Олег Бубела - Убийца
— Но ведь посредники должны же были вам кое-что сообщить, пусть даже вымышленную легенду, — не отставал я от него.
Согласно заповедям шпионов, в каждой легенде должна быть доля правды, иначе в неё невозможно будет поверить, поэтому я и спросил про это, надеясь найти подтверждение своим сведениям. Ответ оправдал мои ожидания на все сто.
— Нам сказали, что мы будем работать на императорскую семью, — Данкар сокрушенно вздохнул. — И мы поверили в эту сказку, как малые дети…
— Не переживай, — утешил его я. — Это не сказка.
Лицо наемника после моих слов стало ну очень удивленным. Полюбовавшись несколько секунд на это зрелище, я продолжил расспросы:
— Сколько у императора детей?
Данкар нашел силы ответить:
— Трое, а почему ты решил…
— Расскажи мне о них все, что знаешь, — попросил его я.
Наемник посмотрел на меня, но на моей хитрой физиономии ясно прочел, что получит ответ на свой вопрос не раньше, чем удовлетворит мое любопытство, а потому вздохнул и начал рассказ. Он был долгим, на степь успела опуститься ночь, поэтому мне пришлось снова активировать свой рассеянный светляк. Появление светлого тумана впереди нас, позволявшего прекрасно путешествовать ночью в седле, было восторженно встречено наемниками. Мои же парни только улыбались, делая вид, что это все им абсолютно привычно. Данкар знал много, но многие сведения были мне абсолютно не нужны, поэтому я просто не обращал на них внимания. Вкратце я узнал следующее — было у Императора три сына, и пришла пора им жениться… Тьфу! Это я не в ту сторону зарулил. А интересующая меня семейка оказалась весьма колоритной, любой сказке фору даст.
У Императора было трое отпрысков — один сын от первой жены и два получились от второго брака. Первый, Викерн, естественно считался наследником, а остальные под раздачу пряников не попадали. Среднему Биринаму, на это было наплевать, так как занимался он делами искусства и в политику не лез. Ну, душа у него была чуткая, тянущаяся к прекрасному, вот он в меру своих сил и разумения развивал культуру Империи, покровительствуя художникам, скульпторам, певцам, циркачам и прочим представителям этой культурной братии. И довольно небезуспешно, между прочим, так как устраиваемые им празднества, выступления певцов и музыкантов, выставки и прочие мероприятия неизменно собирали толпы знати и другой заинтересованной публики, спешащей показаться на глаза общественности. Поговаривали, что десятая часть доходов казны обеспечивается деятельностью именно Биринама, ставшего своеобразным монополистом в культурной сфере и собиравший налог со всех творческих людей.
Разумеется, некоторые платить отказывались, но за десяток лет успешной деятельности мецената, они стали наглядным примером, что так поступать не следует. Были несколько столичных художников, превосходный певец и танцовщица, которые не стали отдавать часть своих доходов в казну, заявив, что ничего от Биринама им не нужно. Мол, они настолько талантливы, что добились признания, значит, проживут и без его покровительства. Ага, разбежались! После своего отказа они выяснили, что их картины больше не продаются, голос певца внезапно стал вызывать раздражение у знати, а танцовщица узнала, что раньше работала в борделе. Так наступил крах их карьеры, надежд и мечтаний. Один художник спился, второй стал подмастерьем сапожника, певец покончил с собой, а танцовщица канула в неизвестность, оставив после себя слухи, что возвращается к прежней профессии.
Эти примеры были самыми известными, но наверняка, были сотни похожих случаев, только они происходили в провинциальных городках, поэтому были не так заметны. И поэтому все предпочитали платить и помалкивать. А некоторые даже в открытую этим пользовались. Ведь если заплатить немного больше, чем твой коллега, завтра ты вдруг узнаешь, что твои картины намного лучше. А если прийти на поклон к Баринаму и пообещать половину доходов со своих бездарных скульптур, то уже через несколько дней вся столица будет чествовать нового гения, открывшего совершенно новое направление в скульптуре — примитивизм! Да, я немного утрирую, но смысл рассказа остается тем же.
Со средним сыном понятно, а вот младшему все никак на месте не сиделось. Ну, не давала ему покоя мысль, что Империя достанется другому, заставляла строить хитроумные планы, мутить воду. Поглядев на такое непотребство, отец пару раз сделал сынку внушение, но это не помогло. А потом случилась одна темная история, после которой амбициозный сынок почти полностью потерял рассудок. Причем в буквальном смысле. Чем это было вызвано, ядом, магическим воздействием или посохом папаши, остается тайной. Факт один — младшенький навсегда отказался от претензий на императорский трон по причине своего большого сходства с овощем и был отправлен в далекий монастырь тихо заканчивать свои дни под моленья церковников.
Но самым колоритным в этой семейке, несомненно, был Викерн. Став к своим двадцати летам правой рукой своего отца и остававшейся ею на протяжении вот уже довольно долгого времени, он внушал всем уважение и страх. Уважение, потому что являлся будущим императором, а страх, потому что уже несколько лет руководил тайной службой Империи, давая волю своей паранойе. За время его руководства службой были раскрыты десятки крупных и мелких заговоров, причем сказать, сколько из них были реальными, не мог никто. Вообще, с приходом Викерна тайная служба стала более жестокой, беспощадной, одно только её упоминание вызывало панику среди населения, а о её деятельности ходило множество самых разнообразных сплетен и слухов, один страшнее другого.
Когда Даркин начал мне рассказывать о резне в одном графском поместье, когда виновных не нашли, а также про уничтожение Братства Веры, которое рискнуло поставить себя в противовес основной религии и не желало подчиниться властям, я попросил его остановиться. Таких слухов и рассказов может быть масса, но полезную информацию они мне вряд ли принесут. Задумавшись, я понял, что если все же моим собеседником был ни кто иной, как Викерн, то мне достался сильный противник. Почему если? Потому что я еще оставлял несколько процентов для альтернативных вариантов, которые могли быть самыми фантастическими. Моим собеседником мог быть сын одного из мелких корольков Юга, или потомок царского рода одного из захваченных Империей государств, или просто человек с большим воображением. Может быть, у него прозвище таким было, да мало ли еще вариантов… Стоп! А что мне мешает уточнить и добиться полной уверенности?
— А какой голос у Викерна? — поинтересовался я у наемника.
