Как не умереть дважды - Сора Наумова
– Как говорил ваш глубокоуважаемый ректор, – а судя по тону, уважения там и рядом не лежало, тем более глубокого, – у вас крайне большие способности в земледелии. После знаменитого дежурства в оранжерее множество редких видов растений опылилось и принесло потомство спустя несколько веков бесплодных попыток садоводов добиться успеха. Может, поделитесь секретом?
– Да кормить их лучше надо, – ляпнул Рэнди и осекся, заметив наши очень добрые и выразительные глаза и спрятанные за спиной кулаки.
– А чем кормить? – Ректорша вцепилась в гуля не хуже питбуля.
– Вы сначала про испытание расскажите, а уж рецепт отличнейшей подкормки для растений мы вам обеспечим, – перебил Морис. – К чему торопиться в таких важных вещах?
Молодец, Морис! А то она нам тут так зубы мастерски заговаривает, что даже я не знаю, куда слово вставить. Так не заметишь, как подпишешь документы о продаже почки.
Обе помощницы-заместительницы-или-кто-они-там одновременно повернулись к госпоже Бламс, словно спрашивая, как дальше действовать, а она ласково улыбнулась, все продолжая хорошеть прямо на глазах.
Мне нужна такая магия.
– Ничего нового или невозможного, – пропела она. – Всего лишь кое-какая общественно-полезная работа в полях. Ну и, конечно, сбор урожая и его оценка.
– Мадам, у вас талант говорить все и в то же время ничего, – фыркнул Морис. – Преклоняюсь.
– У меня нет цели обмануть или запутать. Возможно, у вас сложилось заведомо неверное мнение о Светлом факультете. Уверена, скоро вы познакомитесь с нами поближе и отбросите стереотипы.
– Понятно, – хмыкнула я и угодила в ловушку.
– Ну если мы все прояснили, то действительно, зачем тянуть? Значит, вы согласны начать испытание завтра? – Бламс оглядела нас по очереди все с той же вежливой улыбкой, приклеившейся к полным розовым губам после захода в Академию.
Мне не нравилось то, как стремительно развивались события, но какой у нас выбор? Миллхаус четко сказал – не выёживаться. Хотя, может, и не прямо так, но сути это не меняет.
– Быстрее начнешь, быстрее закончишь, – пожала я плечами. – А что тогда не сразу после ужина? Раз все совсем не сложно.
Видимо, мне удалось удивить Бламс, потому что на мгновение у нее сбились настройки, и улыбка потускнела.
– Ну, не надо крайностей, отдохните, а с утра начнем. Осмотритесь, прогуляйтесь. Заблудиться, думаю, не получится, расположение зданий и внутренняя планировка та же, к которой вы привыкли. Госпожа Лилиан попросит кого-нибудь из ребят побыть вашими гидами на всякий случай.
И ректорша грациозно развернулась, махнув на прощание полупрозрачной серебристой накидкой, и зашуршала длинным белым платьем прочь в сопровождении сухопарой госпожи Нинон.
Ее пухлая товарка довела нас по кипарисовой аллее до белой копии нашего главного корпуса и оставила в просторном фойе, отделанном стеклом и позолотой, в панорамные окна лился полуденный свет. По белой плитке прыгали радужные солнечные зайчики, хотя самого солнца я так и не увидела.
– Нашел! – вдруг воскликнул Морис, и Мия смешно подпрыгнула.
– Придурок, я чуть не поседела!
– Привыкай, мы тут седеем трижды на дню, – неловко передернул острыми плечами Рэнди. – Практически соревнуемся, кто кого переседеет.
Воспользовавшись тем, что госпожа Лилиан отошла на поиски студента-гида, мы собрались вокруг кракена, который, как оказалось, нашел нужное воспоминание в своей жуткой памяти предков.
