Благословение небожителей. Том 6 - Мосян Тунсю
Принц никак не ожидал, что его новое оружие окажется столь мощным. Неужели удалось расправиться с врагом одним ударом? Се Лянь застыл, уставившись на клинок в руке своей статуи. Необычайно острое лезвие блестело и переливалось… Принц вспомнил слова советника, и его осенило: должно быть, меч создан из трёх горных монстров!
Гадать, правда это или нет, времени не оставалось: куски пылающего великана, разделившись в воздухе на ещё более мелкие обломки, посыпались на город. Се Лянь направил изваяние вниз, ловко поймал камни и отнёс их в сторону, подальше от людей. Затем статуя принца убрала клинок за пояс и опустилась на землю. Одна её рука замерла на рукояти меча, другая вытянулась вперёд, но вместо цветка на ней предстали Се Лянь с Хуа Чэном. На лице изваяния вновь появилась сдержанная улыбка Бога Войны Увенчанного Цветами.
Ни песчинки не упало на собравшихся внизу, все остались целы и невредимы. Какое-то время боги и демоны обменивались растерянными взглядами, и наконец кто-то робко спросил:
– Мы… победили?
Се Лянь и Хуа Чэн спрыгнули с ладони статуи и присоединились к толпе. Ши Цинсюань, весь мокрый от пота, заткнул за пояс пришедший в негодность веер и шустро похромал к принцу:
– Ваше высочество! Вы в порядке? Вы его одолели?
Небожители тоже подошли поближе:
– Где Вла… Цзюнь У? Он мёртв?
Советник не разделял всеобщего ликования. Он нахмурился и сказал:
– Его высочество… так просто не одолеть.
Хуа Чэн протянул Се Ляню руку:
– Гэгэ, давай поднимемся и поищем его.
Принц кивнул, и князь демонов повёл его к обломкам. Нелюди, которые к тому моменту уже расправились с крысами, поскакали следом, гогоча: «Ну-ка, посмотрим, что там в небесной столице!»
– Назад! – осадил их Хуа Чэн. – Никому не приближаться. Встреча с Цзюнь У – это верная смерть.
Нечисть тут же спрыгнула на землю и насторожённо заозиралась.
Се Лянь и Хуа Чэн осмотрели останки небесной столицы, даже сняли золотую крышу с разрушенного дворца Шэньу, но не обнаружили следов императора.
– Генерал Пэй! – внезапно позвал Лан Цяньцю. – У меня есть одно важное дело, пожалуйста, подмените меня ненадолго.
Пэй Мин в ответ только почесал нос и кивнул: он убил меньше крыс, чем Юйши Хуан, и это не давало ему покоя.
Лан Цяньцю вскарабкался на руины какого-то здания, разгрёб черепицу и воскликнул:
– Нашёл!
Принц бросился к нему:
– Цяньцю, осторожно!
Се Лянь испугался, что юный бог войны наткнулся на Цзюнь У, однако к их ногам вдруг выкатился обуглившийся комок, из которого доносился тихий кашель. Сердце Се Ляня сжалось, вместе с Лан Цяньцю они поспешно размотали этот странный кокон, и из него показался ребёнок. Мальчик свернулся калачиком, обхватил голову руками, кожа его раскраснелась, словно ошпаренная, он постоянно кашлял – но остался цел.
Следом как-то бочком просочился ярко-зелёный призрачный огонёк.
– Это ведь… – пробормотал Се Лянь.
В глазах Лан Цяньцю вспыхнула ярость, он схватил огонёк и воскликнул:
– Поистине Небеса справедливы, раз послали тебя мне прежде, чем ты покинешь этот мир!
