Андрей Чернецов - Уакерос
Гуатавита.
Озеро-загадка. Озеро, полное тайн.
Еще великий Гумбольдт предполагал, что в его водах покоятся несметные богатства.
А сколько охотников за золотом пытались извлечь их на свет божий!
Первым был сподвижник генерала Кесады капитан Ласаро Фонте. Дождавшись, когда его командир убыл в Испанию держать ответ в своих делах перед королем, Ласаро согнал к Гуатавите окрестных индейцев и заставил их рыть канаву на берегу озера. Однако работа не заладилась. Некто по ночам засыпал все то, что прокапывалось за день. Пришлось капитану отказаться от своей затеи.
Почти сразу же нашелся и другой охотник до индейских сокровищ – брат Кесады Эрнан. Как и Ласаро Фонте, он привлек к работам местных жителей, под страхом смерти приказав им рыть многочисленные канавы и рвы. Ему удалось немного понизить уровень воды в озере и выудить из него несколько золотых статуэток – изображения рыб и птиц. Вскоре важные заботы отвлекли Эрнана Кесаду от кладоискательства, и он уехал.
В 1592 году купец из Боготы по имени Антонио де Сепульведа попытался осушить озеро и нанял 8000 индейцев, начавших по его приказу копать на берегу озера глубокий канал, следы которого сохранились и до наших дней. Когда, наконец, туда хлынула вода, уровень озера понизился примерно на пятьдесят футов. Однако мощный поток подмыл берега канала, и они обрушились, похоронив под собой многих рабочих. И все же Сепульведа отчасти преуспел – среди его находок, в частности, оказались золотой нагрудник боевых доспехов, золотой посох и огромный изумруд размером с куриное яйцо. Все эти ценности предприимчивый купец преподнес в дар королю Испании Филиппу II.
В 1625 году жители столицы основали первое общество по осушению озера, другое общество повторило эту попытку в 1677 году. В 1823 г. этим же вопросом занимался Хосе Игнасио Парис.
Самая серьезная опасность нависла над Гуатавитой в 1912 году. На этот раз дело было поставлено на широкую ногу. Основная подготовка к нему велась за океаном, в Лондоне. Фирма «Контрэкторс Лимитед» потратила 150 тысяч долларов на закупку партии мощных паровых насосов, которые с невероятными трудностями были доставлены на берега священного озера.
Гигантские механизмы заработали, поглощая невероятные порции дров. И вот прозрачные воды Гуатавиты с шумом ринулись вниз в долину. За три недели уровень воды в озере понизился на сорок футов. Это притом, что глубина озера составляет сто двадцать футов. Вскоре показались скопления темно-зеленой тины, источающей страшную вонь. Рабочие принялись вычерпывать грязь и выуживать из нее находки. Первые же корзины принесли потрясающую добычу: золотые подвески, фигурки, мелкие изумруды.
И тут произошло невероятное. Едва горячее колумбийское солнце прогрело обнажившуюся толщу ила, как тот начал затвердевать. Через несколько дней ил превратился в окаменевшую массу, твердую, словно бетон. Пробиться сквозь эту каменную броню незадачливым охотникам за сокровищами было не под силу. Чаша озера вновь медленно, но неотвратимо начала заполняться водой. Потом начался сезон дождей, принесший полный крах предприятию. Его инициаторы потеряли сто тысяч долларов, выручив за найденное едва-едва десятую часть от затраченного. Пришлось им удалиться, не солоно хлебавши. А гигантские насосы еще долго высились на берегах Гуатавиты, постепенно превратившись в груду ржавого металла.
Ревниво оберегает покой своих владений женщина-змея Фуратена.
Вспомнив о великой богине, Бетси встала во весь рост и отвесила низкий поклон водам озера.
– Приветствую тебя, о Фуратена! Будь ко мне милостивой!
Это была неписанная традиция. Всегда, когда Элизабет МакДугал прибывала к новому месту раскопок, она обращалась за помощью и советом к местному божеству. Если сведения о таковом сохранились.
И случалось, что учтивость срабатывала.
Вот и сейчас ей показалось, что вода посреди озера… зарябила, и над поверхностью вздыбилось нечто гладкое и большое, напоминающее кусок толстой резиновой трубы.
Змея?
Обман зрения?
Кто знает.
Но отчего так тревожно заржала Ласточка?
И почему вдруг снова возникло уже знакомое ощущение, что на нее кто-то смотрит? Причем сразу из нескольких мест: сзади, спереди и сбоку.
Девушка вновь повертела головой.
Никого.
Только любопытная птица никак не улетает со своего насеста.
Однако неприятное чувство, словно ее рассматривают сквозь толстое увеличительное стекло, как энтомолог диковинную букашку, не исчезало.
Самым мощным был позыв, идущий спереди, из вод озера.
Бетси зажмурила глаза и прижала пальцы рук к вискам. На нее нахлынула темная волна, полностью затопившая весь мозг. Постепенно из мрака выделились две алые точки, которые начали неумолимо приближаться. Вот они стали уже совсем огромными.
Это не «точки», а… глаза. Улыбающиеся глаза-рубины маленькой золотой змейки из Музея республиканского банка.
– Кто ты? – прошептала Элизабет.
– С-с-сдравс-с-с-с-вуй!
И все разом исчезло.
Девушка потрясла головой и опять, зачерпнув пригоршню холодной воды, брызнула себе в лицо.
Ледяной душ помог. В голове просветлело.
Англичанка подошла к Ласточке, которая спокойно продолжала пастись, и потрепала лошадку по холке. Животное, чувствуя ласку, потерлось благородно красивой головой о плечо девушки.
– Ну что, пора домой? – спросила у лошадки Бетси.
Та, словно понимая, о чем идет речь, тоненько заржала и тряхнула гривой.
– Тогда поехали.
Проезжая мимо попугаева дерева, она помахала клювастому ручкой. Птица только хмыкнула: к чему такие фамильярности, и отвернулась.
Ну и девица, покачал головой попугай. Едва появилась на Озере, как стала объектом внимания номер один.
Вон, даже Сама ею заинтересовалась.
САМА!
А эти двое людишек? Что они? Тоже уберутся прочь вслед за девушкой? Скатертью дорога. Совсем утомили. Достаточно на сегодня зрелищ. Уже одного вида спины Самой с лихвой хватило бы на неделю воспоминаний.
Постой-ка, что там делает второй?
Молниеносной пумой бросается он на «зеленого». Падает ему на спину.
В его руках что-то блестит.
Короткий жалобный вскрик.
Один из людей встает на ноги.
Второй, тот, что в зеленом, так и остается лежать, прижавшись всем телом к земле и широко раскинув руки.
Запрокинув голову высоко к небу, вставший издает победный, какой-то звериный крик.
Перепуганный попугай слетел с ветки и подался восвояси, от греха подальше.
Глава девятая
Из огня да в полымя
– О-о-о… – простонал Думкопф, держась обеими руками за живот. – Вы слышите как урчит?
Адам с Серёгой прислушались.
