Очень живучая тварь 2 - Ам Аль Гамма
Девушка сделала ещё один шаг к непутевому:
– Твоя кукла не сработает. Вот здесь не хватает знака «ра», а здесь «ул», – прокомментировала суккуб размалеванную поделку.
Оказавшись поближе, девушка окончательно уверилась в своих предположениях. Мордатый мастерил вуду, но знаки на кукле неверные. Все эти закорючки и палочки отдаленно похожи на письменность рейдеров, но последовательность знает только шаман. Самому вычертить орнамент не получится, а как-то перенять навыки невозможно. Следовательно, вуду не оживет. Однако, в её силах спасти ситуацию и обернуть в свою пользу. Дорисуй нужные символы и дело в шляпе. А если незаметно вписать имя, то суккуб и вовсе станет хозяином. Мордатый даже не узнает куда ушла его поделка неделю спустя. Да, коварно и несправедливо, но что поделать. Каждый вертится как может. В конце концов, она же не виновата, что умнее одноглазого?
– Руны нужно переписать, голову перевернуть и пришить, – сделала ещё один шажок суккуб. – Не видишь чтоли? У твоего дедка башка вывернута в обратную сторону!
В нескольких метрах от молчаливого истукана Анʼна на всякий случай притормозила. Выждав пару секунд, продолжила:
– Отдай мне, – глянула в багровый зрачок суккуб, – я закончу работу.
Красноглазая призывно вытянула ладошку:
– Быстро дошью, а ты отнесешь её вон туда, поближе к центру. Закопаешь где-нибудь возле монеты и через неделю получим живого вуду. Деньги пополам, согласен?
За спиной девушки утробно зарычали. Бледная гончая в черных доспехах прыгнула Анʼне на спину. Перед носом суккуба просвистел жирный червь, и без того мертвую собаку разорвало в клочья. Не успела красноглазая осмыслить, как следом за псом возникла безрогая матрона. Натужно хрипящая, бабка радостно уставилась на красноглазую.
– Интендант! – вытянулся старческий палец в сторону девушки. – Здесь интендант, хватайте её! На алтарь, живо!
Пара упитанных гремлинов шагнули Анʼне навстречу.
– Что? Нет! – девушка попыталась сбежать, но соглядатаи старухи уже схватили её.
Очевидно, в этой битве бабки проигрывали. Единственное, для чего её схватили – ритуал. Матроны решили принести собственную товарку в жертву, вызвав из ближайшего улья тварь пожирнее. Это они могли и умели. Пусть зверюгу будет сложно контролировать и без гнезда она сдохнет довольно быстро, но этого хватит, чтобы отвлечь коронованного мертвяка. Пока призрачный строитель будет расправляться с жуком, матроны успеют закончить гексаграмму.
– Тащи её к Изельде! – рявкнула бабка на прислугу. – На альтарь её, живо!
– Нет! Только не это!! – затрепыхалась в истерике интендант. – Я интендант разлома! Пустите меня, сумасшедшие!
Молчаливый калека, что в считанных метрах от Анны мастерил свою поделку, на происходящее даже не реагировал. Когтистая пятерня все ещё пыталась присобачить чужой котелок на пугало. В данный момент одноглазый додумался использовать ветку. Кривая палка уже торчала из соломенных плеч, мусорщик прицеливался оторванной головешкой.
– И этого на алтарь! – удивленно вытаращилась бабка на однорукого. – Ты глянь, какой здоровый!
– Эй вы! – махнула карга в темноту. – Живо ко мне!!
Парочка упитанных гремлинов тут же очутились подле мусорщика.
– К Изельде его, живо! – нетерпеливо махнула рукой старуха. – Только мешок вспорите, проверьте пожитки!
Подобострастно кивнув, прислужники ухватились за мусорщика. Грубо вцепившись в бледного великана, гремлины потянули. Сморщенная башка чучела в который раз отвалилась, в груди мордатого угрожающе заклокотало. Упитанный красный червь вылез из-за спины сумасшедшего, со свистом вспорол воздух. Четверка бесов бесформенными кучами мяса улетели в темноту Помойки.