Теперь внешний облик Ци Жуна отвечал его прозвищу – настоящий Зелёный Фонарь. Судя по всему, когда Цзюнь У обрушил на него пламя, демон закрыл собой Гуцзы, чтобы ребёнок не сгорел заживо. Се Лянь глазам своим не верил: зная характер двоюродного брата, он скорее ожидал, что тот воспользуется мальчиком как живым щитом. Хуа Чэн читал принца как раскрытую книгу:
– Если бы он попытался спрятаться за Гуцзы, его бы это не спасло: мальчик вмиг обратился бы в пепел. Что так, что эдак – у Зелёного Демона не было шансов.
И всё же он защитил ребёнка, позволив своему телу обгореть настолько, что остался один лишь призрачный огонёк. Впрочем, душа его ещё не развеялась, потому, когда Лан Цяньцю схватил Ци Жуна, тот сразу завопил с перепугу. От этого крика Гуцзы очнулся и немедленно вцепился Тайхуа в ногу:
– Дяденька, не убивайте папу!
– Отпусти! – рявкнул тот и сжал огонёк в ладони ещё сильнее. – Даже не пытайся давить на жалость, он не дождётся от меня милосердия!
Се Лянь не хотел вмешиваться: Лан Цяньцю имел полное право мстить тому, кто истребил его семью. Однако принц боялся, как бы в пылу гнева юный бог войны не навредил Гуцзы, и подбежал, чтобы оттащить мальчика. Завидев старого знакомого, Гуцзы бросился ему навстречу:
– Дяденька монах, скорее спасите папу!
– Гуцзы… Это ведь не твой папа. Сам подумай: как он относился к тебе?
– Нет, это мой папа! – возразил мальчик. – Раньше он вёл себя плохо, но потом изменился. Он часто давал мне мясо и говорил, что возьмёт меня жить в большой красивый дом… Дяденька, пожалуйста, сделайте что-нибудь!
– Сынок, ну ты и бестолочь! – забранился Ци Жун. – Нашёл кого просить! Этот гнилой лотос только рад будет добить твоего папку!
Хуа Чэн покосился на Ци Жуна и протянул:
– Боишься, что Лан Цяньцю сам не справится? Мне помочь?
Зелёный Демон испытывал такой страх перед Хуа Чэном, что, даже будучи призрачным огоньком, немного съёжился. Однако потом, видимо, решил, что на пороге смерти поздно чего-то бояться, и осмелел:
– Хуа Чэн, сукин сын, хорош гавкать! Се Лянь, а ты? Я почитал тебя за божество, а ты вытирал об меня ноги. Называл дураком, больным на голову и брезгливо отворачивался! Да какое ты право имел смотреть на меня свысока? Думаешь, я ничего не знаю? Ты даже с паршивым Юнъанем не справился! Никчёмная дрянь!
– Ты… – начал было Се Лянь, но осёкся. Хоть Хуа Чэн не двигался с места, принц что-то почувствовал и поспешно схватил его за руку: – Не нужно, оставь.
Князь демонов не потрудился даже ухмыльнуться:
– Говоришь, он смотрел на тебя свысока? А что в тебе достойно уважения?
– Презирают они меня! Ишь! Зато у меня… у меня есть сын! – Все молчали, а Ци Жун внезапно залился смехом: – И плевать, что приёмный! Тебе-то потомков и через восемьсот лет не видать с твоим мужским бессилием. Ты последний в роду!
Се Лянь с Хуа Чэном молча обменялись взглядами, князь демонов не желал больше тратить на Ци Жуна слова, он приподнял бровь и одними губами произнёс:
– Это мы ещё посмотрим.
В ответ на шутку принц лишь растерянно улыбнулся. Дикий хохот Ци Жуна постепенно стих, зелёный огонёк погас.
Лан Цяньцю стоял потрясённый и не мог взять в толк: он слишком сильно сжал ладонь и раздавил демона или это случилось само? Гуцзы замер на мгновение, а затем подскочил к небожителю, разогнул по одному его пальцы, но ничего не обнаружил. Мальчик опустился на землю и принялся рыться в обгоревших обломках, однако лишь перепачкал
