Последний жрец богини Лу. Том I - Александр Якубович
У меня уже сложилось четкое понимание моего места в финансовой сфере этого мира: на порядок более сильный математический аппарат, плюс умение работать с большим массивом данных делали меня именно мощным аудитором, который выискивал ошибки и приводил дела в порядок до следующего застоя. О постоянной работе мытарем или чиновником в одной из управ я даже и не помышлял. Слишком скучно, как мне кажется.
День прошел довольно быстро.
В помощники мне выдали молодого писаря по имени Онг.
Парень Онг был смышленым, хотя и трусливым. Тощий, неприметный, видимо, младший сын в семействе, его родители сделали единственно верный выбор и отправили его учиться грамоте. Среди свитков и вощеных дощечек Онг выглядел намного гармоничнее, нежели в поле у сохи или с топором в руках.
Ростом он был лишь чуть ниже меня, но даже с учетом моего сброшенного за последние два месяца веса, килограмм на пятнадцать легче, то есть, совсем задохлик. Но выполнял он мои указания четко, при этом еще и отлично ориентировался в архиве.
С инициативой у Онга были проблемы, так что он был скорее похож на инструмент, нежели на человека. Пока я держал его в руках, то есть контролировал и наставлял процесс, Онг работал отлично. Но стоило мне ослабить хватку или отвернуться — парень будто падал замертво и впадал в ступор, ожидая следующей команды.
С другой стороны, такой исполнительный и безынициативный помощник мне был в самый раз.
Наметив основной фронт работ — я решил взяться сперва за записи последнего года, а потом двигаться глубже, год за годом, вместо того, чтобы поднимать данные сразу за пять лет, я попрощался с пареньком, на выходе поклонился мимо проходящим управу и мэру, после чего вырвался на улицы Трейла.
Идти домой не хотелось совершенно. Там меня ждали тяжелые взгляды Илия, непонятная реакция Лу и еще более неоднозначное отношение к происходящему от нашей новой домовладелицы.
Магический ошейник весь день неприятно покалывал кожу, иногда угрожающе сжимаясь, но мне было глубоко плевать: от моей души осталось выжженное поле, так что к потенциальной смерти от удушья я относился теперь крайне спокойно, даже наплевательски.
Придушит и придушит, что тут поделаешь. Я бесправный раб в руках истеричной богини и ничего пока с этим поделать не могу, пока не заработаю ей на постройку нового храма где-нибудь в людном месте.
Кстати, надо было бы озаботиться этим вопросом и навести справки, как тут вообще ставят храмы новым богам, и сколько мне это будет стоить.
Ноги сами вынесли меня на улицу, полную кабаков, и так как в кармане приятно перекатывалась пятерка серебра аванса, которую мне сегодня выдал Михиус под роспись, тут я и задержался.
Пропивать деньги цели у меня не было, хоть, по воспоминаниям, я постоянно пил по вечерам пиво, видимо, мне это нравилось. Но алкашом я себя не помнил и, что самое главное, не чувствовал. Пустой и от этого холодный рассудок услужливо подсказал, что алкоголизм, это не только психическая, но и физиологическая потребность в алкоголе.
Я приземлился за уличный столик приглянувшейся мне таверны и, подозвав девушку-разносщицу, поинтересовался о вине.
Выбор в Трейле был не в сравнение обширнее, нежели в Сердоне. Тут было как и молодое вино по трети меди за стакан, так и хорошее, дорогое, по две десятки за кувшин. Остановился я на молодом вине прошлого года, которое посоветовала мне девица — два серебряных с третью за литровый кувшин.
Буквально через пять минут после оплаты заказа передо мной стояло прохладное, из погреба, вино и стакан. Я наполнил его наполовину и попробовал напиток. Язык сразу распознал вкус спирта, который был достаточно выраженным, а также виноградные нотки. Нравилось ли мне это питье? Раньше я предпочитал пиво, но это было в другом мире, плюс, сейчас я не чувствовал каких-либо предпочтений в алкоголе. Налил опять, выпил.
Второй стакан пошел легче, но определенности не добавил. Просто пойло, которым можно очень быстро убиться.
Меня уже чуть повело. Организм был на пределе и сейчас активно восстанавливал то, что повредила богиня. Я же, как штампованный предатель из военного кино, вероломно нанес удар в спину в самый неподходящий момент и сейчас сидел и заливал зенки посредственным вином.
Просидел я достаточно долго, не меньше двух часов. Уже окончательно стемнело, народ с уличных столиков и лавок разошелся: кто-то перебрался внутрь трактира, кто-то пошел прочь от питейного заведения своей дорогой. Я выбрал второй путь развития событий, поднялся с пня, который стоял тут вместо стула, и нестройным шагом двинулся в сторону дома.
Не знаю, из-за сумрака я пропустил поворот, либо же специально решил заблудиться в ночном Трейле, чтобы испытать судьбу, но ноги вынесли меня не к уютной лавке нашей домохозяйки, а к одному из общих храмов.
Часто кроме персональных храмов, Семерым строили общий храм для удобства прихожан. Самое строение было в форме полусферы и вдоль стены стояли изваяния богов и их алтари. В самом центре — трое Первородных. Мать, Воин и Жнец. По правую руку от них стояла пара из Купца и Кузнеца, а по левую — Мудрец и Бард.
Я двинулся к мудрецу. Сейчас, за отсутствием какого-либо эмоционального отклика на происходящее, единственное, что у меня осталось — нетвердый рассудок. Так что я встал на колени перед алтарем Софа и начал молиться о том, чтобы он дал мне ума и мудрости выйти победителем из схватки с богиней Лу за мою жизнь. То есть, дал мне достаточно ума, чтобы мои финансовые аудиты проходили правильно.
Когда что-то просишь у богов — всегда нужно давать взамен. Памятуя о странной системе нумерации на клерийском, я предложил богу-мудрецу систему арабских цифр с пояснениями, почему они выглядят именно так. Надеюсь, цифры впечатлят местное божество.
Закончив молитву, я просто привалился к холодному камню алтаря. Сейчас в общем храме было темно и пусто. Тут не было каких-то задних помещений и постоянных жрецов. Условно, такие храмы принадлежали управе и были просто небольшими часовенками, в которые нет-нет, да и заглядывали почтить богов. Серьезные молитвы совершались в отдельно возведенных конкретному божеству храмах.
В