– Чертовщина какая-то, – пробормотала освобожденная суккуб. – Что за червь, откуда?
– Сдохни! – не растерялась матрона, вытянула крючковатые пальцы в сторону бледного великана.
Но когтистая пятерня одноглазого уже опустилась бабке на голову. Не успела старуха сообразить, как с треском и хрустом её башку затолкали в собственное тело. Сплющенным кровавым пеньком разодетая бабка повалилась замертво. Мусорщик тут же прекратил булькать, спокойно вернулся к прежнему занятию.
«Чудовищно силен» – подумала красноглазая, встрепенулась. – «Черт, теряю время»
Сейчас она закончит поделку сумасшедшего и шустро свалит из этого бедлама. Раз мордатый не стал её убивать, то можно и понаглеть.
– Голову пришить надо, а не на ветку сажать! – прокомментировала потуги великана красноглазая. Суккуб ухватилась двумя руками за куклу, потянула. – Дай, помогу!
Анʼна не успела понять, как оказалась подвешенной. Все тот же мерзкий червь вылез из-за спины однорукого, обвился вокруг ног красноглазой, вздернул вверх тормашками. Когтистая пятерня потянулась к лицу девушки, схватила за рога. Одноглазый приблизил свою рычащую зубастую пасть, угрожающе сдавил красноглазой голову. Неожиданно для всех Анʼна потеряла над собой контроль.
– О-о, сильнее-е! – выдохнула прибалдевшая суккуб, принялась томно поглаживать себя прямо в воздухе.
Об этом её фетише знали немногие. Стоило кому-нибудь ухватить красноглазую за рога, да сжать посильнее, как девушку накрывал неконтролируемый экстаз. В те редкие дни, когда работа простаивала, а в карманах водились лишние деньги, суккуб заглядывала на площадь трех шлюх. И уже там её тайным желаниям потакали красивые мальчики, специальными клиньями, да щипцами сжимая рога и ублажая тело.
– Сожми их! Ну же! – требовательно застонала суккуб. – Сильнее!
Одноглазый мордоворот изменился в лице. Зубастая пасть резко захлопнулась, брови полезли на лоб. Даже багровый зрачок поменял цвет на кристально-голубой. Мусорщик с подозрением осмотрел стонущую в самозабвенном экстазе рогатую, пожевал своей массивной челюстью. Что-то громко треснуло, на голове Анны подозрительно полегчало, а девушка отправилась в непродолжительный полет. Промычав что-то нечленораздельное, мусорщик выбросил рогатую в ближайшие кусты.
«Ч-черт! Это что сейчас было?» – красноглазая выползла из кустов.
«Неужели я…» – суккуб пьяным взглядом уставилась на однорукого.
Сумасшедший заканчивал мастерить пугало. Теперь из плеч соломенного чучела вместо кривой ветки торчал пирсингованый рог. На него мусорщик и насадил оторванную башку. В ту же секунду кукла ожила, медленно повела руками. Приподнимая себя на сухих морщинистых руках, безногий дед пополз к центру поля затылком вперед. Выпученные разномастные глаза угрожающе полыхали в сухой головешке, вуду озлобленно бряцал челюстью и мычал.
Мусорщик развернулся в сторону поля. Подхватив ожившее чучело, прыгнул, взмыл под небеса. С оглушительным «ГРЫМ» сутулая фигура приземлилась в центре могильника. Жуткий красный хлыст в очередной раз проявился возле однорукого. Жирная тентакля со свистом вспорола воздух, всех, кто был на пути разметало кровавым фаршем по округе. Коронованный строитель лишился головы. На глазах у ошалевшего суккуба, мусорщик откусил призраку его башку. Подхватив из рук исчезающего строителя гудящую монету, калека затолкал уникальную реликвию чучелу в рот.
Сноп алого марева с оглушительным треском ударил в небеса. Вздрогнула земля, кровавым светом обагрились тучи, обернулись мерзкими языками. Темноту могильника окончательно покинул свет, уродливая кукла-вуду с мерзким скрипом и хохотом закопалась под землю. Жирные алые буквы пьяными червяками собрались в слова. Огромные строчки текста на краткий миг зависли над могильником.
Оʼд
