Лишний - Анна Щучкина
– Богодраконы, дайте прожить этот час! Неужели с каждым поколением мозгов у вашей расы становится все меньше и меньше? – жестко ответила она.
Да, это, несомненно, была ожидающая меня онемас. Но даже с такого расстояния чувствовалась разливающаяся в воздухе ненависть.
– …Это травы для ежедневной платы, оставшийся заказ привезут в повозках уже завтра, – она сухо подводила итог, а я все не мог отвести взгляда от ее губ.
– А как тебя зовут? – невпопад спросил я, чувствуя, как горло перехватывает от волнения.
Это что вообще? Так, дышим-дышим. Она не должна заметить, какое произвела на меня впечатление. Я поднял взгляд выше и замер: ее глаза гневно сверкали. И признаюсь, так они стали еще очаровательнее.
– Убийце незачем знать мое имя! – прошипела она в ответ.
Какой убийца? О чем она?
Онемас швырнула мне под ноги мешок и, круто развернувшись, выскочила наружу. Я пришел в себя через пару мгновений. Подхватил мешок и направился к старшине.
Вот тебе и замечательный день.
* * *
В кабинете старшины меня уже ожидал Иниго. Высокий и грузный старшина в своих ослепительно белых одеждах создавал такое гротескное впечатление, что я не смог удержаться от тихого хихиканья.
Тот бросил на меня подозрительный взгляд.
Я спешно закашлялся, для убедительности прикрыв рот. Иниго вздохнул. Старшина махнул рукой, отпуская своих стражей-охранников. Все разговоры только наедине – стража всегда уходила за дверь.
Как только они вышли, Иниго сухо приступил к докладу:
– Утром он встает за несколько гонгов до обычного подъема, и мы с ним идем тренироваться. Тренировки проходят там же, где и обычно. После мы идем в нашу комнату, где он полчаса спит… поэтому постоянно просыпает официальный подъем. Его энтузиазм снизился. Он задает меньше вопросов стражам и кадетам. Он почти успокоился и пришел к выводу, что от него ничего не скрывают. У него теряется мысль, что здесь что-то не так. Я смею прийти к выводу, что мы достигли успеха: он верит, что это место предназначено именно для него. Что он должен остаться здесь.
Я бросил быстрый взгляд на Иниго. В своем ли он уме?..
Совершенно очевидно, что тот обманывал старшину.
Потому что на самом деле все обстояло строго наоборот: у Александра только усиливалось желание все разгадать. Он очень чуток и проницателен: понимает, что все ходят вокруг да около, дают обтекаемые ответы. Мы с Иниго, конечно, охотно согласились ему помочь с разгадкой: было бы странно, если бы его верные «друзья» вдруг начали уходить от этой темы.
Но то, что сделал Иниго, уже выходило за грани простой помощи.
– Так, кадеты, а что там с его общением с лекарем? – строго спросил старшина. – Какие-то подозрительные слухи ходят…
– Он всего лишь пытается выяснить, что мы от него скрываем. Он же не дурак, – спокойно ответил Иниго.
– Азиат, хватит! – старшина гневно ударил кулаком по столу. – Не забывайся. Вы должны просто подчиняться. И он – тоже. Его поведение в последнее время стало слишком подозрительным.
– Он даже и мысли не может допустить о настоящем положении дел, ну что вы, разве сможет он узнать правду, если наши рты закрыты, а уши глухи? – ответил я, расплывшись в лучезарной улыбке.
– Вы должны проявить больше усердия! Упражнения, изматывающие тренировки, обучение в библиотеке – что угодно, чтобы у него даже времени не осталось на запрещенную деятельность! И где эта девчонка? Сколько раз твердил, чтобы она держала его в своей постели! – выкрикнул старшина, брызжа слюной на нас. Его подбородок дрожал от ярости.
– Первая старается, но он избегает ее. Наставники нагружают его заданиями, как вы и сами знаете. Сейчас подготовка к финальному испытанию отнимает много сил. Загрузка полная!
– И эти ваши сантименты. Не забывайте, кто он, а кто вы. Он просто цель, задание! И все. Никакой дружбы, никакого участия. Если мне еще раз доложат, что вы были особенно близки… заменю без раздумий, – уже спокойно ответил старшина и склонился над документами.
Я похолодел. Он точно знал о нашей вылазке еще до того, как мы сообщили ему. И о подпольной торговле.
– Да, мы сблизились. Но разве может быть иначе, если ты проводишь с человеком так много времени вместе? – ответил я.
А потом осекся в мыслях. Все знают, во‐первых, что он предал императора и свою сестру, а во‐вторых, что он любит только себя. Самовлюбленный и эгоистичный принц, готовый на все, лишь бы добиться своей цели. Наши книги говорят об этом. И я не должен сомневаться или давать слабину.
В ответ на мои слова старшина поднял голову и нетерпеливо махнул рукой на выход.
Уже за дверью я не мог не задать резонный вопрос:
– Зачем ты заступился за него? Это же ложь.
Иниго посмотрел на меня странным взглядом, и я мгновенно заткнулся. Ну какой же я дурак! Возле дверей… да там, где стражи-охранники…
Он просто пожал плечами и безразлично выдал:
– Я сказал то, что думаю.
С этими словами он развернулся и ушел – нам обоим следовало получить последние наставления перед финальным экзаменом на звание стража, до которого оставалось меньше двух месяцев.
Внезапно раздавшийся звук гонга заставил меня подойти к окну, ведущему во двор, – в это время не должно было быть одиночного удара.
Во дворе было три всадника.
Я с ужасом узнал форму – это был Особый отряд императрицы. Каратели – черные плащи, красные камзолы, отделанные золотом. Один из них спешился и что-то яростно заговорил подошедшему стражу. А потом к прибывшим быстрым шагом подошел капитан Вильям, как обычно, в личной свободной белой рубашке и темных форменных штанах. Они коротко переговорили, и затем капитану Вильяму вывели лошадь.
Всадники спешно покинули двор крепости.
Через три дня Бастария гудела от новостей: в деревне повесили вербовщика и четырех мятежников.
Глава 18
Не было сомнений в том, что Кровавое утро навсегда изменило историю Таррвании. Существа были изгнаны, принцы отвергнуты, а императрица Аниса подпала под власть деспотичного императора.
Керрик, главный армиртор Бастарии. «Хроники Таррвании», том X
Александр
Я повалился на землю.
Меч, просвистевший прямо возле уха, заставил меня перекатиться и быстро вскочить на ноги.
Мы уже почти четверть гонга кружили друг перед другом. И после серии атак пришлось признать, что моих сил и умений недостаточно. Пыль тренировочного круга осела на потном лице моего противника. Черная форма скрывала пятна крови, он несколько раз смог добраться до меня – легкие царапины начали жечь.
