Близкая Земля - Влада Ольховская
– Не понимаю, ради какой радости они оставили тут эти унылые норы, – нахмурилась Римильда. – Неужели нельзя было везде свет провести?
– Не успели, – пояснил Киган. – Там большая программа реконструкции была, но кому-то приспичило восстание устраивать!
«Свободу Итойе!», – угрюмо подумал Хапикерн-Тохил.
Его речевой сигнал, в отличие от посланий Альды, слышали все и всегда, так была устроена примитивная телепатия итальтика.
– Свободу от кого? – полюбопытствовал Рале с таким видом, будто это было обсуждение теоретической проблемы, вообще никого здесь не касающейся.
«Просто свободу!»
– Не нужно это поощрять, – покачала головой Альда. – У него представление о цели всего этого балагана очень размытое. Он ее просто не обдумывает.
– А хотелось бы, чтобы здесь думали, прежде чем сотни людей для выражения своей точки зрения убивать! – возмутился Киган.
– Опять же, это не с ним обсуждать надо. Он из исполнителей – слепая вера, отсутствие критического мышления, такое вот.
Хапикерн-Тохил стал единственным итальтика, которого они взяли с собой. Альда предпочла бы допросить его на месте, да так и оставить во дворце, чтобы он точно не знал, куда они направились. Однако истерика заложников сделала это невозможным, пришлось подстраиваться.
Для допроса они остановились в большом зале, где хранилось строительное оборудование, явно предназначенное для реконструкции. К одному из бурильных роботов и привязали теперь итальтика, хотя он не сопротивлялся – мешало ранение и общая усталость.
Альда устроилась напротив него, уселась на полу, скрестив ноги под собой. Остальных она попросила отойти чуть дальше: обычно они ей не мешали, но ведь и с таким сознанием она раньше толком не работала!
– Тронешь ее – поджарю, – предупредил напоследок Киган.
– Он фанатик, – мягко улыбнулась Альда. – Ему твои ультиматумы до лампочки. Но он все равно не тронет – не дотянется.
Триан размениваться на угрозы не стал, однако телепатка не сомневалась: если что-то пойдет не так, именно он уничтожит итальтика. Он уже наверняка придумал минимум пять способов это сделать, просто не считает нужным говорить. Ну а читать его мысли Альда не собиралась: они никогда это толком не обсуждали, но оба знали, что она не станет такое делать без острой необходимости. Это тоже было частью взаимного доверия между ними.
Команда перешла в коридор, а Альда сосредоточилась на гудящем сознании перед ней. Хапикерн-Тохил, конечно же, пытался помешать ей, но попытки эти выглядели жалкими и даже смешными. Свелись они к тому, что итальтика просто повторял про себя «Свободу Итойе, долой захватчиков!» Ему почему-то казалось, что это очень мешает Альде.
А телепатку слой контролируемых мыслей вообще не интересовал. Теперь, когда общий гул итальтика ее больше не беспокоил, она легко пробилась через эту линию защиты. Дальше стало сложнее – на уровне чужой памяти и непривычных образов. Но она знала, что справится: у нее просто не было права на иной результат.
Она теперь была в мире существа, которое ничего не видело, однако все знало. И это оказалось так странно… Мозг итальтика был наполнен трехмерными образами всего, что его окружало, и память его строилась на таких же образах. Они были лишены цвета, но хранили информацию о температуре, тактильных ощущениях, движении…
Альде казалось, что она попала на территорию абсолютной черноты, а вокруг то и дело вспыхивает белым, серебристым и перламутровым цветами реальность. Просто появляется и все, потом исчезает. Но это не иллюзия, это такой мир, в котором можно свободно двигаться, знать, как что-то выглядит, и одновременно искать… Ощущение было новое, совершенно незнакомое жительнице Земли. В какой-то момент телепатка поддалась ему, почувствовала, как оно утягивает ее в глубинную память – в ту, где холмы Итойи, ее горячие равнины, ее редкие моря и слепленные из глины небоскребы, оплетенные сухими цветами…
Неожиданно в этом реальном мире без земли и неба прозвучал голос Триана, бесплотный, но четкий и мгновенно узнающийся.
«Мелкая, тебя уносит. Возьми себя в руки».
«Ты что делаешь у меня в голове?» – оскорбилась Альда.
