Всадник на белом коне (СИ) - Василий Горъ
Я тут же прочитал три не особо длинных предложения и коротко кивнул:
— Сделаю. Но чуть попозже. И сразу же перезвоню.
— Черт, я с тобой не расплачусь! — пошутила она, затем посмотрела на часы и перешла на командный тон: — Так, девки, нам пора: через восемь минут Денис должен быть в машине!
«Девки», конечно, расстроились, но дисциплинированно замолчали, по очереди чмокнули меня в щеку, пожелали оторваться, как следует, на праздновании победы, и следом за предводительницей поплелись к выходу. Мы тоже не стали тормозить — пробежались по комнатам, проверяя, не забыли ли чего-нибудь, подхватили уже собранное добро, вышли в коридор и в сопровождении Докукина и его ребят ломанулись к выходу.
Не скажу, что пробиться сквозь толпу сотрудников Большой Арены, лиц, невесть как получивших возможность просочиться в эту часть здания, некоторых ВИП-персон и даже отдельных членов тренерского штаба Стрельцова было легко, но мы справились. Оказавшись на улице, на которой моросил мелкий противный дождик, как-то пережили еще одну психическую атаку и юркнули в лимузин, к которому нас подвели.
Как и следовало ожидать, Горина в нем не оказалось. Но я не стал тянуть время впустую — дождался, пока кортеж начнет движение, и набрал генерального спонсора:
— Алексей Алексеевич! Прошу прощения, если отрываю от чего-нибудь серьезного, но Геннадий Владиславович Голиков изъявил желание ненадолго заскочить в «Акинак», чтобы лично поздравить с победой хорошего знакомого своей дочери и, при наличии у вас соответствующей возможности и встречного интереса, пообщаться тет-а-тет.
— Как я понимаю, он передал эту просьбу через Таню, верно? — спросил он. Я, естественно, подтвердил. И услышал ответ, в котором звучало не очень доброе удовлетворение: — Интерес, пожалуй, имеется. Пусть подъезжает. С дочкой. Их встретят и проводят.
Я передал эти слова Татьяне. Она поблагодарила, сделала небольшую паузу и добавила:
— И еще одно! Денис, мне очень надо с тобой пообщаться. Желательно, наедине. Само собой, не сегодня, а в ближайшие пару дней. Если сможешь выделить время — сообщи. Буду ждать с нетерпением.
С момента «заключения мирного договора» она появлялась у нас почти каждые выходные и дважды оставалась на ночь. Однако «официальный режим» не включала ни разу. И ни разу не пыталась исключить из обсуждения какого-либо вопроса Настену с Джинг. Само собой, я слегка напрягся. Но причин не идти ей навстречу не нашел и озвучил свое решение:
— Завтра у меня только бассейн, да и тот в ленивом режиме. На воскресенье планов нет. Выбери время и приезжай. Только сообщи хотя бы за час-полтора.
— Договорились! — чуть менее напряженно сказала она и отключилась. А я, засунув телефон в карман куртки, повернулся к Кравцовой и Линь, которые пялились в планшет и истерично хихикали: — Что там у вас такого смешного?
— О-о-о!!! — сладострастно простонала Настя. — Танька только что залила в блог закольцованный ролик, в котором на запись наказания Стрельцова наложена звуковая дорожка с тем бредом, который он нес на стердауне. И теперь ее подписчики изгаляются в комментариях так, что можно… хм… опозориться!
Я заинтересовался. И минут пять-семь с мстительным удовлетворением вчитывался чуть ли не в каждое сообщение под постом, медленно, но уверенно втаптывающим в грязь личность, которая большую часть трэш-тока глумилась над тем, что я сирота, вырос в детдоме и т. д. Потом начал посмеиваться. А после забавного «обращения» какого-то парнишки из Армавира начал истерически ржать:
«Але, мужик! Ну, ты, который снизу! На уроках по самообороне учат побеждать, а не сдаваться! А если ты решил плавно забить на спорт для настоящих мужчин и уже начал тренироваться работать одним языком, то учти, что лижут в другой позе и с другой стороны…»
— Да, Танька умница, рвет подметки на ходу! — вторя моим мыслям, усмехнулась Кравцова.
— Так и Денис не хуже! — вступилась за меня Линь. — Вытащил ее на канвас сразу после боя и подарил возможность сделать несколько исторических фоток с победителем, его командой и владельцем промоушена!
