Пинок азарта - Харитон Байконурович Мамбурин
— Ну какой ты тугой, Арвистер! — сдалась волчатина, уже вывесившая язык в сторону следующей дозы напитка, что перла к нам молодая полуголая орчанка, украшенная пирсингом и татуировками с ног до головы, — Ладно. Короче, они продались в армию, оба. По выкупным контрактам. Вот ржака-то, а?
— Точно? — чуть не подавившись, переспросил я, чтобы увидеть зрелище пьющего волкочеловека, пытающегося кивать.
Ох-ре-неть.
Армия Омниполиса была насквозь контрактной. Принципы её создания легли когда-то на плечи гномов, и те не подвели — создали систему, в которой все расы каждого из двух полов чувствовали себя одинаково.
Говном.
Записаться в стройные ряды наших военных сил мог любой здоровый разумный, продавая городу свою жопу и душу со всеми потрохами ровно на год службы. Точнее, не так. Год плюс время, требующееся на первичную подготовку. С последним было все очень строго, всё по нормативам, причем, не физическим. Никакой повальной уравниловки, физические кондиции гоблина и тролля насквозь различны, а нужны все. Снайпера, медики, разведка, ну и тому подобное. Дальше шли нюансы. Плата? Совершенно одинаковая для всех, от вчерашнего рекрута до генерала Хоннерби, но тут в дело вступали многочисленные нюансы в виде коэффициентов и наградных. А еще, как ни странно, банковский процент.
Да-да, именно так. Суть и смысл были просты. Армия принимает тебя, учит, одевает, обувает. За это ты обязан слушаться её как мамочку, делать всё, что тебе говорят, подчиняться приказам. Бросить службу ты имеешь право в любой момент после одного обязательного года. За это с твоего счета списывают ровно ту сумму (без коэффициентов), которую ты за год заработал. Поэтому контракт выкупной. Два года отслужил? Стоимость выкупа понижается до десяти месяцев вместо одного года. Пять лет? Выкуп начинает составлять одну сигму. Точка.
Как можно было понять, служили там добровольно и гораздо больше одного года. Не выдерживали только те, кто совершенно не мог жить по жестким армейским правилам. Очень жестким, очень суровым, с толстыми штрафами, с физическими наказаниями, с… да черт знает с чем еще. Вызвана такая любовь к тотальному орднунгу была тем, что жители Омниполиса отличались известным свободолюбием и отсутствием дисциплины, что в нормальной армии нельзя совершенно.
Но Скорчвуды и армия? Полу-тролль полу-гоблин, здоровенный шкаф Шегги, мирный как ягненок? Или милиписька Шпилька, тридцать кило неуравновешенной смеси из мамаши-гоблинши и папочки-иллинари?
Однако. Но… полностью избавляет меня от возможных проблем с Тарасовой. Что и хорошо. Надо за это выпить!
— Конрад, — глаза захмелевшего волчера, как обычно украдкой лизнувшего крови рэтчеда, уже слегка косили, — А почему ты… против моих отношений с Мышью?
— Три причины, — показал я три пальца, — Первая причина — это ты. Я не хочу оказаться на месте Зого. Вторая…
— Эй! Что значит — я? — тут же обиженно пробурчала волчатина, — И причем тут Зого?
— При том, что Зого одобрил союз двух придурков, а я не собираюсь, — чуть резко ответил я, — Ты, вообще, из какого поколения?
— В смысле поколения? — недоуменно переспросил не успевший сильнее обидеться волчер.
— Сколько поколений твоих предков прожили в Омниполисе? — уточнение действительно требовалось.
— Нисколько, меня сюда щенком принесли… — дёрнул ухом мой собеседник.
— И, видимо, воспитывали говенно, — вынес вердикт я, — Самка тебя не приняла, так что ты мотался в стае, как роза в проруби.
— Ну, есть такое… — понурился Джарред.
— Мыш домашняя девочка, — со вздохом признался я, — Хорошая. Но у неё есть семья, пусть даже весьма своеобразная, а у этой семьи есть планы, связанные с Ассоль. Очень серьезные планы. Вот и скажи, Гарру, как ты смотришь на перспективу стать пожизненно охранником ломбарда рэтчедов?
— Бррр… — ужаснулся волчер, вливая в себя четвертую кружку, — Нет!
— Значит, вопрос закрыт. А учитывая, что никакие проклятия бесплодия на рэтчедов не действуют, просто потрахаться вам нельзя. Ей, по сути, вообще ни с кем нельзя, кроме человека и рэтчеда.
Или вампира. Но об этом мы не будем ни говорить Джарреду, ни думать на эту тему. Не то чтобы у меня были какие-то предрассудки в отношении расы нашей дорогой Мыши… нет, предрассудки есть и их много, но красивое трахать можно и нужно, это закон всех мужиков. Просто не буду.
— Ты так говоришь… — пьяно приуныл волчер, — Как будто надежды нет.
— Почему? — удивился я, — Найди проклятие бесплодия для гибрида рэтчеда и человека, заполучи высокооплачиваемую работу, убеди стаю благословить ваши отношения — и пожалуйста!
— Ууу… — натурально завыл бедолага.
— Джентльмены? Я могу к вам присоединиться? — мужской голос оторвал меня от любования страдающей собакой, лакающей пиво между завываниями.
Вопрос был задан изящно одетым худощавым полуэльфом, который даже не думал ждать от меня ответа — он уже ввинтился на свободное место за столиком, лучась улыбкой и семафоря Василисе нечто вроде «Много пива! Сюда!». Юная орчанка корчила недовольную рожицу, нервно дергала ягодицами, выпирающими из её узких шортиков, но готовилась повиноваться.
Гневаться мне не хотелось, тем более что тип казался смутно знакомым, причем, что удивительно — в позитивном ключе. Учитывая, что это невероятно редкое явление как для меня лично, так и для Омниполиса в частности…
— Я тебя помню, — ткнул я указательным пальцем в сторону полуэльфа, — Ты бросил бабу за то, что та грубо отозвалась о моей попутчице.
— Это о какой? — тут же влез Джарред.
— О Мыши, — пояснил ему я.
— О, — в глазах волчера тут же мелькнула симпатия, которую он захотел запить пивом, но то еще только готовились нести. Василиса, уставив кружками весь поднос нам аж на три круга, балансировала его в воздухе, пока Валера пристраивал шестую кружку сверху.
— Вообще-то, Конрад Арвистер, мы с тобой познакомились чуть раньше, — хмыкнул полуэльф, отворачиваясь от сочных ляжек выдвинувшейся к нам орчанки, — При других обстоятельствах.
— Гм… — я сделал паузу, вспоминая, но ничего не приходило в голову, — Это при каких?
— Ты запрыгнул ко мне в машину, спасаясь от инспектора по гетеросексуальности! — выдал этот гад с широченной улыбкой и… да, правильно, оказался облит пивом с головы до ног, потому что Василиса у нас не очень устойчивая.
Она споткнулась. Снова.
Под верещание облитого ледяным пивом хамского полуэльфа и лающий хохот волчера события годовой давности вспомнились моментально. Огромный зловещий тролль,