«Говорю, очевидно. До этого был не у тебя в голове – но я тебя чувствую. Когда изменение пульса и дыхания становится опасным, я вмешиваюсь».
«Это все равно вторжение в личное пространство!»
«Позже можешь изложить свои переживания прочувствованным письмом. А пока все-таки сосредоточься. Твоя задача не копировать личность итальтика, нам нужна информация о нынешних событиях, она где-то ближе к поверхности».
«Сейчас найду… Но у меня все было под контролем!»
«Ни на секунду не усомнился в этом».
И даже через мысленную связь, лишенную образов и полноценных интонаций, Альда чувствовала, что он улыбается.
Она погасила в себе смущение и снова сосредоточилась на поиске. Ей нужен был ключевой образ, чтобы зацепиться за нынешние события. То, что было дорого Хапикерн-Тохилу. То, что значило для него больше всего, привело его к восстанию, а теперь и сюда, в это подземелье.
Так она впервые увидела ацелотту.
У Альды было не так уж много времени для подготовки к миссии, недостаточно для того, чтобы изучить местных «королев» – хотя определение это было типично земное, бесполые итальтика не воспринимали их так. Но земляне познают через подобие, поэтому Альда смирилась с тем, что ей проще думать об ацелотте как о самке вида.
Это было крупное создание, больше обычного итальтика – даже при том, что каждый итальтика превосходил размером человека! Телепатка предполагала, что в длину ацелотта растянулась бы метров на десять, не меньше. Именно в длину: в отличие от собственных порождений, глава рода не ходила, а ползала. Голова этого существа, ромбовидная, с крупной телепатической мембраной, была еще похожа на типичных итальтика, шея с клыкастой пастью и единственная пара бронированных конечностей – тоже. Но даже эти конечности были нужны скорее для обороны и получения пищи, они не влияли на движение.
Большая часть тела ацелотты была вытянутой, нечеткой формы – как у земного слизня или улитки, лишенной панциря. В телепатической проекции определить цвет плоти оказалось невозможно, зато Альда сумела разглядеть, что она пористая, испещренная крупными, расположенными в порядке сот отверстиями, из которых, очевидно, и появлялись детеныши.
Это существо таилось где-то под поверхностью Итойи… Не одно даже – много таких существ! Оно выглядело чудовищем из ночных кошмаров, и Альде потребовалось усилие воли, чтобы напомнить себе: нельзя так судить об ацелотте. Это не вопрос вежливости, это ошибка земного восприятия. Не важно, как выглядит это создание, достоверно известно, что оно разумно. Именно оно отдало приказ о нападении на людей… Сам Хапикерн-Тохил не додумался бы до восстания. Ему это было не нужно: Альда чувствовала, что всю свою жизнь он был счастлив, ему нравилось жить на Итойе, он никогда не ощущал себя несвободным. Но когда ацелотта потребовала этого, он не сомневался ни секунды. Он искренне поверил в ее слова, он возненавидел людей в миг, когда она сказала, что их нужно ненавидеть.
И уже от нее причудливой паутиной тянулись нити других воспоминаний. Их нельзя было просто просмотреть, как картинки или фильмы, их нужно было распутывать, призывать из темноты. Альда настолько сосредоточилась на этом, что в какой-то миг снова забыла о себе. Она была не телепаткой космического флота, а таким же элементом этой черной реальности, как все вокруг…
Триан не позволил ей заиграться. На этот раз, когда он обратился к ней, его голос звучал намного жестче: «Альда, возвращайся немедленно. Твои силы на исходе».
Она поспешно подчинилась, она слишком хорошо знала легионера. Вернувшись в свое тело, она убедилась, насколько он был прав. Это в мире чужого сознания для нее не существовало ни усталости, ни даже времени.
Здесь же, в объективной реальности, Альда обнаружила, что ее тело покрывает тонкая пленка пота, легкие горят от напряжения и она никак не может отдышаться, а из носа уже скользнули первые струйки крови. Она еще не успела толком прийти в себя, когда в зал поспешно вернулась команда – видно, Триан успел их предупредить.
Киган тут же хищно уставился на итальтика и явно готовился пнуть заложника, но Альда его остановила:
– Не нужно. Он ничего не сделал намеренно, это я… Я забыла о разнице между сознаниями. Зато дошла до базовых знаний, не зря
