Штурмуя Лапуту - Юрий Павлович Валин
— Патент на лицедейство есть?
— На оформлении.
Монах кивнул, словно иного ответа не ожидал. Вообще он производил неприятное впечатление весьма догадливого и опытного служителя святого порядка. Поскреб щетину на подбородке, указал дубинкой на Лоуд:
— Демон?
Профессор закончила вылизывать миску и скорбно посмотрела на навершие дубинки. Оно действительно было неприятным: хотя кожаный чехол скрывал литые чугунные зубья, но и под сыромятной кожей было очевидно — не для красоты делалось.
— Чего сразу-то демон? Зверь, дикий, но дрессированный, — попытался объяснить Укс.
— Да чего там, сразу видно — откровенный демон, — спокойно констатировал монах. — Вон харя какая хитрая, злонамеренная. Ну, раз доели, так пошли с нами.
— Идем, — покорно сказал Укс, рывком поводка поднимая «дрессированного зверя». — А куда идти-то, святой отец?
Почтительное обращение патрульному явно понравилось, на миг оторвал цепкий взгляд от хищника:
— Драться и науськивать, значит, не собираешься?
— Что я, безумный, что ли? — сказал Укс, трезво оценивающий риск перелома конечностей и незамедлительного пробития черепной поверхности.
— Это верно, науськивать незачем, — одобрил монах. — Второго дня меня опять ведьма укусила. Хлопотное дело эти укусы.
— Ведьмы вообще опасны, — посочувствовал Укс. — Меня недавно одна такая с моста столкнула, едва вылез…
Беседуя о ведьмах, шли по улочке. Старший монах поддерживал разговор довольно охотно, остальные патрульные, да и зверь-демон помалкивали. Оно и верно, и ведьминская тема, как и перспективы задержания были невеселыми. Вели в Святой Трибунал, а там, как уже выяснилось, шутки шутили однообразные, служебные.
Миновали площадь. Дождь все продолжался, но, видимо, и в сухую погоду это место глаз не особо радовало. На столбе в ржавой железной клетке покачивался несвежий висельник, рядом высился помост с плахой, весьма измочаленной частым пользованием, торчали три металлических столба с цепями и остатками прогоревших дров. Скучал мокрый осел, запряженный в повозку, у помоста топтался дежурный палач под большим багряным зонтиком. Двое монахов-подсобников пересыпали из корзины в багажный ящик на повозке отрубленные головы. Молча посмотрели на конвоируемых. Уже вслед донеслось:
— Эти хоть тощие.
— Толку-то? У демонов кость тяжкая, прям как свинчатка…
— Шутит братия, — успокоил старший патрульный, распахивая тяжеленную окованную дверь. — У нас все по закону: демонов жгут, кость все одно в золу уходит. А тебе бичевание с конфискацией, так оно и вообще считается несмертельным. Может, и отлежишься. Деньги-то на компрессы есть?
— Негусто денег, — признал Укс.
— Вот это ты неосмотрительно. Ежели богохульствуешь, так и на лечение надобно загодя деньги откладывать, — справедливо указал опытный монах.
Патруль и задержанные вошли внутрь. На лаконичной табличке у дверей значилось: «Районный Инквизиционный Святой Трибунал им. д-а. Рэбы. Отд. РИСТ-ХХХIIVI».
Скорость судебного делопроизводства производила впечатление. Задержанных сходу заперли в металлической клетке, довольно просторной, видимо, шестиместной. Снаружи немедля сел писарь в аккуратной рясе и сатиновых нарукавниках, развернул пергамент, придавил подсвечником:
— Имя-откуда-родом-чем-зарабатываешь?
Укс отвечал, писарь споро записывал. Потом указал пером на «зверь-демона»:
— Чудовище грамотное? Отдельно протокол подписывать будет? Третий экземпляр нужен?
— В общем-то, не особо нужен, — сказал Укс.
— Ну и хорошо, — кивнул писарь. — Обойдемся без лишней писанины. Опять же пергамент за ваш счет, к чему тратиться-то, верно я говорю?
— Ваша правда, святой отец. А судебное заседание когда?
— Да прямо сейчас. Вот с осквернителем могил разберутся, и вы пойдете. Нынче преступников немного. Погода-то не способствует…
— Да, погода. А этот осквернитель… он что, сильно осквернял?
— Ну, как сказать. Умеренно. Пристроился ссать в канаву, а она-то мимо кладбищенской стены тянется. Явное кощунство. Пусть и сугубо по недомыслию убогого ума. Слышь, лицедей, вот не под протокол, а просто любопытно — чего у тебя демон голый ходит? Это отягощением преступления не считается — он у тебя не особо обольстительный. Но странно.
Укс вздохнул:
— Были штаны. Не отрицаю. Но поиздержались мы, оголодали. Штаны спадать начали. Ну и вот.
— Пропил демонские штаны, — догадался писарь. — Эх ты, раззява. Кактусовый кальвадос — он до добра не доведет. А могли бы ходить, благонравно распевая гимны во славу Ордена. За столь доброе дело запросто сан и погоны можно получить.
— Эх, нечего мне и мечтать было, — печально сказал Укс. — Запойный я, дурной.
— Оно и видно, — писарь указал на татуировки задержанного. — Нет бы чего жизненного наколоть: пыточную сцену или лик святого дона Рэбы. А то сплошные завитушки, без слез не взглянешь.
— Так по пьяни и колол…
Тут умную культурологическую беседу прервали — из зала выволакивали воющего осквернителя могил — дали пятьдесят бичей, едва ли переживет.
— Заводи! — скомандовал секретарь суда.
Обстановка заседания оказалась проста и непафосна: кафедра-возвышение с тремя судьями, отдельный стол секретаря, место для подсудимых — с ним тоже незамысловато, больше на коновязь похоже — поставили на колени и зафиксировали кандалами. Вот боковая стена, заставленная разнообразными приспособлениями дознания, немного смущала: кроме стандартной дыбы, «девичьей щели», «жаровни-каштанки» и «бордельного сапожка», имелась пара устройств, еще незнакомых опытным странникам. Возился техник-палач, смазывал салом валы и оси механизмов. Запах смазки тоже смущал — тут и Верховный демон в паре с Логосом не поймут, какого происхождения то смазочное сало. Тихо переговаривались немногочисленные зрители, рассевшиеся на длинных скамьях: старички-завсегдатаи, видимо, отставные инквизиторы, которым больше делать нечего, стайка монашек в низких капюшонах и с одинаковыми погонами, украшенными какой-то кривой цифро-знакой — наверное, студентки здешнего профильного пыточно-юридического техникума.
— Так, кто тут у нас? — пробубнил главный судья, разворачивая пергамент протокола.
Ввиду отсутствия адвоката и чистосердечного содействия суду раскаявшихся преступников, процесс судебного разбирательства занял считанные минуты. Как выразился председатель отделения этого РИСТа — «приятно работать со столь здравомыслящими преступниками и демонами». Собственно, зверь-демон помалкивал, хотя его пару раз так и подмывало ляпнуть что-то ироническое, едва сдержался, не стал отягощать. В общем, управились мгновенно, больше времени заняло оформление конфискуемого имущества: то «гитару» написали через «хэ», то струны пересчитывали.
— С контрабандой нужно что-то делать. Навезут невесть чего, а мы должны разбираться, — сердито попенял председатель трибунала. — Ты вот что, не мог с бубном богохульствовать или свирелью какой, вполне понятной и богами оправданной?
— Так случайно же, святые отцы, если бы я знал… — вздыхал Укс.
— За случайно бьют отчаянно,