– Традиция проводить состязания между студентами двух факультетов действительно существовала, вот только, похоже, прервалась она не пару лет назад, а пару веков. Вроде бы кто-то тогда серьезно пострадал, долго выясняли, кто виноват и что делать, но не уверен, что до чего-то договорились. Таких сведений у меня не нашлось.
– Я наслышана о ваших подвигах в оранжерее, но то Темный факультет, – сказала Мия. – Вам не повезло попасть в сектор «лямбда», там не каждый садовник выживает. Но тут все ведь должно быть просто? Типа, нам дают семена, и мы их проращиваем. У кого урожай лучше и богаче, тот и победил.
Я сомневалась, что все настолько прозрачно. Вызывать студентов телепортом, чтобы вырастить пару кустиков картошки? Совсем умом тронулись.
– Миллхаус Дрей показался мне взвинченным, – поделилась я наблюдениями. – Если он знал об этих их сельскохозяйственных испытаниях, почему нас не предупредил?
– Только если он не знал, – трагическим шепотом предположил Морис. – И это значит…
– Нас ждет очередная задница.
Никто не удивился и не расстроился. Подумаешь, опять неприятности подоспели, в первый раз, что ли? Морис достал из кармана пилочку и флегматично подтачивал ногти, Рэнди глазел по сторонам, Мия сидела на чемодане и хмурилась. Я отошла от друзей и остановилась перед зеркальной колонной, причудливо искажающей обстановку за моей спиной. Я показала отражению язык, потом покрутилась, поправила складки на юбке и подтянула короткие черные гетры. И только собралась в шутку спросить, кто на свете всех милей, чудесатей и наглей, как заметила появление знакомых лиц. Развернулась и убедилась, что это не какая-то зеркальная магия.
– Так и знала, – скривилась «стрекоза» и скрестила руки на груди. Ноги у нее не касались пола, хотя из-под длиннополой юбки торчали только мыски туфелек, а крылышки быстро-быстро трепетали, чтобы удержать тело в воздухе. Ее товарищ, «эльф» Сиэль, лучше справлялся с выражением лица, но и его малость перекосило.
– Я вас помню, – обезоруживающе выпалил Рэнди. – Только тогда на вас были белые хламидомонады.
– Хламиды, дурень, – громким шепотом поправил Морис, так что услышали все.
– Он меня одноклеточной назвал! – взвизгнула крылатая.
– Успокойся, Эсти, – шикнул на нее Сиэль. – Они гости.
Гости уже порядком заскучали и хотели скинуть куда-нибудь багаж. Мия недобро косилась на Эсти, видимо, сказывались паучьи инстинкты – такую стрекозку да в паутину. Меня просто начала нервировать обстановка, хотелось забиться в угол и там дождаться ночи.
Ну, ректор, ну, погоди!
– Давай отведем их в гостевые комнаты, – миролюбиво предложил Сиэль и махнул рукой. – Парни за мной, девушки за Эсти.
Стрекоза фыркнула и бодро замахала крылышками к выходу. Мы с Мией переглянулись и покатили чемоданы за ней.
Солнца ожидаемо не было, хотя я уже почти поверила, что без него настолько светло быть не может. Свет отражался от окон и стеклянных куполов, играл в брызгах фонтанов и почти реально жег кожу июльским жаром, но температура оставалась комфортной, как во второй половине мая. Я машинально обернулась в поисках макушки метеобашни и нашла ее, только над ней здесь кучковались розовые облачка, похожие на кусочки сахарной ваты.
– Ну чего вы там застряли?
Мия закатила глаза, а я чиркнула когтем по горлу, мысленно желая наглой проводнице случайно вписаться в косяк.
– Я думала, тут все просветленные и добрые до отвращения, – шепнула я паучихе.
– Ха-ха. И еще раз ха. Кишки, может, и не выпустят, ибо грязно, но вот подушкой придушить – это за милую душу.
Серая юбка Эсти мелькнула за поворотом, и мы ускорили шаг. Поднялись
