воздушного судна нашлось на небольшом плато у подножья большой скалы. Оно подходило для моей цели самым лучшим образом. Наконец, после тщательной разведки я заложил последний вираж и стал снижать самолёт, пытаясь посадить его в выбранном мной месте.

Посадка прошла не так, как я ожидал. Плато оказалось усеяно камнями, мало того, когда прожектор высветил небольшой валун на моём пути, мне пришлось резко поворачивать, при этом самолёт накренился опасным образом и чуть не завалился на крыло. Нам повезло, когда крыло прошло в сантиметрах от валуна, наше сверхнадёжное шасси не пострадало от мелких камней, повстречавшихся на нашем пути.

Только когда самолёт остановился в выбранном мной месте, я выдохнул с облегчением. Василий, переживший несколько неприятных минут, вытер испарину со лба.

Мы решили заночевать прямо на месте посадки, в самолёте. Правда, вначале Васька облазил весь самолёт, живо интересуясь, что в нём для чего предназначено. Когда взошло солнце и стало настойчиво пробиваться в кабину, я разлепил глаза и разбудил своего земляка.

— Эй, лежебока! Вставай! — крикнул я своему пассажиру. — Пора позаботиться о нашем самолёте!

Предстояло немало потрудиться. Вначале мы подыскали удобное место для того, чтобы спрятать самолёт. Я тут же перегнал его под небольшой природный утёс, который надёжно прикрывал наш летательный аппарат сверху. Ведь с гор могло прилететь всякое: деревья, камни, снежная лавина или что–там ещё может прилететь!?

У меня уже имелся неудачный опыт, полученный во время моей предыдущей попытки замаскировать самолёт обычными ветками. Поэтому я прилично подготовился, при помощи заранее прихваченного топора и гвоздей мы нарубили мелких деревьев, срубили несколько крупных и освободили их от веток. Из всего этого соорудили две стенки и заслонку. Отодвинув заслонку, можно было выводить дракончика на прогулку.

— Хорошенькая пещера для нашего питомца! — заметил мой товарищ.

Нас это немного позабавило, но времени на то, чтобы отлёживаться у нас не было, поскольку дальше я погнал стонущего Василия на новую работу — уборку! Мелкие и средние камни мы относили далеко в сторону от ВПП. Крупные камни попросту скатывали вниз. Благо плато имело правильный уклон, который составлял примерно восемь–десять градусов. Очень удобно для разгона и взлёта. Неподъёмных валунов оказалось всего два. Но для таких высокообразованных ребят, как я и Васька, это не стало неразрешимой проблемой. Мы вооружились несколькими деревянными шестами и при помощи рычажного усилия откатили большие валуны в сторону. Закончили мы свою работу уже далеко за полдень.

Я и мой учёный товарищ выгребли из самолёта остатки полезных вещей. Тут были инструменты, распакованная аптечка, фонарик с выбитой на крышке надписью «Мейд ин чайна», вторая батарея для ноутбука и ещё по мелочи.

Дай волю Ваське, так он бы весь самолёт на запчасти разобрал. Особенно его интересовали, прости Господи, моторы моего самолёта. Естественно, я не позволил ему ни грамма лишнего. Пока самолёт был в рабочем и заправленном состоянии я не собирался его разбирать. Ни одно благо цивилизации не стоило того, чтобы я отказался от счастья полёта в синем бескрайнем небе.

Наконец, мы были готовы возвращаться, но прежде следовало позаботиться о своём алиби. После пропажи самолёта у многих могли бы закрасться подозрения на наш счёт. Мы покинули плато с замаскированным самолётом и отправились к реке.

Тут в предгорье она была мелководной и с шипением и шумом пробегала сквозь груды разбросанных по её руслу камней. Василий и тут подобрал несколько камешков. Кое–как, промочив ноги, мы перебрались на другую сторону и пошли в посёлок. По дороге мы отмечали красивейшие породы деревьев, среди прочих нашли большое скопление кедров.

Затем мы услышали, как работают лесорубы. Ребята заготавливали для нас стратегический запас дуба. После непродолжительных переговоров мы продолжили путь вниз, но прежде убедили наших поставщиков кругляка, что прогуливались по лесу с целью отобрать кедровые деревья для корабельщика Свена. Показав направление, в котором заметили кедровую рощицу, мы получили настоящее алиби.

Потом мы без приключений добрались до пильной мельницы «Игва» и обнаружили, что в наше отсутствие работа не останавливалась, лесопилку было слышно издалека.

Никто из наших работников, кроме Фёдора, не сачковал. Впрочем, и Фёдор продел определённую работу: позаботился о наших лошадях и заготовил небольшой запас корма для них.

Едва мы появились и слегка перекусили, как к мельнице прискакали двое незнакомых людей в городской одежде, а с ними приехал староста Михаил. Гости были при оружии, с копьями и щитами. Даже староста по такому случаю вооружился большим топором, который заткнул за верёвочный поясок.

— Мужики! — взмолился Михаил. — Дракон, кажись того! Проснулся, помял траву в поле и исчез! Не видал ли кто из вас, куда он подевался?

— Отчего же не видать, староста! — вдруг заявил наш Федька, чем привёл нас в полнейшее замешательство.

Глава 24. Мейд ин Чайна и суровый гость во главе отряда

Я предостерегающе посмотрел на Фёдора, но он не заметил моего взгляда и, сплюнув, ощущая себя в центре всеобщего внимания, медленно заявил:

— Вчерась ночью чудище изрыгало огонь, ревело за рекой и потом с рёвом взлетело над лесом.

— Не тяни кота за яйца! Говори куда полетел дракон!? — с нетерпением прокричал старший слуга.