— Главное, что не забыл про нас… — вроде как пошутила Настя, но к плечу прижалась вполне серьезно. И даже спрятала взгляд за опущенными ресницами.
— Ее я вытащил по настоятельной рекомендации Алексея Алексеевича, а вас по велению души! — честно сказал я и мигом оказался сразу в двух объятиях. В которых и зависал, пока не заметил за окном знакомый ориентир и не допер, что мы уже подъезжаем. А минуты через две аж застонал, вспомнив о том, что моя «обязательная программа» на этот вечер еще не закончена…
…На сцену ночного клуба я вышел все под ту же «Walk with the devil» и восторженный рев толпы, оглядел сплошное море голов и вскинутых рук со сжатыми кулаками, жестом попросил внимания и заорал:
— Привет, «Акинак»!!!
Ответное приветствие чуть не оглушило. Но я выжил, снова добился относительной тишины и продолжил заготовленную речь:
— Я вернулся с победой. В клуб, который считаю родным, и к вам, собравшимся в этом заведении для того, чтобы посмотреть мой бой в теплой компании единомышленников. Мне не стыдно смотреть вам в глаза, ведь я сделал все, что мог. Точно так же, как вы делали все, что могли, поддерживая меня жаром своих сердец, чувствовавшимся даже там, в клетке. И поэтому я говорю вам большое спасибо!
Второй восторженный вопль получился куда громче первого. А еще из зала начали доноситься отдельные выкрики, в которых «особо преданные» поклонники высказывали всякое-разное. Вот я и воспользовался удачной возможностью сделать вид, что отвечаю на чей-то вопрос:
— Да, мне, к сожалению, придется вас покинуть, чтобы отпраздновать эту победу с теми, кто поверил в меня еще тогда, когда я находился в самом начале своего Пути, кто поддерживал на нелегком пути профессионального бойца и так далее. Но я уйду только после того, как выясню, понравился ли вам этот бой!
По моим ощущениям, от громкости ответа на этот вопрос должен был рухнуть потолок. Ан нет, выдержал. И я, успокоившись, твердо пообещал народу, что очень постараюсь закончить следующий поединок не менее интересно, после чего позорно сбежал. В смысле, виновато развел руками, пятясь, дошел до кулис, сделал шаг за тяжелую портьеру и облегченно перевел дух:
— Фу-у-у!!!
— Да, вас встретили похлеще, чем большинство звезд первой величины, которых сюда приглашали! — без тени улыбки заявил какой-то седовласый мужик, выглянувший из-за спины Кравцовой.
— Звезды к такому привычные, а я нет… — пожалился я, на всякий случай склонил голову в знак уважения, и ломанулся следом за Докукиным в сторону служебного лифта. Чтобы через пару минут подняться на следующую Голгофу и оказаться в очередном перекрестии взглядов.
Тут, в банкетном зале, собрался куда более солидный люд, чем в клубе, поэтому хоровых воплей не было вообще. Зато хватало аплодисментов, речей, больше похожих на застольные тосты, и покровительственных похлопываний по плечам, от которых сводило зубы. Но я улыбался во все тридцать два, вежливо отвечал на однотипные вопросы, выслушивал Очень Важные Советы и т. д. Кстати, сподобился пообщаться и с отцом Татьяны, узнав его по имени-отчеству, поведению, чем-то неуловимо отличающемуся от поведения всех остальных гостей, и острым взглядам, которыми этого мужчину провожали особо бдительные личности. Зато пролетел мимо беседы Голикова с моим работодателем и даже не заметил их отлучки. Но нисколько не расстроился, понимая, что рылом не вышел. В общем, шарахался по огромному залу, составляя компанию то одному, то другому «благодетелю», мило улыбался их супругам и любовницам, ежился от плотоядных взглядов отдельных подвыпивших дам и изредка поглядывал на Настю, Джинг и Татьяну, общавшихся с моими тренерами.
Потом устал. Как-то сразу. И почувствовал себя настолько разбитым, что не передать словами. Промаявшись в таком состоянии эдак с четверть часа, отправился на поиски Горина. Пусть не сразу, но все-таки нашел его стоящим в компании каких-то вояк, показался на глаза и вместо ожидаемого разрешения удалиться по-английски был отловлен, «взят в болевой захват на запястье» и «отконвоирован» во что-то вроде комнаты для переговоров, перед входом
